Николас Спаркс - Ангел-хранитель
— Сколько всего было звонков?
Джулия на мгновение закрыла глаза.
— В среду на автоответчике было двадцать звонков.
Эмма удивленно привстала:
— Ого! Ты в полицию сообщила?
— Нет, — ответила Джулия. — Я сама не сразу поняла, что происходит. Наверное, надеялась, что это просто недоразумение. Что кто-то постоянно попадает не туда, что это какой-нибудь компьютерный сбой на телефонной станции. Я думала, это больше не повторится. Может, так и есть. В последние два дня звонков не было.
Эмма взяла Джулию за руку.
— Такие просто так ничего не прекращают. В газетах постоянно пишут о всякого рода случаях: «Бывший любовник возвращается и сводит счеты с былой возлюбленной!» Это дело из той же серии. Неужели ты не понимаешь?
– Конечно, понимаю. Но послушай, о чем мне заявлять в полицию? Я не в состоянии доказать, что звонит Ричард, да и телефонная компания ничего не сможет подтвердить. Он ведь не угрожал мне. Я не видела, чтобы он останавливал свою машину на моей улице или возле моей работы. Он исключительно вежливо ведет себя при каждой нашей встрече, а встречаемся мы чаще всего не наедине, а где-нибудь в людном месте. Что называется, при свидетелях. Так что он, без сомнения, от всего открестится. — Слова Джулии звучали как доводы адвоката, подводящего итог разбираемому в суде делу. — Кроме того, как я тебе уже говорила, я не знаю наверняка, что звонит именно он. Вдруг это Боб? Или вообще какой-нибудь псих?
Эмма заглянула ей в глаза и сжала руку.
– Но ведь ты на девяносто девять процентов уверена в том, что звонит Ричард.
Немного подумав, Джулия кивнула. — А вчера вечером звонков не было, верно? И позавчера тоже, когда у тебя был Майк?
— Нет. Я решила, что они совсем прекратились.
Лицо Эммы приняло хмурое выражение.
– Странно. И немного жутковато. Мне даже думать об этом страшно.
— Мне тоже.
— Так что же ты собираешься делать?
— Понятия не имею, — покачала головой Джулия.
* * *
Прошел час. Джулия стояла на носу катера, когда почувствовала прикосновение Майка. Он обнял ее за талию и ткнулся носом в шею.
— Привет! — прошептала она.
— Привет. У тебя такой одинокий вид.
– Я просто наслаждаюсь ветерком. На солнце очень жарко.
— Мне тоже жарко. Кажется, я даже обгорел. Мы брызгались пивом, и оно, должно быть, смыло крем от загара.
— Ты победил?
– Не хочу хвастаться. Скажем так: он обгорит больше, чем я.
Джулия улыбнулась.
— И что сейчас делает Генри?
— Наверняка обижается.
Джулия оглянулась. Перегнувшись через борт, Генри набирал морскую воду в пустую пивную банку. Заметив, что Джулия наблюдает за его действиями, он прижал палец к губам, призывая к молчанию.
— Ну что, ты готов к сегодняшнему вечеру? — спросила она. — Готов выступать в «Паруснике»?
— Угу. Я уже почти все их песни знаю.
— Что наденешь?
— Наверное, обычные джинсы. Мне кажется, я слишком стар, чтобы одеваться как подросток.
— Значит, теперь ты это понимаешь?
— Иногда на меня такое находит. Я имею в виду понимание…
Джулия пристально посмотрела на него.
— Иногда, когда ты со мной?
— Иногда, когда я с тобой, тоже.
Вдали, рядом с мысом Лукаут встали на якорь несколько катеров и яхт. Выдался первый в году по-настоящему теплый уик-энд, и огромное количество людей поспешило на море. Дети плескались в воде, визжа от восторга, родители старались поймать первый загар. Ввысь вздымался двадцатиметровый маяк; разукрашенный черно-белыми ромбами, он казался огромной шахматной доской, поставленной вертикально.
— Ты сегодня какая-то молчаливая, — заметил Майк, обнимая Джулию.
— Просто задумалась.
— Эмма сказала тебе что-то неприятное? Я видел, вы шептались…
— Нет, как раз напротив. Это я ей кое о чем рассказала.
— А со мной не поделишься?
Сделав глубокий вдох, Джулия выложила ему то, что только что сообщила Эмме. Во время рассказа выражение лица Майка постоянно менялось: от непонимания к озабоченности, которая затем сменилась гневом. Когда Джулия закончила рассказ, он взял ее за руку и повернул лицом к себе.
— Полагаешь, это он звонил в тот вечер, когда я брал трубку?
— Не знаю.
— Почему ты мне раньше не сказала?
— А не о чем было говорить. По крайней мере до позавчерашнего дня.
Майк отвел взгляд, нахмурился, затем снова посмотрел на Джулию.
— Если это случится хотя бы еще один раз, я разберусь с ним.
Джулия какое-то время внимательно изучала его, а затем улыбнулась.
— Ты снова кажешься мне чертовски привлекательным. Сексуально привлекательным.
– Не пытайся увильнуть, — прервал ее Майк. — Это очень серьезно. Помнишь, о чем мы с тобой говорили в баре у Тиззи?
— Да, — ответила она, — помню. — Голос ее звучал ровно. — Просто я всегда так себя веду, когда чем-то расстроена. Можешь надо мной поиздеваться.
В следующем мгновение Майк снова обнял ее.
— Не волнуйся, — шепнул он. — Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.
Перекусывали сандвичами, чипсами и картофельным салатом из магазина деликатесов. Наевшись и облегчив душу перед Эммой и Майком, Джулия почувствовала себя немного лучше. Ей сделалось спокойнее от мысли о том, что и Майк, и Эмма восприняли рассказанное так же серьезно, как и она сама. Джулия ощутила, что тревога понемногу отступает, и позволила себе слегка расслабиться. Хотя, судя по выражению лица Майка, он не забыл ее рассказ. Впрочем, Майк есть Майк и не может долго оставаться серьезным, особенно если Генри продолжает над ним подтрунивать.
Генри предложил ему выпить пива и протянул банку, наполненную морской водой. Майк сделал глоток, выплюнул воду и расплескал содержимое банки по всей палубе. Генри взревел от восторга, Эмма захихикала, да и сам объект розыгрыша, вытерев подбородок, засмеялся. Но коварного подвоха не забыл. Выждав момент, схватил пойманную рыбину и «подсластил» сандвич Генри, проведя ею по хлебу. Генри весь позеленел, поперхнулся и запустил в него сандвичем. Майк ответил брату тем, что метнул в него ложку картофельного салата.
На протяжении всего «представления» Эмма испуганно прижималась к Джулии.
— Безмозглые придурки! — крикнула она и шепнула ей на ухо: — Никогда не забывай о том, что мужчины — бестолковые мальчишки!
Именно из-за телефонных звонков, которые все не шли у нее из головы, Джулия выпила на одну банку пива больше, чем обычно. Сегодня это не помешает, подумала она и, чувствуя, что добавочная порция пива вызвала опьянение, попыталась беспечно отогнать страхи прочь. Как знать, может, звонки Ричарда вызваны вспышкой его гнева. Впрочем, она была с ним достаточно вежлива. Поскольку за очками он не вернулся, то, вероятнее всего, затея эта была вызвана желанием найти повод увидеться с ней снова. Его звонки — тот самый способ, которым Ричард хочет дать понять, что расстроен неудачей. Кроме того, напомнила себе Джулия, звонки прекратились два дня назад. Два дня спокойствия — срок небольшой, но и до того звонки продолжались не так уж долго.
