Мария Папанова - Семейные обстоятельства (сборник)
– Сегодня он мне предложил погулять по вечерней Москве. И я согласилась. А сейчас думаю, что не смогу: во-первых, кто будет с Ванечкой?
– Как кто? Бабушки!
– Да нет, не могу я их обременять! Я просто не имею права использовать их в личных целях!
Лена зря волновалась: в госпиталь привезли тяжелораненых, и они с Олегом были заняты в операционной до глубокой ночи. Потом он, извинившись, пошел в кабинет немного отдохнуть, а Лена поехала домой.
Теперь они встречались только на работе, и о том, чтобы встретиться вне ее, Олег больше речь не заводил.
Прошла весна. Лена готовилась к сдаче летней сессии и переходу на четвертый курс. Она выбрала специальность врача-терапевта. В будущем она посвятит себя терапии.
Глава X
Сдав летнюю сессию за третий курс, Лена ушла из хирургии и с Олегом почти не встречалась: он всегда был занят. Лена очень хотела с ним видеться, но с его стороны не было желания продолжать общение. Со временем и она перестала по нему скучать, не было такого острого чувства, которое она испытывала к нему раньше. А может, ей просто не хватало на это времени. Она проходила практику в общей терапии, поскольку хотела после окончания института стать терапевтом. Теперь она работала в основном в женском коллективе, где познакомилась с хорошими опытными врачами. Постепенно она стала забывать Олега, да и он не напоминал о себе.
Так Лена погасила в себе еще только родившееся чувство, не перешедшее в яркую, пламенную любовь. Жизнь продолжалась, забот было много. Она теперь все свое свободное время отдавала Ванечке.
К концу 1944 года враг был оттеснен за пределы границ СССР. И все жили в радостном ожидании конца войны.
В феврале 1945 года по радио передали сообщение о Ялтинской конференции, где уже рассматривались возможные послевоенные проблемы и совместные действия стран-участников этой конференции. И, наконец, с 16 апреля по 8 мая была проведена Берлинская операция – взятие столицы немецко-фашистской Германии. В ночь с 8 на 9 мая в семье Веры Сергеевны не спали, чувствовалось какое-то напряжение, и сон не брал никого. Лена читала лекции, Вера Сергеевна лежала в кровати и думала о муже: когда же наконец она его увидит? Надежда Михайловна, которая ночевала сегодня у них, ворочалась, потихоньку вздыхая. Один только Ванечка спал крепким сном. Радио работало с приглушенным звуком. И вдруг они услышали, как диктор объявил о том, что война закончена. Был подписан акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Все собрались в комнате, где работало радио.
– Леночка, победа!
– Надежда Михайловна, победа! – кричала Вера Сергеевна. – Наконец-то мы вздохнем полной грудью!
Вера Сергеевна достала из комода бутылку вина. Налив его в бокалы, она сказала:
– Выпьем за долгожданную победу!
Они чокнулись и все вместе крикнули:
– Ура!!!
Потом, обнявшись, сели за стол, и так сидели в радостном возбуждении. Каждый думал о своем.
«Жаль, Антон не вернулся, – подумала Вера Сергеевна, и ее глаза застлали слезы. – Как там мой муж?»
«Скоро я увижу сына», – думала Надежда Михайловна.
«Антон, ты вечно будешь в моем сердце», – такая мысль пронзила сердце Лены.
Утром, не сговариваясь, москвичи отправились на Красную площадь. Они поздравляли друг друга с победой, плакали от счастья. И Лена со своими домочадцами и Ванечкой пошла на площадь. Люди, знакомые и незнакомые, обнимались, смеялись, и ничто не могло омрачить их счастье. В этот день никто не оплакивал погибших, все были благодарны им за Победу.
Лена уже возвращалась домой, когда встретила Олега. Он увидел ее, остановился, потом подошел и, крепко обняв, сказал:
– Наконец мы с тобой свиделись. С Победой тебя, Лена. – И он поцеловал ее в щеку.
– И тебя, Олег, тоже с Победой!
– А это твой Ванечка?
– Да, мой Ванечка! Ему два с половиной годика.
– Большой мальчик, но на тебя не похож…
– Он похож на своего деда – Ивана Антоновича.
Олег взял Ивана на руки, и они вместе пошли по направлению к метро.
– Давай посидим немного в саду, пока волна народная схлынет, а то сейчас к метро не подступиться, да еще с ребенком.
– Хорошо! Давай посидим.
– Лена, прости меня за несостоявшееся свидание, тогда, помнишь?..
– Конечно помню, но что уж теперь…
– Просто в тот день, да и в последующие дни, сложились такие обстоятельства, что я не мог освободиться. А потом ты ушла от нас. Правда, ты можешь сказать: если бы я хотел, никакие обстоятельства не помешали бы.
– Нет, я так не думала. Я вначале очень хотела встречаться с тобой, а сейчас уже нет того желания. Я просто стала забывать тебя. И если бы не сегодняшняя случайность, наверное, уже совсем скоро и забыла бы.
– Лена, у тебя совершенно нет ко мне чувств?
– Почему нет? Но чувство это не то, о котором я думала первое время после знакомства с тобой. Видимо, это было несерьезно. По крайней мере, это не любовь, и я теперь точно знаю. Возможно, тогда оно и переросло бы в любовь, но теперь вряд ли. Да и ты меня не любишь.
– Ну что ж, – немного обидевшись, сказал Олег, – тогда прощай. Я уезжаю в Ленинград, там мой дом, моя семья.
– У тебя есть семья?
– Да, мама и две младшие сестры.
– А отец?
– Отец умер еще до войны.
Он подал Лене руку.
– Не поминай лихом!
– До свидания, буду тебя помнить, – сказала Лена, и они, распрощавшись, пошли в разные стороны. – Ну вот, Ванечка, опять ты у меня один, только тебя я люблю по-настоящему.
После расставания с Олегом Лена почему-то с облегчением вздохнула.
Послевоенная жизнь была трудной. Перемены к лучшему все не наступали. Не хватало продуктов, действовала карточная система, люди опять окунулись в тяготы жизни. Все силы были брошены на восстановление разрушенных производств, городов, хозяйств. Страна постепенно вставала из руин.
Надежда Михайловна все чаще и чаще отлучалась из Москвы, чтобы привезти из деревень какие-либо продукты, и в основном теперь с Ванечкой оставалась Люда. Лена теперь целыми днями дежурила в больнице: занятий летом не было, зато была полная нагрузка в больнице. Лена любила свою работу: ей нравилось вдыхать больничный запах и проведывать своих подопечных. Особенно она привязалась к одной старушке. Та хоть и была уже в преклонных годах, но оптимизм ее не покидал.
– Инесса Владимировна, вы опять встали, вам этого делать нельзя, – сказала Лена, входя в палату.
– Мне надоело лежать…
– Но лежать надо. У вас недавно был сердечный приступ.
– Да эти приступы у меня уже более двух лет, так что я к ним привыкла.
– Инесса Владимировна, поберегите себя. Вы обязательно поправитесь.
После такого заверения врача Инесса Владимировна заняла место в кровати.
