К. Борджиа - 11 дней и ночей
– Так вот ты как живешь, – не то восхищенно, не то разочарованно вздохнула девушка, возвращаясь из кухни и осматриваясь. – Ничего квартирка. Кстати, я не помешала? Дай, думаю, зайду, может, ему скучно – тебе то есть. А ты что, ванну принимал?
– Нет.
– Хороший халат. Так ничего, что я без звонка? Рич набрал в легкие побольше воздуха.
– Это просто отлично!
Стефания хитро на него взглянула.
– Проголодался?
– Не то слово!
– Что бы ты без меня делал!
– Не знаю…
Это признание вырвалось у него само собой, и Стефания все поняла. Она сделала вид, будто ищет, куда бы присесть.
Рич предложил ей кресло.
– Ты извини меня за прошлый раз, – сказала девушка, садясь и поправляя слегка задравшийся подол.
Переход был достаточно резким, чтобы остаться равнодушным.
– Стефания…
Голос его предательски сорвался в самом неподходящем месте.
– Ну, иди ко мне, – как маленькому ребенку, сказала она и призывно открыла объятия. Она шутила, но так было легче для них обоих.
Рич опустился на колени перед креслом и прижался щекой к теплому колену девушки.
– Прости меня…
– Тебя-то за что, Рич?
– За то, что я ничего не умею. Ведь я ничего не умею, Стефания! И поэтому я трус. Даже с тобой…
– Чего ты не умеешь, глупый? – Она наклонилась и по-матерински поцеловала в макушку. – У тебя что, никогда не было женщины?
– Никогда.
Теперь прямота ответа смутила Стефанию. Она продолжала гладить Рича по волосам и некоторое время молча о чем-то думала. Потом спросила:
– Значит, я буду первой?
Ему показалось, что он не расслышал. Она повторила:
– Я буду первой?
– Стефания, я…
– Не сейчас, конечно. – Глаза с расширенными зрачками уже улыбались. – Сначала ведь нужно поужинать.
– А что ты купила?
Рич стряхнул с себя оцепенение и встал с колен. Она смотрела на него снизу вверх. И перечисляла:
– Два сэндвича с сосисками и два с сыром. Огурцы – по одному, тебе и мне. Помидоры. Чипсы на случай, если у тебя есть пиво. И пирожные, Рич! Я обожаю пирожные! Могу есть их бесконечно.
– Я тоже.
Он протянул ей руку, помогая подняться. Стефания выпрямилась и на мгновение приникла к юноше всем телом.
– Я очень расстроилась, когда ты ушел…
Рич прогнал картину, сразу же возникшую перед глазами: Стефания, целующая мужчину на пороге дома. Какое это имело теперь значение? Может быть, для нее. Но не для него. Для него была она, здесь, близкая, осязаемая, теплая под платьем и нежная.
– Мне было стыдно, Стефания. Стыдно за себя. Если бы ты тогда этого захотела, я бы наверняка ничего не смог…
– А сейчас?
Она подняла лицо и долго смотрела ему в глаза.
Рич почувствовал, что ему вдруг стало легко и просто общаться с этой удивительной девушкой. Самое красивое создание Нью-Йорка стоит в его, Рича, объятиях так, как будто всю жизнь только это и делало. Ни тени жеманства. Стоит и ждет ответа.
– Не переживай, пиво есть. Выпад получился ловкий.
Стефания нисколько не обиделась. Она была рада возможности снова надеть маску несерьезности.
– Раз так, пошли жевать, обжора. И она потянула Рича за собой.
– А ты точно помнишь, где расположена кухня?
– По запаху, дорогой мой, по запаху! Не отставай!
* * *– Огурец посолить?
– Вообще-то я мало ем соли.
– Я тоже.
– Тогда давай посолим.
– Ага. Ой, пересыпала!
– Правильно, чтобы на зубах хрустело.
– Гад, это ты мне под руку сказал! Вот теперь сам и ешь.
– С удовольствием!
– Рич! Прекрати! Что ты делаешь!
– Ем.
– Выброси сейчас же эту гадость! Я обманула тебя, я купила не два, а три огурца. Возьми новый.
– Не-а.
– Ну пожалуйста. Я не могу видеть, как ты его жуешь. Фу!
– Хочешь попробовать?
– Я лучше пива.
– Между прочим, датское.
– Все датчане садомазохисты.
– Что ты имеешь в виду?
– Потом расскажу.
– А сейчас?
– Сейчас я пью пиво, смотрю на тебя и думаю, что ты очень милый.
– Я милый, а ты меня объедаешь?
– Я?!
– А кто утащил мой сэндвич?
– Стефания.
– Стефания плохая.
– Нет, Стефания любит Рича.
– …
– ?
– Да?
– Потому что у него есть пиво.
– Заразка!
– И не только.
– И не только заразка?
– И не только пиво?
– Да-а?
– Да-а.
– А что еще?
– Послушай, тебе не кажется, что мы слишком много выпили?
– Скорее, огурцами объелись.
– Вот и поделом тебе!
– И тебе.
– А я не объелась вовсе. Мне даже очень приятно.
– Давай будем пить чай.
– Давай. С пи-рож-ны-ми.
– Конечно. Тебе с сахаром?
– И с лимоном, если есть.
– Ах ты какая! А если нет?
– Тогда будем считаться, кому идти в магазин.
– Есть лимон.
– Повезло тебе. Режь. Не брызгайся.
– Вот.
– Спасибо. А ты можешь съесть дольку целиком?
– Как нечего делать. Смотри.
– Представь, что будет, когда соль с огурца и лимон встретятся.
– Я нарушу мораторий на ядерные взрывы.
– То-то и оно…
– Но все равно интересно. Кстати, если ты обратила внимание, даже не поморщился.
– Это тебе только так показалось. Морщился.
– Мне хочется кое-что тебе сказать, Стефания.
– Если очередную гадость, то давай я первая.
– А если нет?
– Тогда – вторая.
– Мне хорошо с тобой.
– А мне плохо без тебя.
– Хочешь еще чаю?
– Оставим его на утро.
– Оставим.
– А пирожные доедим…
* * *Чтобы не смущать Рича лишний раз, поскольку она все еще не была уверена до конца в том, что он готов принять все условия игры, Стефания разделась первой.
Когда она взялась обеими руками за подол платья, Рич в нерешительности стоял рядом.
Она толкнула его боком в сторону кресла.
– Тебе будет удобнее, если ты сядешь.
– Удобнее для чего? – Он послушно сел.
– Удобнее смотреть.
Вместе с тем ей не хотелось вести себя слишком уж буднично, нарочито упрощая ситуацию. Он должен был возбудиться. Сама она сдерживалась с большим трудом.
Стефания завернула подол до груди. Платье превратилось в коротенькую черную маечку.
Наклонившись, Стефания быстро стянула трусики, оставила их лежать на полу и выпрямилась перед креслом.
Рич смотрел в другую сторону.
– Ри-ич! – окликнула она его. – Это неприлично. Он перевел взгляд на девушку.
Она покачивалась перед ним на длинных, стройных ногах, и треугольник аккуратно подстриженных волос под животом причудливо менял форму.
«Орудие производства», – мелькнула грубая мысль.
На какое-то мгновение Ричу сделалось тошно.
Стефания плавно повернулась к нему спиной и положила ладони на ягодицы.
