Джоджо Мойес - До встречи с тобой
— Он сказал, что ты будешь читать книгу. Я — что смотреть телевизор. Он всегда выигрывает.
Я замерла, поднеся сэндвич к губам:
— Всегда? Вы ставите на то, насколько скучна моя жизнь?
— Мы бы назвали это иначе. — Слегка виноватое выражение глаз Уилла говорило об обратном.
— Можно я уточню? — Я выпрямила спину. — Вы бьетесь об заклад, что в пятницу вечером я буду сидеть дома и читать книгу или смотреть телевизор?
— Нет, — ответил Уилл. — Я поставил еще и на то, что вы встретитесь с Бегуном на дорожке.
Натан отпустил ногу Уилла, распрямил его руку и начал массировать от запястья вверх.
— А если бы я сказала, что буду делать нечто совершенно другое?
— Но такого никогда не случалось, — заметил Натан.
— Так, это мое. — Я выдернула десятку из руки Уилла. — Потому что сегодня вечером вы ошиблись.
— Но вы сказали, что будете читать книгу! — возразил он.
— Но теперь, — помахала я десяткой, — пойду в кино. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь, верно?
Я встала, положила деньги в карман и засунула остатки обеда в коричневый бумажный пакет. Шагая прочь, я улыбалась, но по какой-то непонятной причине на глаза наворачивались слезы.
Утром, прежде чем прийти в Гранта-хаус, я час работала над календарем. Бывали дни, когда я просто сидела с маркером в руке на кровати и смотрела на календарь, пытаясь придумать, куда отвезти Уилла. Я все еще сомневалась, можно ли с ним ездить далеко, а мысль о ночевке, даже с помощью Натана, казалась обескураживающей.
Я изучала местную газету, поглядывая на футбольные матчи и деревенские праздники, но после катастрофы со скачками опасалась, что кресло Уилла застрянет в траве. Я беспокоилась, что в толпе он будет чувствовать себя уязвимым. Мне пришлось исключить все, связанное с лошадьми, а в наших краях этого было немало. Я знала, что Уилл не захочет смотреть, как бегает Патрик, и что он равнодушен к крикету и регби. Иногда меня мучила собственная неспособность придумать что-то новенькое.
Возможно, Уилл и Натан правы. Возможно, я скучная. Возможно, я совершенно не гожусь, чтобы изобретать способы разжечь аппетит Уилла к жизни.
Книга или телевизор.
Если подумать, сложно считать иначе.
После ухода Натана Уилл нашел меня на кухне. Я сидела за маленьким столиком, чистила картошку ему на ужин и не подняла глаз, когда он остановил свое кресло в двери. Он наблюдал за мной так долго, что от его пристального взгляда у меня порозовели уши.
— Знаете, — наконец сказала я, — а ведь я могла повести себя гадко. Могла сказать, что вы тоже ничего интересного не делаете.
— Вряд ли Натан поставит на то, что я отправлюсь на танцы, — заметил Уилл.
— Я знаю, это шутка, — выбрасывая длинный очисток, продолжила я. — Но вы меня по-настоящему расстроили. Зачем было признаваться, что вы ставите на мою скучную жизнь? Разве не могли вы подшучивать надо мной втайне?
Уилл молчал. Когда я наконец подняла глаза, он наблюдал за мной.
— Мне очень жаль, — сказал он.
— Непохоже.
— Ну… ладно… возможно, я хотел, чтобы вы это услышали. Хотел, чтобы вы подумали о том, что делаете.
— В смысле, о том, как моя жизнь утекает сквозь пальцы?..
— Вообще-то, да.
— О господи, Уилл. Когда вы уже прекратите указывать мне, что делать? А если мне нравится смотреть телевизор? Если мне хочется просто почитать книгу? — В моем голосе прорезались визгливые нотки. — Что, если я прихожу домой усталая? И мне не хочется заполнять свои дни бурной деятельностью?
— Но однажды вы можете об этом пожалеть, — тихо произнес он. — Знаете, что бы я делал на вашем месте?
— Полагаю, вы мне сейчас скажете. — Я отложила овощечистку.
— Да. И меня это ничуть не смущает. Я ходил бы на вечерние курсы. Учился на швею, модельера, или что вам там по-настоящему нравится. — Он указал на мое мини-платье в стиле шестидесятых и в духе «Пуччи»,[57] сшитое из бывших дедушкиных занавесок.
Когда папа впервые увидел это платье, он ткнул в меня пальцем и завопил: «Эй, Лу, немедленно задернись!» А потом добрых пять минут хохотал.
— Я нашел бы себе недорогие занятия — гимнастику, плавание, волонтерство, что угодно. Учился музыке, или ходил на долгие прогулки с чужим псом, или…
— Ладно-ладно, я поняла, — раздраженно ответила. — Но я — не вы, Уилл.
— Вам повезло.
Мы еще посидели. Уилл въехал на кухню и поднял сиденье, чтобы мы могли смотреть друг на друга через стол.
— Хорошо, — сказала я. — И чем вы занимались после работы? Таким ценным?
— Ну, времени оставалось немного, но я старался каждый день что-нибудь делать. Занимался в спортивном центре скалолазанием и сквошем, ходил на концерты, исследовал новые рестораны…
— Все это требует денег, — запротестовала я.
— И бегал. Честное слово, — добавил он, когда я подняла бровь. — Еще я пытался учить языки стран, куда мечтал поехать. Встречался с друзьями… или людьми, которых считал друзьями… — Он мгновение помедлил. — И планировал путешествия. Искал места, в которых никогда не был, занятия, которые пугали или требовали напряжения всех сил. Я переплыл Ла-Манш. Летал на дельтаплане. Взбирался на горы и спускался с них на лыжах. Да… — сказал он, когда я попыталась перебить, — я знаю, многое из этого требует денег, но далеко не все. Кроме того, как по-вашему, чем я зарабатывал деньги?
— Грабили людей в Сити?
— Я выяснил, что доставляет мне радость, и выяснил, чем хочу заниматься, а после обучился занятию, которое обеспечивало и то и другое.
— По-вашему, это так просто.
— Это просто, — подтвердил он. — Только требует тяжелого труда. А люди не любят трудиться.
Я закончила чистить картофель. Выбросила очистки в ведро и поставила сковороду на плиту, а затем, свесив ноги, уселась на стол лицом к Уиллу.
— У вас была интересная жизнь, правда?
— Да. — Он придвинулся ближе и поднял сиденье, так что мы оказались почти на одном уровне. — Вот почему вы меня бесите, Кларк. Потому что я вижу ваш талант, вашу… — пожал он плечами, — вашу энергию, неординарность и…
— Только не говорите «потенциал»…
— …потенциал. Да. Потенциал. И я не в силах понять, как вы можете довольствоваться этой жалкой жизнью. Жизнью, которая почти полностью проходит в круге радиусом пять миль и в которой нет никого, кто удивлял бы вас, подталкивал или показывал вам то, от чего кружится голова и по ночам лежишь без сна.
— Вы пытаетесь сказать, что мне нужно заняться чем-то намного более стоящим, чем чистить вам картошку.
— Я пытаюсь сказать, что мир огромен и удивителен. Но я буду очень благодарен, если сперва вы приготовите картошку, — улыбнулся он, и я невольно улыбнулась в ответ.
