Запутанное озлобленное сердце (ЛП) - Янг Саманта

За дверью послышались шаги.

Затем появился он. Прислонившись к дверному косяку, Джейк смотрел на мое залитое слезами лицо без всякого выражения.

— Ты был прав, — уныло сказала я.

Джейми лишь с жалостью посмотрел на меня.

Я скривилась.

— Не волнуйся, я не сказала Ашеру, откуда мне известно. Хотя мне было бы интересно, как узнал ты.

Джейк ухмыльнулся и слегка покачал головой.

Эта ухмылка... Эта тупая незначительная ухмылка перед лицом моей боли ранила сильнее, чем что-либо еще с тех пор, как он вернулся в мою жизнь. Я попятилась назад.

— Тебе все равно. Тебе даже неважно, что это причиняет мне боль.

Что-то мелькнуло в глазах Джейми, и он выпрямился, опираясь на дверную раму.

— Ты любишь его?

Это ранило бы его, если бы я любила?

— Я думала, что люблю.

Джейми сжал челюсти, его взгляд упал на пол, вероятно, чтобы скрыть то, что он чувствовал.

Я криво улыбнулась.

— Ты спросил меня, люблю ли я его. Ты не спросил, влюблена ли я в него... Это большая разница, Джейми.

Его глаза встретились с моими.

— Ты влюблена в него?

Заслуживал ли он знать ответ?

Разве я не должна немного помучить его?

Я сглотнула. Я так чертовски устала, что не выдержала.

— Нет. И никогда не была.

Есть только один мужчина, в которого я когда-либо была влюблена.

Джейк продолжал смотреть на меня, ничего не выдавая, держа свои мысли и чувства при себе, а я боролась с желанием толкнуть его. Дать ему пощечину. Накричать.

Но это была не я. Я не позволю Джейку превратить меня в такого человека.

Насмешливо фыркнув, я повернулась на пятках, подошла к своей квартире и вставила ключ в замочную скважину.

— Напиши все, что мне нужно знать о Елене. — Прежде чем он успел ответить, я шагнула внутрь и захлопнула за собой дверь.

Волнение закипало в моей крови, пока я ходила по квартире, испытывая беспокойство и тревогу. У меня было желание свернуться клубочком и рыдать несколько дней.

Но это была уже не я.

Да, шесть лет назад я потеряла все, что имело для меня значение. Однако я пережила это.

— Ты пережила это, — напомнила я себе, сжав кулаки.

Я переживу потерю Ашера.

Я переживу, когда Джейми получит то, ради чего приехал в Лос-Анджелес, и снова покинет меня.

Я не стану бесчувственной, чтобы защитить себя.

И никто... никто не сломит меня.

****

Ашер пытался дозвониться. Джейми тоже. Он даже несколько раз стучал в дверь моей квартиры.

Я игнорировала всех и пыталась сосредоточиться на повседневной рутине на съемочной площадке и на работе над картиной, которую писала дома для художественной галереи в Сан-Франциско. Однако я не проигнорировала сообщение Джейми с информацией о Елене Маршалл. После нескольких дней отсутствия Джейми, проработав все выходные и большую часть недели над фильмом Пателя, в четверг я взяла выходной. Около обеда я села в машину и поехала в больницу в Голливуде.

Припарковавшись, я направилась к желтому зданию. По мере приближения к нему мои шаги замедлялись. Регистратор внутри направил в нужную палату, но когда я остановилась перед двойными дверями и посмотрела внутрь через вставленные оконные стекла, поняла, что не могу идти дальше.

Как бы мне ни хотелось помочь Джейми обрести покой, мысль о проникновении в группу поддержки больных раком вызывала у меня тошноту. Я не могла войти и притвориться, что пришла, потому что от болезни страдает близкий человек. Это было предательством по отношению к другим людям, которые пришли в группу, чтобы найти понимающих, через что они проходят.

Мой взгляд остановился на Елене. Ей было около тридцати лет, когда она давала показания против Джейми. Совершенно обычная женщина. Она работала в ночную смену в круглосуточном мини-маркете в течение шести лет, а потом Стедман заплатил ей за ложь. Мы с Джейми так и не узнали, знала ли она, что ее подстрелят для достоверности, но мы предполагали, что это было частью плана получения более длительного срока для Джейми.

