Даниэла Стил - Горький мед
— Сэм? Отлично. Играет в футбол и мечтает о кругосветном путешествии на твоей яхте. Кстати, он собирался тебе написать…
— Я был бы очень рад получить от него письмо, — ответил Пол, но по каким-то еле уловимым признакам Глэдис поняла, что с ней говорит уже не прежний Пол Уорд. Его голос звучал устало, разочарованно, равнодушно, словно он в один миг лишился всех своих надежд. И, собственно говоря, так оно и было. Он просто не мог жить без Селины.
— А… что ты собираешься делать? — мягко поинтересовалась Глэдис.
— Не знаю. В банке без меня пока обойдутся, к тому же большинство текущих дел легко можно уладить при помощи телефона и факса. Возможно, я вернусь на «Морскую звезду», и мы пойдем в Турцию и Грецию. Мне как-то безразлично куда. Главное, чтобы это было далеко и чтобы я не видел ничего, кроме воды до самого горизонта.
— Чем я могу тебе помочь? — спросила Глэдис, от души желая хоть как-нибудь облегчить его боль. — Я хотела бы сделать для тебя что-то…
Она не представляла, что это может быть, но Пол нашел ответ быстрее ее.
— Звони мне время от времени, ладно? — Его голос жалко задрожал. — Мне так плохо без нее, Глэдис! Селина была для меня всем. Я, конечно, даже злился на нее, но все равно… Другой такой, как она, просто нет!
Он плакал, совершенно не стесняясь, и Глэдис захотелось протянуть руку, чтобы дотронуться до него.
— Такой, как она, действительно больше нет, Пол, — согласилась она. — Но я уверена, Седина рассердилась бы на тебя за то, что ты так раскис. Ей бы хотелось, чтобы ты рычал, ругался, топал ногами, может, даже что-нибудь сломал, а потом уплыл на своей яхте и вернулся сильным. Впрочем, ты и сам это знаешь.
— Да, знаю. Селина не терпела никаких проявлений слабости. Если бы она могла видеть меня сейчас, то… Я просто не знаю, что бы она сделала! — Он немного помолчал и добавил уже совсем другим, более спокойным тоном:
— Пожалуй, я сумею взять себя в руки, если ты обещаешь, что не отступишься. Ты обязана добиться своего, Глэдис!
— Я же сказала тебе, как обстоят дела: или моя мечта, или браку конец… — объяснила Глэдис, а сама подумала: «А есть ли у меня брак? Осталось ли от него что-то, чем можно было дорожить?»
— Не отчаивайся! — Теперь уже он утешал ее, и Глэдис улыбнулась. — Кстати, ты отказалась от сотрудничества со своим агентом?
— Конечно, нет.
— Правильно! И не вздумай! Никто не может заставить тебя своими руками зарыть в землю свой талант, да еще при помощи такого гнусного шантажа.
— Дуг может, — печально отозвалась Глэдис. — Он владеет мною как вещью… Или думает, что владеет.
— Это не правда! — Голос Пола неожиданно зазвучал твердо и решительно, как когда-то. — Не позволяй ему, слышишь? Только ты одна имеешь право распоряжаться собой.
— Боюсь, Дуг так не считает. Он говорит, что, когда мы поженились, мы с ним заключили договор, и что теперь я должна выполнять свои обязательства во что бы то ни стало.
— Ну, не буду тебе говорить, что я думаю о его теориях, — сказал Пол. — Боюсь, выйдет слишком грубо.
Пол совсем не знал мужа Глэдис, но это неважно. Дуг поступает с ней низко, просто низко! Похоже, Глэдис вообще не слишком счастлива в браке. Если бы дело обстояло иначе. Пол вряд ли решился бы ей позвонить, хотя в глубине души чувствовал, что они с Глэдис нужны друг другу.
— В последнее время я часто вспоминал о тебе, — сказал он негромко. — Странно, как люди порой бывают уверены в своем будущем. Мы все знаем, все можем, строим далеко идущие планы, а потом… Потом все в одно мгновение рушится, и мы снова стоим босиком в снегу, посреди голого поля. Примерно так я чувствую себя сейчас. Иногда я даже жалею, что меня тоже не было в том самолете…
Прежде чем ответить, Глэдис долго молчала. Трудно говорить, когда человек в таком горе.
— Седина не хотела бы, чтобы из-за этого несчастья твоя жизнь пошла под откос, — повторила она аргумент, который казался ей самым сильным. Со временем Пол успокоится и ему станет легче, но говорить ему об этом сейчас не имело смысла. — Ты должен собраться, чтобы… не огорчать ее. Возвращайся на свою яхту, это тебе поможет.
Краем глаза она заметила в коридоре Эйми и подумала, что Сэм и Дуг тоже должны скоро вернуться.
— Ты обещаешь, что будешь звонить? — снова спросил Пол, и Глэдис кивнула.
— Ну конечно. Номер тот же самый?
— Да, номер тот же, что я давал тебе в Харвиче. И я тоже буду тебе звонить. Иногда мне отчаянно хочется поговорить с кем-то, кто меня понимает…
Глэдис была искренне тронута.
— Типирит, мне помог тогда, летом, — сказала она. — Благодаря тебе я осознала, кто я такая и чего хочу. Жаль, что я тебя разочаровала…
— Ничего подобного! — с горячностью возразил он. — Я по-прежнему уверен, что у тебя все получится. Сейчас тебе трудно, ты колеблешься, может быть, даже немного боишься, но… Вот увидишь, рано или поздно ты соберешься с силами и сделаешь то, что должна сделать.
«А что я должна сделать? — подумала Глэдис. — Плюнуть на мужа и детей и заниматься исключительно собой, своей карьерой? Но тогда я непременно потеряю Дуга, а я не хочу…»
— Если это и будет когда-то, то очень не скоро, — ответила она грустно.
— Не «когда-то», Глэдис, — поправил он. — Однажды. Однажды! Чувствуешь разницу? Это может случиться и завтра. Не спеши расставаться с мечтой — лучше убери ее в безопасное место, да не забудь, куда положила. Она может понадобиться тебе в любой момент.
— Хорошо. — Глэдис было приятно слышать такие слова, они рождали надежду или хотя бы ее тень.
— Если бы ты знала, Глэдис, — он вздохнул, — как мне тяжело здесь, в нашей квартире, где все напоминает о ней! Хочется убежать куда-нибудь очень далеко, на край света…
— На «Морской звезде» это очень просто сделать, — мягко сказала Глэдис и вздрогнула — в кухню вошел Дуг и направился к холодильнику. — Главное, не сдавайся, будь сильным… А когда будет особенно тяжело — звони мне, — добавила она, когда Дуг, найдя в холодильнике банку кока-колы, вышел с ней в гостиную. — Звони, и я постараюсь тебе помочь.
— Спасибо, Глэдис. Я тоже всегда готов помочь тебе. Впрочем, ты и сама справишься. Главное, не позволяй никому обращаться с тобой как с вещью. Ты сама себе хозяйка, и ты в долгу перед собой. Ясно?
— Так точно, сэр!
— Не забывай о себе ради других, Глэдис.
Разумный эгоизм — это… — он не договорил.
В его голосе опять зазвучали слезы.
— И ты… тоже не забывай о себе, — тихо сказала она. — Твое одиночество — оно не такое уж беспросветное. В каком-то смысле Седина остается с тобой…
Пол невесело рассмеялся.
— Да, наверное, ты права. Теперь она будет со мной даже на «Морской звезде»… — согласился он. Смех его нельзя было назвать веселым, но все же это было лучше, чем рыдания, которые он едва сдерживал.
