Люсьен Гольдберг - Девочки мадам Клео
– С днем рождения, Санди! – сказала она слабым голоском.
Сандрина поставила шкатулку на столик и с удивлением взглянула на Сью-Би.
– Боже мой, Сью-Би! Откуда ты это взяла?
– Я попросила Хуана, чтобы он купил их, если сможет. – Сью-Би подошла к ней нетвердой походкой. – Он принес их утром, пока ты стирала белье внизу.
– О, Сью-Би! – У Сандрины подступил комок к горлу.
Она протянула руки и взяла шары.
– Я даже и вспоминать не хотела, что сегодня у меня день рождения.
– Извини, пожалуйста. Может быть, я зря об этом вспомнила? Я совсем не хотела чтобы ты из-за меня огорчилась.
Держа в руках шары, Сандрина опустилась на край кушетки.
– Я огорчилась вовсе не из-за тебя, Сью-Би, – мягко выговорила она. – Ты – единственный человек в мире, с которым мне хорошо. Если бы у меня не было тебя, я бы... – Сандрина не могла продолжать. Горячие слезы навернулись на глаза. Она взглянула на Сью-Би и покачала головой.
– Сандрина. – Сью-Би села на журнальный столик напротив подруги. – Я никогда не видела, чтобы ты плакала. Извини меня.
– Перестань извиняться, – рассердилась Сандрина. – Ты не виновата, что я такая дрянь.
– Ну что ты, Санди, не говори так!
Сандрина потянулась к пачке салфеток у лампы и громко высморкалась.
– Все так скверно, и я чувствую себя выпотрошенной. Вот, полюбуйтесь. Я почти разорена, впереди – неизвестность. Моя лучшая подруга целый месяц не выходит из комнаты, даже голову не моет. В свои двадцать пять лет я даже не могу назвать себя девушкой по вызову. Я женщина по вызову. Да только вызовов нет, и у меня всего сто шестьдесят семь долларов. А в это время моя мать сидит на Парк-авеню на мешке с деньгами, которые по праву принадлежат мне. – Сандрина скомкала салфетку и швырнула ее в угол.
– Сандрина, а что нужно, чтобы ты получила свое наследство? С сегодняшнего дня оно – твое, но я же вижу, что тебе даже думать об этом больно.
Сандрина опустила глаза:
– Адвокат сказал, что я должна достать документы.
– Ну и?..
– Это значит, что придется увидеться с матерью.
Сью-Би надолго замолчала, думая о том, что происходит в душе Сандрины. Наконец она спросила у подруги:
– Хорошо, девочка моя, так что же ты собираешься предпринять?
Сандрина подняла руки, делая вид, что защищается.
– Ладно, ладно, ладно! Успокойся! Хочешь, я пойду с тобой? Я ведь пойду, ты знаешь!
Сандрина медленно покачала головой:
– Нет, Сью-Би. Это я должна сделать сама.
– Значит, пойдешь? – Сью-Би захлопала в ладоши.
Сандрина смотрела в одну точку. Если уж подавленная малышка Сью-Би нашла в себе силы выбраться из постели, то и у нее должно хватить мужества на то, чтобы отправиться на Парк-авеню и противостоять матери.
– Да, – твердо ответила Сандрина. – Переступлю через себя. Но пойду.
– Когда? – настаивала Сью-Би.
– Сегодня вечером. Знаю, она будет дома, устраивает свою обычную тошнотворную вечеринку. Это я прочла в колонке Сюзи, пока белье было в сушилке.
Сью-Би обхватила голову Сандрины обеими руками и громко чмокнула ее в лоб.
Увидев, сколько народу направляется к фешенебельной квартире Титы Мандраки, Сандрина пожалела, что не взяла с собой Сью-Би. Сейчас ей не помешала бы моральная поддержка.
Откуда-то доносились звуки оркестра, сновали одетые в белое официанты, неся серебряные подносы, уставленные бокалами с шампанским и тарелочками с канапе[5].
Держа пальто на руке, она стояла в холле и разглядывала публику. Там было много узнаваемых лиц, но никого, с кем она была бы знакома. Требовалось еще какое-то время, чтобы собраться с духом. Бросив пальто на стул, она нерешительно распахнула двустворчатую дверь, ведущую на кухню. Знакомый запах Мартиной стряпни всколыхнул ее память.
Марта стояла у плиты, снимая печенье с горячего противня.
– Марта! – шепотом позвала ее Сандрина.
Противень с грохотом упал на плиту. Марта обернулась, раскрыла от изумления рот и раскинула руки.
– Моя Дрини! – воскликнула она обходя разделочный стол, чтобы заключить Сандрину в свои объятия. – Слава Иисусу! Моя девочка жива!
Сандрина прижалась к своей бывшей няньке и позволила себе погрузиться в ее беспредельную любовь, ощущая себя при этом хорошо как никогда.
Неожиданно Марта ослабила объятия.
– А позвонить ты, конечно, не могла? – строго сказала Марта. – Или весточку мне подать, что с тобой все в порядке? Ты ведь ведешь борьбу со своей матерью, а не со мной...
Сандрина уставилась в пол:
– Знаю, Марта, это ужасно. Но не сердись. Это было просто выше моих сил... Я боялась. Я была так обижена, так зла...
– И я тоже.
– Я скучала по тебе. Страшно... Пожалуйста, постарайся понять...
Марта сняла с плиты чайник, чтобы налить в него воды из-под крана.
– Но я все-таки знала, что ты сегодня придешь, – голос Марты звучал уже веселее.
– Откуда ты знала? – удивилась Сандрина.
– Сегодня же день твоего рождения.
– Ой, Марти! Ты помнишь...
– Ну, конечно, помню. Как же мне не помнить? Но ты ведь не из-за этого пришла, верно? – Марта поставила две чайные кружки на кухонный стол. – Садись.
Сандрина села.
– Я пришла поговорить с матерью о наследстве.
– Догадываюсь, – сказала Марта, опуская в каждую кружку по пакетику с чаем. – Посижу-ка я минутку.
– Ты думаешь, у меня есть шанс? Марта покачала головой.
– Я так не думаю, милая моя. – В голосе ее прозвучала печальная нотка.
Сандрина вновь разозлилась, она почувствовала, как кровь приливает к щекам, а в горле застрял комок.
– Но это же мои деньги, Марта! Их оставил мне мой отец. Он был уверен, что я получу их. Кроме того, они мне необходимы. Я сейчас на мели...
– Насколько я понимаю, моя сладкая, твоя мать вправе и отказать. Мистер Maндраки безумно ее любил, поэтому сделал так, что это возможно.
– Тогда, может быть, и не спрашивать? Может быть, не доставлять ей удовольствия отказать мне? – едва не кричала Сандрина.
– Лучше бы тебе найти адвоката...
– Да у меня уже есть, черт побери! Он сказал, ему надо посмотреть подлинные документы. И чтобы получить эти чертовы бумаги, мне нужно обратиться к ней.
– Следи за своими выражениями, детка! – Марта нахмурила брови.
Сандрина подперла рукой подбородок и через стол улыбнулась Марте.
– А ты совсем не изменилась, – с нежностью сказала она.
Засвистел вскипевший чайник. Марта наполнила обе кружки.
– Что за жизнь у тебя, Дрини? Откуда ты берешь деньги? На что существуешь?
– Не заставляй меня лгать тебе. Марта.
– Ну, тогда не говори. Во всяком случае, раз тебе нужны деньги, значит, ты не занимаешься чем-то совсем плохим?
