Лавейл Спенсер - Прошлые обиды
Майкл обежал глазами комнату:
- Здесь все отлично выглядит. Мне нравится, что ты сделала с этой комнатой.
- Спасибо.
- Прекрасный цвет. - Он повернулся к ней. - У меня с цветом всегда были проблемы.
Бесс сняла с софы красиво упакованные коробки и положила их на пол.
- Ты завтра придешь?
- А меня приглашают?
- Конечно. Ты отец Лизы, и она захочет, чтобы ты смотрел подарки вместе с ней.
- Тогда приду. В котором часу?
- В два. Еда осталась, поэтому не обедай.
- Тебе нужна помощь? Прийти раньше?
- Не надо. Мне надо только кофе приготовить. Спасибо за предложение. Просто приходи в два часа.
- Договорились.
В окно доносился слабый шум мотора. В комнате был полумрак, шторы подняты над раздвижной стеклянной дверью. Ночь поглощала отблески горящей лампы. Галстук Майкла лежал у него в кармане, ворот рубашки расстегнут. Он стоял засунув руки в карманы. Их по-прежнему разделял стол.
- Проводи меня до двери, - попросил он.
Она медленно, как бы нехотя, обогнула софу. Обнявшись, они пошли к двери. Майкл сказал:
- Мне было весело.
- Мне тоже.
Она повернулась к нему лицом. Он полуобнимал ее, слегка касаясь ее бедер своими.
- Ну что... поздравляю, мамочка. - Он по-мальчишески улыбнулся.
- Поздравляю, папочка... У нас теперь есть зять.
- И неплохой.
- Мм - хмм.
Вопрос висел в воздухе. Было очевидно, что обоим хочется, этого, но внутренний голос каждого предупреждал, что это неразумно, все уже и так было достаточно опасно там, в лимузине. Майкл проигнорировал этот внутренний голос, наклонился и поцеловал ее - на сей раз страстно. Ее язык следовал за его, проникая во все уголки, восстанавливая в памяти, как они делали это в прежние годы. Он помнил все - ничего не изменилось, помнил контуры ее губ, ее зубы, язык. Как во время бессчетных поцелуев в молодости.
Когда он оторвался от нее, она прошептала:
- Майкл, мы не должны.
- Да, я знаю, - ответил он и отступил вопреки желанию.
- До завтра.
Когда он ушел, она выключила свет на лестнице и поднялась на второй этаж в темноте. На полпути она остановилась, вспомнила, что он предложил помочь приготовить еду. Направляясь в спальню, Бесс улыбалась.
***В час тридцать на следующий день Рэнди нашел Бесс на кухне. Он был в джинсах, растерзанной кожаной куртке. Она в зеленых шерстяных брюках и таком же свитере укладывала холодную индейку и сырые овощи в двухъярусную вазу. В кухне пахло кофе.
- Я сегодня не смогу, мама.
Она пристально на него посмотрела:
- Что ты имеешь в виду под этим "не смогу"?
- То, что не смогу. Я должен встретиться с ребятами.
- Ты участник свадебного вечера. Какие ребята могут быть важнее твоей сестры в день ее свадьбы?
- Мама, я бы остался, если бы мог, но...
- Вы останетесь, мистер. Позвони своим ребятам, скажи, что вы увидитесь в другой раз!
- Мам, черт возьми, почему ты решила сегодня стать Муссолини? - Рэнди стукнул кулаком по столу.
- Во-первых, перестань чертыхаться. Во-вторых, не стучи кулаком. И в-третьих, стань взрослым! Ты - шафер Лизы и Марка. И у тебя есть определенные обязанности, которые ты еще не выполнил до конца. Сегодня день распаковки подарков, и он не менее важен, чем вчерашний. Они рассчитывают, что ты будешь присутствовать.
- Лизе все равно, - настаивал он. - Черт, она даже не заметит, что меня нет.
- Не заметит, потому что ты будешь.
- Что на тебя вдруг нашло, мама? Это старик велел тебе быть со мной построже?
Бесс бросила цветную капусту в ледяную воду. Вода брызнула ей на рукав, и она повернулась к сыну:
- Все, хватит. Ты уже высказал все свои самые остроумные шутки по этому поводу, молодой человек. Он действительно старается из-за тебя. И если бы он посоветовал мне быть строже с тобой, может быть, он был бы прав! Итак, ты сейчас пойдешь снимешь эту свою куртку и переоденешься во что-нибудь приличное. И когда гости придут, будь любезен - открой дверь, если это тебя не слишком затруднит, - саркастически заключила она и занялась овощами.
Рэнди поплелся вниз, а Бесс осталась на кухне. Щеки ее горели, сердце учащенно билось.
Материнство! Она терпеть не могла вот такой неопределенности. Что она должна делать - ругаться, приказывать? Как себя вести? Он взрослый, и с ним следует обращаться как со взрослым. Но он живет в ее доме, живет, не имея никаких обязанностей, ни за что не отвечая в свои девятнадцать лет. Большинство молодых людей в его возрасте куда самостоятельнее! У нее есть право требовать от него что-то время от времени. Но стоило ли так бросаться на него именно сегодня? За полчаса до прихода гостей?
Она вытерла руки, промокнула воду на рукаве и спустилась вниз вслед за ним. В комнате тихо играл стереомагнитофон. Рэнди стоял спиной к двери, лицом к своей подвешенной на трубе одежде и стаскивал с себя рубашку. Она подошла сзади и дотронулась до него. Он не обернулся.
- Извини, что накричала. Пожалуйста, останься сегодня дома. Ты был вчера великолепен, играл потрясающе. Папа и я гордимся тобой.
Она обняла его, поцеловала между лопаток и ушла.
***Когда зазвонил звонок, Рэнди, в свежей хлопковой рубашке и отутюженных брюках, открыл дверь. Пришли тетя Джоан, дядя Кларк и бабушка Дорнер. С бабушкой было легче всего. Для нее проблем просто не существовало.
Она дружески хлопнула его по плечу, проходя мимо:
- Здорово ты вчера управлялся с этими барабанными палочками. - Отдала ему свое пальто и пошла на кухню спросить, чем может помочь.
Следующими пришли Лиза и Марк, тут же Майкл и почти сразу же целой толпой семейство Пэдгетт. Сердце Рэнди дрогнуло, когда он взял у Марианны пальто. Он готов быть швейцаром и носить ее чемоданы. Пальто она сняла сама, чтобы он не мог прикоснуться к ней, отдала ему и тут же повернулась к матери. Продолжая разговор, они пошли в гостиную. Там уже горел камин и был накрыт стол.
Рэнди весь вечер оставался как бы на заднем плане, чувствуя себя чужаком в собственном доме. Безучастно глядел, как распаковывали подарки и все охали и ахали; рассматривал Марианну, которая за весь вечер даже не взглянула в его сторону; наблюдал за отцом с матерью, которые старательно держались на расстоянии друг от друга, но их взгляды говорили о многом.
"Чертова свадьба, - думал Рэнди. - Если это все вот так, я никогда не женюсь. Все просто с ума посходили и делают черт знает что. Дерьмо. Кому это все нужно".
Когда оберточная бумага поднялась горой, а стол выглядел так, как будто по нему прошлась стая саранчи, все вдруг почувствовали усталость от трехдневного напряжения. Майкл попросил Лизу сыграть "Возвращение домой", и она охотно села за фортепьяно. Кто-то, попрощавшись, удалился, другие прошли во вторую гостиную помогать снова укладывать подарки в коробки и аккуратно складывать их.