В этот момент Елена наклонилась со своего стула, чтобы взять за руку молодую женщину, которая говорила и плакала. Это был акт доброты. Утешения. Глаза Елены были грустными, но теплыми, когда она сжала руку девушки.

Я вспомнила, что в то время, когда она давала показания против Джейми в суде, она не казалась мне человеком, который будет преследовать невиновного. Но тогда мне было все равно. В мои девятнадцать лет в деле против Джейми для меня не было никаких оттенков серого. И все, кто участвовал в его подставе, были злыми и жестокими. Ярость, которую я испытывала к ней в тот день, когда она стояла на суде и назвала Джейми человеком, который стрелял в нее, уже остыла. Теперь я жаждала ответов. Я хотела разобраться в выборе этой женщины. Я хотела знать, удовлетворит ли Джейми то, через что она уже прошла.

Удовлетворит ли это меня?

Однако я не могла войти туда.

Каждый раз, когда пыталась, я замирала и стояла у дверей, пытаясь набраться смелости и войти. Она так и не пришла. Разочарованная, я опустилась на стул у входа в комнату и закрыла лицо ладонями. Должен быть другой способ сблизиться с Еленой, не проявляя неуважения к незнакомым людям.

Скай бы точно не согласилась с этим, учитывая, что половина причины, по которой я находилась на стороне Джейми, была именно Скай. Я слышала ее протестующий голос в моей голове. Она бы хотела, чтобы мы с Джейми отказались от мести, двигались дальше и жили своей жизнью.

Я знала это с абсолютной уверенностью.

Но Джейми не мог отпустить, поэтому я нахожусь здесь. Помогаю ему.

Или не смогу помочь.

Почувствовав руку на своем плече, я подняла голову. Испугавшись, я посмотрела в теплые карие глаза Елены Маршалл. Ошарашенная, я осознала, что группа поддержки разошлась, и некоторые из ее членов бросали на меня любопытные взгляды, когда уходили.

— Вы в порядке? — Елена села на стул рядом со мной. — Я видела, что вы все время находились снаружи.

Пораженная тем, что оказалась так близко к цели, я не могла говорить.

Сильные эмоции, в первую очередь гнев, сковали мне горло, и я поняла, что еще не избавилась от своей ярости по отношению к ней, как мне хотелось бы думать.

— Вы сами больны или у кого-то из ваших близких рак? — спросила она неуверенно, как будто боялась меня спугнуть.

Посмотрите на нее. Это кажущееся искренним беспокойство в глазах. Было ли оно настоящим? Как такое может быть? Как мог добрый человек сделать то, что она сделала с Джейми? Говорили ли они об обезболивании в ее группе поддержки? Я могла бы разглагольствовать об этом днями, о том, как Джейми было больно, и что я ничего не могу сделать, чтобы облегчить эту боль.

— Кто-то, кого я люблю, — прошептала я.

Елена кивнула.

— Это трудно, не так ли?

— Очень.

— Я Елена. — Она протянула руку. — Я веду группу поддержки «Как справиться с раком».

Я уставилась на ее протянутую руку и не смогла ее пожать.

Ее улыбка немного увяла, рука опустилась.

— Почему вы не присоединились к нам?

— Это не... это было неправильно, — честно ответила я.

Она кивнула, как будто поняла.

— Бывает трудно открыться незнакомому человеку, но удивительно, какое облегчение можно найти, поговорив с людьми, которые понимают, через что ты проходишь. Или с больными раком людьми, которые могут дать вам совет, как быть рядом с вашим любимым человеком.

— Что это для вас? — спросила я. — У вас рак или у кого-то, кого вы любите?

— У меня рак. — Ее улыбка слегка дрогнула. — Я боролась с раком груди несколько лет назад, но только что узнала, что он вернулся.

Черт. Я склонила голову, глядя на свои ноги.

— Простите.

— Я уже боролась с этим раньше. Буду бороться снова. — Елена тяжело вздохнула. — Зачем вы пришли?

Почему ты сделала это?

Вот о чем я действительно хотела спросить. Вместо этого я посмотрела на нее и позволила своему смятению и гневу выплеснуться из моих глаз.