Владимир Купрашевич - Женька, или Безумный круиз
Калитка в воротах, к которым они прибежали, оказалась запертой на скрученную проволоку. Ксюша, в отчаянии, схватилась за концы скрутки и, к удивлению Жени, номер у нее получился. Когда проволока была вынута, они потянули створку за металлическую скобу, и она со скрипом подалась.
Женя перешагнула порог вслед за Ксенией, и обе оказались в огромном гулком помещении, без пола, на краю глубокого котлована. Потолок помещения очень высокий, сводчатый с хорошо сохранившейся росписью. По краю ямы, вдоль стен, оставлены довольно широкие проходы. По одной из них отчетливо видны натоптанные следы. На противоположной от входа дальней стене, на высоте человеческого роста деревянная дверь без ручки.
Женя поняла, что это и есть вход в загадочную коморку, но как можно ее открыть, не могла себе представить. Ксения шепнула, что здесь должна быть лесенка. Обойдя котлован, они нашли ее под куском старого рубероида, уже приставили к стене как услышали снаружи крики пьяных охранников.
Один голос убеждал, что они, эти сучки, только что были здесь. Другой поносил его, на чем стоит свет, не выбирая выражений. Ксюша, онемев, вопросительно посмотрела на Евгению и та, понимая, что должна принять какое-то решение, заявила, что вызовет огонь на себя. Ксения ахнула, подруга сошла с ума! Ведь их же двое!
Женя усмехнулась и напомнила подруге, что двое мужиков для женщины это совершенный пустяк, вот если наоборот… Ксюша попыталась отговорить ее, ведь эти подонки не только заставят пить вместе с ними, но и…Женя хохотнула и выложила последний аргумент, если это «но и…» случиться, то им самим же на горе. Ксюша, то ли уважительно, то ли с ужасом посмотрела на подругу, хотела что-то сказать, но Евгения, не дожидаясь лишних слов, бросила ей чтобы, как закончит исследование, дула на трамвайную остановку, там они и встретятся…, и решительно направилась к калитке. Подождав у створки, когда голоса сместятся за угол, откуда вход не просматривается, она выскользнула наружу. Парней она обнаружила без труда. Белобрысый, отчаянно жестикулируя, продолжал отчитывать рыжего, который, по его мнению, вместо того, чтобы хватать обеих еще тепленькими, и тащить на разделку, распугал их своим рыжим членом…
Женя подала голос. Белобрысый онемел от неожиданности, но, опомнившись, попытался выяснить, куда делась вторая, на что Женя, не моргнув, сообщила ему, что проводила ее на остановку такси, с ней стало плохо, температура и прочее, к тому же она беременна. Сама она решила вернуться, чтобы полюбоваться рыжим чудом, которое обещал еще раз показать его приятель. И, потом, неужели им не хватит ее одной! Как бы ни пришлось еще просить пощады! Рыжий зашелся от восторга и принялся плести, какой у них тут кайф: и музыка, и напитки, и лежанка, …Все к ее услугам. Дирижировать будет она, можно в любой позе, хоть в ритме танца.
Облапанная с обеих сторон Женя позволила завести себя в парадные ворота. Перешагнув порог «джентльмены» придержали ее и предупредили, что под ногами глубокая яма. Женя огляделась. Относительно небольшое помещение круглой формы, с проемом вроде арки в другую квадратную комнату было без пола, с таким же глубоким котлованом, что там, где она оставила Ксюшу, но уже без тропинок по окружности, зато с мостиком посредине из спаренных досок.
