Хизер Грэм - Дама червей
— Доналд, — она положила ему руки на плечи, — это Рина. Я пришла и останусь здесь, а вы ступайте к себе, умойтесь и хоть немного поспите. Я никуда не отлучусь, даю слово.
Доналд медленно поднял голову. На мгновение в его потускневших глазах появилось осмысленное выражение.
— Рина, — пробормотал он, и протянул к ней свободную руку. У нее сердце закололо от жалости к этому человеку. Щеки, обычно выбритые до синевы, покрылись густой щетиной. Он выглядел на все свои сорок лет — и даже старше.
— Доналд, — настойчиво повторила Рина, — право, ей не полегчает, если вы будете сидеть здесь как пришпиленный. Лучше перекусите чего-нибудь, примите хороший душ да поспите.
Он устало кивнул:
— А вы никуда не уйдете?
— Ни на секунду не отлучусь. Даже в туалет не выйду, разве что Кил на это время меня заменит. Обещаю.
Доналд снова кивнул, но в покрасневших его глазах затаилась глубокая боль.
— Знаете, у нее самый тяжелый случай. Ну почему именно с ней это должно было случиться? Она ведь так молода. Лучше бы уж со мной, мне все-таки сорок, а ей едва двадцать пять исполнилось.
Рина тяжело вздохнула. Она прекрасно понимала Доналда — сама прошла через то же самое, когда лишилась детей.
— Доналд, она выкарабкается. А вы поднимайтесь и перестаньте ныть. Возьмите себя в руки — хотя бы ради нее!
Доналд внезапно метнул на нее яростный взгляд, но тут же улыбнулся:
— Извините, Ри. Уж перед вами-то плакаться совсем негоже… Вы правы. Иду. Посплю несколько часов и вернусь.
Он поднялся и слегка коснулся губами ее лба. Совершенно забыв про Кила, Рина вдруг затылком почувствовала, что он не сводит с нее глаз. Она обернулась — и правда смотрит, напряженно и как-то непонятно, не разберешь, то ли одобряет, то ли осуждает. Просто стоит и смотрит — как чужой.
— Пошли, Доналд, — начал он, но не успели они и шага сделать, как в зал вбежала сестра:
— Конгрессмен, вас срочно вызывают в радиорубку. На проводе Белый дом.
— Пошли, Кил, — сказал Доналд, — провожу вас на палубу.
Кил двинулся к выходу, даже не взглянув на Рину. Посмотрев ему вслед — казалось, фуфайка вот-вот лопнет на мощных плечах, — Рина опустилась на стул, где только что сидел Доналд, и посмотрела на Мэри. В сердце и на душе у нее возникла гулкая пустота.
— Миссис Коллинз? — окликнула ее симпатичная сестра.
— Да?
— Вы окажете нам неоценимую помощь, если проследите, чтобы эти салфетки все время были холодными. И прикладывайте их ей ко лбу. Она под капельницей, — сестра указала на трубку, прикрепленную к правой руке Мэри, — но если попросит воды, дайте немного.
— Разумеется. — Рина немного помолчала. — А как… как остальные?
Сестра улыбнулась:
— Ничего страшного — легкие случаи. Мы поспели вовремя. Только вот брат этой девушки, как его, Джейсон, кажется? — Сестра вопросительно посмотрела на Рину и, дождавшись кивка, продолжала: — Он нас прямо достал, не хочет отходить от сестры, и все тут. Пришлось дать ему успокоительное и уложить в постель. Так оно будет спокойнее, да и ему самому лучше.
Рина улыбнулась:
— Когда Доналд вернется, посмотрю, — может, Джейсон уже проснулся.
— Спасибо, миссис Коллинз.
Улыбнувшись на прощание, сестра ушла заниматься другими делами. Рина намочила салфетки и приложила их Мэри ко лбу. Та даже не пошевелилась, не моргнула. Рине снова бросились в глаза темные пятна у нее на руках. О Боже, не дай ей умереть, взмолилась Рина, она должна жить. Ну пожалуйста, что Тебе стоит?
А разве Бог слышит молитвы? Сейчас Рина почему-то в этом засомневалась. Ей подумалось, что Бог и не помышляет о справедливости.
— Кил, как вы и просили, я устроил тщательнейшую проверку, хотя все еще не понимаю, к чему это. Тем не менее велел прочесать все ваше население — от обслуги до дипломатической элиты.
— Благодарю вас, сэр. И?..
— Да ничего особенного, — продолжал вице-президент. — Или, наоборот, слишком много особенного. У вас ведь там большинство всех этих деятелей так или иначе участвуют в антиядерной компании, что можно понять. Так чего же ожидать, если на судне столько партизан из «Мира без оружия»?
Кил яростно дернул себя за волосы и еще сильнее сжал трубку. Ну что за глупость — искать чего-то там, где заведомо ничего нет. Может, он стареет и впадает в маразм.
И все же беспокойство не проходило. И еще его не оставляло ощущение, каким-то образом связанное с его знаменитой фотографической памятью. Где-то что-то он видел. И это что-то упорно преследовало его.
— А вы все проверили, сэр, все досконально?
Кил не расслышал тяжелого вздоха собеседника, но ясно ощутил его.
— Поверьте, Кил, наши люди свое дело знают.
— Да я и не сомневаюсь, сэр. И все же, извините за назойливость, ничего не обнаружилось?
— Говорю же вам, ничего — или слишком много. Вообще-то, конгрессмен, у вас лично — худшая анкета. Постоянно выступаете против вооружений. Хорошо еще, что все мы вас знаем, а то оказались бы первым среди подозреваемых. Если, конечно, знать, что, собственно, подозреваешь.
— Видите ли, сэр, на борту не нашли ни одной крысы, — сухо заметил Кил.
— Ну, крысы не проходят таможенного досмотра.
— И все равно странно. А вы проверяли?..
— Кого?
— Некоего доктора Глена Тривитта? Это не пассажир. Он значится судовым врачом.
— Тривитт… Тривитт… Так, где у нас? Ага, вот. Глен Тривитт. Сорок три года. Все в порядке, Кил. Более чем в порядке. Выпускник университета Джонс Хопкинс. Полно всяких отличий. Уважаемый член американской медицинской ассоциации. Ни в каких сомнительных связях не замечен. К суду не привлекался. А что вас, собственно, смущает? Ведь, насколько я понимаю, именно он первым обнаружил чуму и вообще проявил себя большим молодцом.
— Это верно, — вздохнул Кил. Тривитт действительно отменный специалист и симпатичный человек. Нет никаких оснований подозревать его.
— Что-нибудь еще?
— Да нет… Похоже, нет.
— Как там у вас дела?
— Вроде все нормально. Люди, что к нам приехали, отлично знают свое дело. Никаких признаков паники.
— Сколько человек заболело?
— Меньше двадцати.
— Из двух сотен? Вот это сыворотка!
— Сыворотка классная, — согласился Кил. — У этих двадцати симптомы обнаружились еще до уколов.
— Ну ладно. Держите меня в курсе.
— Да, сэр.
Кил уже собирался повесить трубку, но снова прижал ее к уху.
— Сэр, вы еще здесь?
— Да, а что?
— Вы тоже держите меня в курсе.
— Естественно.
Мэри пошевелилась и открыла глаза. Взгляд у нее был мутный и блуждающий, губы сухие и потрескавшиеся. Рина живо склонилась к ней.
