Элис Хоффман - Седьмое небо
Ему не давала покоя предательская мыслишка, что напрасно он уехал из дома. Дэнни смотрел в окно, и ему казалось, что какая-то неумолимая сила несет его сквозь пространство, точно лишенную собственной воли пылинку. Когда они пересекли границу Флориды, в салоне автобуса заулюлюкали, а водитель засигналил, но на душе у Дэнни скребли кошки. Он несколько раз бывал в Майами с родителями, но сейчас не мог отделаться от мысли, что очутился совершенно в ином штате, если не в ином государстве. Все здесь казалось каким-то вылинявшим, пальмовые листья были бурые, а не зеленые, вместо земли — сухая ржавая пыль.
В путь он пустился налегке, поэтому отправился на поиски пристанища прямо с автобуса и в конце концов нашел мотель в двух кварталах от автовокзала. Дэнни очень давно ничего не ел и, вымывшись, купил в небольшом магазинчике мягкого печенья и бутылку кока-колы и проглотил все это, стоя прямо на улице, взвинченный и жалеющий об отсутствии темных очков — солнце слепило глаза.
Теплый и влажный воздух давил и выжимал пот даже при полной неподвижности. В номере мотеля оказалось еще жарче, и Дэнни всю ночь даже не пытался уснуть.
В первый день на спортивной базе он просто наблюдал из-за забора. Он купил три новые футболки и темные очки и, насмотревшись на некоторых новичков, почувствовал себя таким молодцом, что перед сном сделал триста приседаний и всю ночь видел летящие на него мячи, как в автобусе видел фары, едва стоило ему задремать. С утра он для разминки сделал еще несколько приседаний, а потом двинулся на базу, пораньше, пока не начала сказываться жара. Оказалось, открытия конторы дожидался не он один: у ограды толклась целая группа желающих, от совсем желторотых юнцов до вполне взрослых мужчин. Кое у кого далее были при себе биты. Дэнни Шапиро решил, что настала пора действовать. Нос у него облупился, волосы грозили выгореть добела. Едва в конторе зажегся свет, как он направился к двери, но у ворот дорогу ему преградил охранник, чернокожий мужчина средних лет в голубой униформе.
— У меня назначено собеседование о приеме на работу, — сказал ему Дэнни.
— Брось, — отмахнулся охранник. — Ты что, думаешь, я в это поверю?
— Я дипломированный бухгалтер.
— Докажи, — пожал плечами охранник.
— Каким образом? Рассчитать вам налоги?
Охранник расхохотался и сделал Дэнни знак заходить. Он проводил его до конторы и велел:
— Подождите здесь.
Пыль, которую ветер нанес с поля, забивалась Дэнни в нос. Ладони у него взмокли, он обтер их о грязные джинсы, запрокинул голову и попытался унять сердцебиение. Охранник вышел на улицу в компании пожилого мужчины в черном шерстяном костюме; во Флориде в таком в любое время года было бы жарковато.
— Это он бухгалтер? — спросил мужчина.
— Он самый, — подтвердил охранник.
— Как вас зовут?
— Дэнни Шапиро.
Солнце слепило неумолимо, несмотря на черные очки.
— Еврей?
— Послушайте, — сказал Дэнни, — Я играю в бейсбол.
— Какая неожиданность, — отозвался мужчина, — А кто не играет?
— Да, — не сдавался Дэнни, — но я играю хорошо.
— Это тебе кто сказал? Учитель физкультуры?
Дэнни сглотнул и обтер ладони о штаны.
— Дипломированный бухгалтер, — усмехнулся мужчина, — Это что-то новенькое в моей практике.
Он кивнул, и Дэнни в изумлении понял, что это приглашение следовать за ним. У скамьи рядом с тренировочной клеткой, прислонившись к деревянной стене, стояли трое игроков, пришедших пораньше, чтобы попрактиковаться. Мужчина выкрикнул имя, и высокий парень с длинными нервными руками, на вид не старше девятнадцати, немедленно поднялся им навстречу.
— Не против покидать мячики моему бухгалтеру? — сказал мужчина.
— Конечно, мистер Рирдон, — отозвался спортсмен.
Он разве что не поклонился этому мистеру Рирдону, и Дэнни сообразил, что перед ним, очевидно, один из тренеров. По нему самому парень мазнул равнодушным взглядом и отвернулся.
Дэнни снял очки и сунул их в карман, потом взял биту и пошел к базе. Небо почему-то стало белым и поразительно низким. Парень на поле взмахнул своими нелепыми длинными руками. Дэнни закрыл глаза и представил на месте подающего Эйса. Он услышал совсем летний стрекот сверчков и стон, точно такой же, какой всегда издавал Эйс, начиная подавать. Первые два мяча Дэнни позорно проморгал. Тогда он представил себе мусорные бачки, выстроившиеся вдоль Кедровой улицы, и лужайки, только начинавшие зеленеть в это время года, и по следующему мячу ударил изо всех сил, так сильно, что его сердце, казалось, устремилось вслед. Он отбивал один мяч за другим, а последним ударом на лету сбил воробья, так что тот рухнул на вторую базу. Когда Дэнни ушел с поля и вернул биту мистеру Рирдону, его так колотило, что если бы он сейчас попытался обежать базы, то потерпел бы сокрушительное фиаско.
Мистер Рирдон закурил сигарету и оглядел поле.
— Неплохо, — похвалил он Дэнни. — Но таких, как ты, я вижу в неделю по десятку.
— Вы видели меня всего один раз.
— Послушай, скажи спасибо, что я дал тебе шанс, и проваливай с поля.
Дэнни поспешил покинуть базу, но, едва оказавшись за воротами, согнулся пополам, хватая ртом воздух. Отдышавшись, он укрылся в теньке и принялся сквозь изгородь наблюдать за спортсменами. Тот долговязый, что подавал ему мячи, теперь кидал второму из троицы, настоящему клоуну, который показывал ему язык. Как только долговязый подал крученый мяч, Дэнни понял, что его самого гоняли вполсилы. Снаряд полетел с невообразимой скоростью, а отбивающий закинул его так далеко, как ему, Дэнни Шапиро, и не снилось, даже если бы он тренировался всю жизнь. Этот отбивающий был никто, ноль без палочки, вполне возможно, даже в конечном итоге не прошел бы отбор, но едва он ударил по мячу, как Дэнни понял, что у него нет никаких шансов. Ни на этот раз, ни вообще.
Почти все оставшиеся деньги он потратил на билет до Нью-Йорка и ящик апельсинов для матери. На ковбойские сапоги он даже не смотрел, а черные очки оставил в мотеле на полке над раковиной. Вернувшись, он сел на такси и направился домой, а матери сказал, что ничего не произошло, просто ему нужно было уехать. И то же самое повторил мистеру Хеннесси, который пришел побеседовать с ним, поскольку Глория Шапиро заявила в полицию о пропаже сына. Никуда он не пропадал, заявил Дэнни полицейскому, сидящему напротив него в гостиной. А Хеннесси заверил Глорию, что на всех мальчишек периодически находит и лучше уж выпустить пар и расслабиться, чем кончить как Рэймонд Найлз. Весь апрель у них на столе были апельсины, они резали их на четвертинки и выдавливали густой, с волокнистой мякотью, сок. Перед каждым приездом мусорщиков Дэнни без напоминают вытаскивал серебристые бачки на улицу и составлял их в ряд вдоль обочины, слушая, как шумит вдалеке Южное шоссе. А когда ему прислали приглашения сразу из Колумбийского и Корнелльского университетов, без колебаний отослал документы в Корнелл.