«Кавалеры» отлепились от дамы и дали ей возможность самостоятельно перебраться на другую сторону. Женя, не без риска миновала переправу и удивилась, как они сами, едва держась на ногах, умудряются благополучно курсировать здесь…
Они видимо еще соображали что-то, потому как проследовали за ней по одному, придерживаясь руками за протянутую веревку, служащую перилами. Полюбовавшись на красавцев, она обернулась и оглядела квадратную комнату, на пороге которой стояла. Комнатка была без окон, и свет сюда проникал из узких витражных оконцев круглого фойе (если для церковных помещений уместно такое определение), которое они миновали. Здесь и была устроена дежурка, со столиком из обрезков досок, с широкой лежанкой, тоже явно дощатой, с драным матрасом, небрежно прикрытым каким-то, неопределенного цвета, покрывалом. У стола заставленного бутылками и консервными банками, стоял небольшой ящик с накинутой тряпкой, который, как она понимала, выполнял функции стула. На лежанке у стены чернел кассетный магнитофон. Пол в комнате был земляной и неровный.
Женю сразу же пригласили на лежанку. Белобрысый устроился рядом с ней, рыжему осталось место на ящике, причем он мало что проиграл – ноги Жени были прямо перед его носом так удобно, что их можно было лапать в любое время. Однако Вадик ухватился сразу за бутылку. Женя, окинув взглядом бардак на столе, заявила, что надо хоть немного придать привлекательности этому свинарнику – порезать хлеб, колбасу, овощи. Не свиньи же…Вадик недоуменно хмыкнул, но перечить не стал и рыжий, уловив паузу, послушно, хотя и с кривой физиономией, отставил свой замызганный стакан.
Пока Женя тянула резину, приводя «банкетный» стол в относительный порядок он, обалдев от мелькающих перед его физиономией коленей, попытался прощупать ее ноги повыше, но Женя заявила, что без музыки у них слишком заунывно. Вадик немедленно дал партнеру установку наладить музыкальное сопровождение и тот нехотя полез искать кассеты. Из этого эпизода Женя поняла, что первым рассчитывает быть белобрысый. Да это было понятно и сразу. Лапать, возможно, будут оба, но привилегию первым раздвинуть ей ноги этот не уступит никому. Хотя, кто знает, какой еще вариант созреет в его пьяной башке.
Тянуть резину долго ей, однако, не позволили. У рыжего, когда он снова занял свое место у ее ног, уже визуально просматривались признаки половой агрессии. Ерзал от нетерпения уже и белобрысый. Ей еще позволили клочком бумаги протереть замызганные стаканы, и Вадик сразу же приступил к «банкованию». Всем было налито поровну, по полстакана водки.
Евгения наблюдала, как они заглатывали ее, как закусывали, и пыталась просчитать, на какой стадии у Ксении поиски. Прошли не больше пятнадцати минут, как она увела этих олухов, хорошо бы протянуть, хотя бы, еще минут десять. Задачка сложная. Это даже не то, что брать какие-то интегралы. Судя по ситуации, она поняла, что оба уже на взводе. Если попытаться тянуть резину – можно только повредить делу, тогда и стакан и юбка полетят в сторону тотчас же. Женя, содрогаясь, как можно медленнее выпила содержимое стакана. Открывая лицо, она постаралась придать ему выражение удовольствия. Фокус удался и рыжий одобрительно кивнул. Наша шлюшка! «Шлюшка» принялась копаться в закуске – здесь еще можно потянуть минуту-другую. Музыка, которую врубил «компаньон» исключала словесное общение, да оно, видимо и не входило в планы дебилов. Она попыталась спросить у Вадика, нет ли у них какой другой музыки, но, поскольку тот не расслышал, сама потянулась к магнитофону, чтобы уменьшить громкость. Это было ее ошибкой. Едва Женя вытянулась перед белобрысым, как его руки схватили ее за плечи и завалили на спину. Тотчас рыжий, воспользовавшись открывшейся перспективой, запустил обе лапы под юбку и уцепился за резинку колготок. Женя дико захохотала, заглушив грохот музыки. Охламоны, от неожиданности оцепенели и Евгения, убрав немного громкость музыки, оправдалась, что ей стало щекотно, и она даже чуть было, не описалась. Тут же она попросилась на пару минут выскочить.
