Наталия Миронина - Невеста Всадника без головы
– Для человека, у которого сдали нервы, ты был очень расчетливым и дальновидным. Всю эту затею с моим якобы сумасшествием ты начал год назад. Это как-то не очень укладывается в твои объяснения.
– Укладывается. Если ты посмотришь документы, то узнаешь, что первые большие деньги я потерял именно в это время.
– Скажи, почему ты не хочешь сейчас продать этот дом, землю, другую недвижимость? Это очень неплохие деньги. Я правда не знаю, сколько ты должен, но в любом случае…
– Глупая, там такие деньги! Мне доверились серьезные люди. Цена вопроса – нумизматические редкости, которыми владеешь ты. Этим людям нужны такие вещи, как твоя коллекция. Тут дело не только в суммах, но еще и в ценности предметов. А таких домов у них хоть ложкой ешь. И потом, их за границу не вывезешь.
– Эти монеты – тоже, – усмехнулась Аня. – Такие дорогие вещи не подлежат вывозу. И потом, откуда эти твои люди знают о наследстве, которое нам с братьями оставил отец? Я тебе доверилась… Неужели ты им сам рассказал?
– Да. Был момент.
– Захотелось пустить пыль в глаза? А проверить такую информацию ничего не стоит. Особенно людям со связями.
– Думаю, да.
– И ты таким образом подставил меня? Свою «сумасшедшую» жену.
– Видишь ли, пусть это и прозвучит некрасиво, а образ несчастного мужа, на плечах у которого трое малюток и полоумная жена, – этот образ срабатывает безотказно иногда. Аня, прости меня, я…
– Брось, – Аня махнула рукой. – Тут извинениями не поможешь…
– Конечно, но поверь мне, как только я решу эту проблему, клянусь тебе, наша жизнь станет прежней.
– Из нас двоих сумасшедший – ты! Никогда жизнь прежней уже не будет.
– Все же зависит от нас. От твоей воли к прощению и от моего старания это прощение заслужить. Я тебе очень благодарен.
– За что?
– За то, что ты подумала обо мне, о своем муже.
Аня с недоумением посмотрела на Максима.
– И вписала мое имя, как возможного владельца коллекции твоего отца.
– Кто тебе это сказал?!
– Ты же… – Максим растерялся. – Ты же сейчас только сказала, что вписала еще одно имя, и я понял.
– Ты ничего не понял. Ты никогда не доберешься до этих монет. А стоит там имя…
Аня едва успела увернуться, поскольку разъяренный Максим швырнул что-то, что, звеня, распалось на мельчайшие осколки. Дверь комнатенки захлопнулась, и Аня услышала, как с той стороны повернулся ключ.
«Ну вот. Как странно оказаться в ситуации, которая в кино всегда казалась очень страшной. Пустой дом и человек, запертый в нем в маленькой комнатке, без единого оконца. Нет, Максим определенно псих. Только долгами такое поведение объяснить нельзя. Но самое интересное другое: откуда эти люди знают о монетах? От нотариуса? Вряд ли, для этого нужно всех нотариусов Москвы допросить с пристрастием. Ах да, когда-то была передача о старых коллекционерах, и я в ней рассказывала о деде и об отце. Но это был небольшой эпизод. Да и сама передача была давным-давно. Впрочем, правильно говорит Юра – у богатства нет возраста… Кому надо, кто интересуется, тот выудит информацию даже из прогноза погоды». Аня, все так же сидя в старом кресле, перебирала мелкие осколки цветного стекла – это старый плафон швырнул в ярости Максим. Аня находилась в оцепенении и старалась не напугать себя еще больше. Она понимала, что времени у нее совсем немного, что при желании муж упрячет ее в сумасшедший дом, что у него просто нет другого выхода. Он не может оставить ее на свободе, поскольку в этом случае она все расскажет. И совершенно неважно, достанутся ему монеты или нет. Теперь ее жизнь и свобода ни от чего не зависели.
Аня огляделась. Вокруг нее громоздилось недавнее прошлое. Большой круглый стол, поначалу стоявший в большой столовой. Потом его сменили на прямоугольный – Максиму нравилось сидеть во главе. За круглым столом верховенство не так бросалось в глаза. Рулоны золотистых штор – их покупала Аня, когда они только въезжали в дом. Старые стулья – обивка не понравилась мужу. Коробки с игрушками – сохранилась даже старая Сашкина погремушка. Ни Аня, ни Максим не были крохоборами, цепляющимися за старье. Сюда вещи попадали лишь потому, что легче всего их было отнести в эту комнату, а не к помойке.
«Надо что-то делать. Он, скорее всего, уехал в Москву. Детей дома нет. Только охрана у ворот. Он не идиот и о том, что я здесь, никому не расскажет. Хотя… Только если соврет, что у меня приступ какой-нибудь, и попросит не выпускать меня из дома. Это вполне может быть. Но тогда он должен вернуться сюда с врачами. Те, конечно, подпишут и подтвердят все, что он скажет. А потом… потом меня увезут, и, пока выяснится, что я не сумасшедшая, меня лишат детей, и… Да и мало ли что ему еще придет в голову?» Аня оглядела комнату. Коробки, коробочки, свертки, опять коробки. Столько знакомых вещей, которые в другой ситуации вызывали бы приступ воспоминаний и умиление. Сейчас же она считала все это хламом и корила себя за то, что не ушла от Максима еще год назад. «Ведь я же все видела. Все это вранье: «ты не помнишь, что ты сказала?», «ты не отдаешь себе отчета, как поступаешь!», «у тебя провалы в памяти!». А как Максим настойчиво внушал врачам, что она психопатка!
Аня вздрогнула. Свет! Она посмотрела на свои наручные часы. Еще немного, и охрана выключит свет во всем пустом доме – так было заведено Максимом. Мобильный телефон она оставила где-то внизу, а теперь наверняка он у мужа.
Аня почувствовала, что у нее дрожат руки. «Главное, себя убедить, что отсюда можно выбраться. Это – главное. Как только я признаюсь себе, что все пропало, я сразу же умру. Умру от страха ожидания. Я действительно сойду с ума, ожидая, пока он сюда вернется! А он – вернется. – Аня оглядела комнату. – Или нет, он может вообще не вернуться, оставить меня здесь. Потом отпустить охрану… Но ведь я могу закричать! Но меня никто не услышит. Окон нет, и комната находится в самом дальнем углу дома. Рядом – лес. Даже если очень постараться, надежды мало! Я – идиотка. Зачем я его сейчас дразнила?! Надо было врать, уговаривать, надо было обещать… А потом… потом…» Аня со злости пнула короб, попавшийся под ноги. Короб хрустнул толстым картоном и раскрылся. Аня посмотрела на пол и расплакалась. Под ее ногами лежали дубликаты ключей от всех замков дома. Судьба за нее!
Времени оставалось в обрез. Сейчас один из охранников пройдет по этажам, проверит все двери и окна. Потом спустится вниз и обесточит весь дом, вернее, будут работать холодильники на кухне, но все люстры и лампы погаснут. После этого входная дверь закроется на электронный замок, и откроется дом только с приездом Максима.
