Джанет Чарльз - Одесское счастье
– Без задних ног расстарался, и все за ради тебя, – прошептала бабуля.
– Ради тебя, бабуль.
– И мужчина из себя такой видный…
– Смешивать работу и удовольствие – это как поливать рассолом мороженое. Вот ты бы разве стала встречаться со своим начальником Анатолием Павловичем?
– Конечно бы стала, будь он хоть вполовину таким же интересным.
Дэвид заглянул в блокнот, куда его учитель русского языка записал транскрипцию нескольких фраз.
– Хорошая погода, – нашелся он.
– Ну конечно, – подтвердила бабуля. – Мы же в Одессе.
Приподняв бровь, шеф посмотрел на меня.
– Понятно, откуда это в тебе.
– Откуда во мне что? – сыграла я в непонятку.
Он повернулся к бабуле.
– Вам нравится шампанское?
– Горькое. – Она нахмурилась. Мы, одесситы, знаем о горечи все. – В другой раз берите наше шампанское. Оно легкое и сладкое.
Ну и всю дорогу в том же духе. В масле обнаружилось полно химикатов (бабуля улавливала их на вкус). «Покупайте наше натуральное масло на базаре», – посоветовала она Дэвиду, а меня попрекнула, зачем я позволяю ему травиться нахимиченными продуктами. Потом объявила, что лобстер пресный и резиновый, а овощи не доварены.
Мы с шефом отнесли в кухню тарелки и там пережидали, пока сварится кофе.
– Ей совсем ничего не понравилось, – угрюмо прошептал он.
– Вовсе нет, – поправила я. – Ей все очень понравилось. И вы больше всего. Иначе она не стала бы так придираться. Вот когда она вежливая, тогда есть повод для беспокойства. Просто бабуля считает, что вам слишком дорого обошелся этот обед, и не хочет, чтобы в следующий раз, если он будет, вы снова потратили так много денег.
– Точно?
– Абсолютно! Чем больше нам, одесситам, что-то нравится, тем больше мы это критикуем. Так что здесь берегитесь щедрых на похвалы людей – они не искренни.
Я не решилась прямо назвать Олю, но понадеялась, что он и так воспримет мое неявное предостережение.
– Что ж, по этому признаку, ты самый искренний человек из всех, кого я знаю, – сухо произнес он.
Выпив кофе, бабуля поднялась и откланялась:
– Лучше не буду дальше отрывать вас двоих от работы. Спасибо за угощение.
Дэвид проводил ее к выходу, я следовала за ними. Бабуля притормозила, прищурившись на солнце.
– Очень рад был с вами познакомиться. В следующий раз приводите, пожалуйста, свою дочь, – запинаясь, сказал он по-русски.
Бабуля покосилась на меня. Я покачала головой, но она все равно не смолчала:
– Моя дочь давно умерла.
У Дэвида аж челюсть отвисла. Бабуля сочувственно потрепала его по щеке и зашагала домой по улице Советской Армии.
– Твоя мать умерла? Когда?
– Когда мне было десять.
– Почему ты мне не сказала?
Я выпятила подбородок.
– Это вас не касается.
Он вздохнул.
– Почему бы тебе не пойти домой? – дистанцировался от меня так же эффектно, как и я от него. А затем смягчил удар. – Разве ты не хочешь провести остаток дня со своей бабушкой?
– Лучше я приберу в переговорной.
– Делай, как знаешь, – ухмыльнулся шеф.
– Я всегда так делаю.
– Нахальная девчонка.
И отвернулся, чтобы уйти. Я схватила его за руку.
– Подождите. Спасибо вам. За все, что вы сделали… для бабушки.
Дэвид посмотрел на мою руку на своем рукаве и машинально ответил:
– Пожалуйста. Все что угодно… для бабушки.
* * * * *
За три дня до предполагаемой встречи с Тристаном я позвонила Джейн и изложила ей свой план. Слушайте сюда, это была большая ошибка. Никогда никому ничего не рассказывайте. А не то сглазите.
– Ты с ума сошла? – раздался крик, да такой громкий, что его, должно быть, услышали все подряд от Монтаны до Одессы. – Этот интернет-знакомый может оказаться сексуальным маньяком или убийцей с топором! Скорее всего, он нарочно заманивает девушек в заграничные отели, чтобы там изнасиловать и убить! Он может оказаться педофилом! Или хуже того… женатиком! Что тебе известно об этом парне?
– Ну, он учитель.
– Чепуха! – взвизгнула Джейн. – Отмени все! Отмени сейчас же!
Она никогда до такой степени не выпрыгивала из себя. Наоборот, всю дорогу удивляла уравновешенностью и склонностью в упор не видеть ничего плохого. Меня пробил мандраж. А вдруг она права?! Джейн же на два года меня старше и гораздо опытнее через то, что без конца путешествует. До кучи она еще и американка, а значит, лучше всех знает, что из себя представляют американские мужчины. Вдруг Тристан действительно охотится на наивных иностранок?! Или, как Мила из Донецка, пишет десяти девушкам зараз? Я колыхалась и не могла решить, ехать мне или нет. И не могла заставить себя позвонить Тристану, чтобы отменить встречу. Чтобы нет, так нет – я и не поехала, и не стала звонить.
Как и после сближения с Владом, дни засочились медленно, капля за каплей.
Кап.
Кап.
Кап.
Shut-shut-shut.
Поскольку я уже оформила отпуск, то изнывала дома. Порой захлестывало сожаление, что я так и не увижу Будапешт. Тогда я проигрывала в уме слова Джейн: убийца с топором, заманивает девушек в отели, педофил, женатик. Я рвала билет пополам и пополам, и обратно пополам, пока он не превратился в навевающие грусть конфетти. А ведь Тристан с самого начала казался мне абсолютно искренним. Как же ж я могла так обмануться? Вот если бы я не психанула, а поехала к нему навстречу, мы бы как раз сейчас обедали, болтая и посмеиваясь над моими страхами. Он взял бы меня за руку и улыбнулся, и я бы ему улыбнулась. А потом он ласково посмотрел бы мне в глаза…
Нет, Джейн права. Тристан, если его и взаправду так зовут, конечно же, очередной шибко умный обманщик и использует наивных дурочек вроде меня просто для секса.
Эта мысль резала меня ножом. Он ведь казался искренним. Но и Влад тоже. Тристан никогда по-настоящему не был моим парнем, как и Уилл из Альбукерке. Я ни разу его не видела, ни разу до него не дотрагивалась. Не человек, а картинки и слова в Интернете. Тогда почему мне так больно? Или обратно закровили раны, которые нанес мне Влад? Я вспоминала, как позволила себя обдурить. Ну что за дурой я была. И осталась. Кто еще может на полном серьезе собраться за границу, чтобы там встретиться незнамо с кем? Таки да, дурная голова ногам покоя не дает. Неужели я за свою жизнь так ничему и не научилась?!
Телефонный звонок оборвал мое самоедство.
– Алло, – ответила я.
Самым мягким и грустным голосом из всех, что я когда-либо слышала, Тристан спросил:
– Где ты, Дора? Почему ты не приехала?
И до меня враз дошло, что он нормальный, порядочный парень, немножко неловкий, малость неотесанный и ищущий любви. Я плюхнулась в удобное черное кресло, которое подарил мне Дэвид, когда ремонтировал свою квартиру и менял обстановку.
