Луэлла Стинбоу - Старинная легенда
— Я тебе помогу с нумерацией, как только вернусь, — пообещала Джиллиан ассистенту.
— А когда ж это, к примеру, будет?
— Пока не знаю. Через три дня, может, через четыре. Все зависит от погоды.
— Ра-а-зумеется, от погоды, от чего ж еще? — широко ухмыльнулась Труди, дружески обнимая документалистку за плечи. — Оставляю тебе «Кэннон» два-двенадцать. Ты уж не оплошай: смотри, чтоб плотина хорошо вышла! — И негритянка решительно направилась к пикапу.
— Я постараюсь.
— Звякни мне, если решишь-таки снимать документальный фильм про укрощение американских рек.
— Непременно.
— И постарайся уж как-нибудь больше не падать с утесов, — взмолился Робби, не то в шутку, не то всерьез. — Пока, Джереми.
Джиллиан порывисто обернулась: она и не подозревала, что старый друг ее отца тоже здесь, в кафе. Еще утром она сообщила индейскому вождю, что отсылает съемочную группу обратно в Хьюстон, и пообещала позвонить ему, как только Катберт снова даст ей «добро» на спуск в каньон. Джереми понимающе покивал и заверил, что будет ждать ее звонка. Джиллиан и в голову не приходило, что «ждать звонка» Джереми намерен в «Трех ковбоях».
— У меня тут в городе есть одно дело, — туманно пояснил старик в ответ на ее расспросы.
Врожденная вежливость не позволила документалистке вдаваться в подробности, однако «шестое чувство» ей подсказывало: это загадочное «дело» наверняка касается ее лично. И следующая же фраза Джереми подтвердила ее подозрения.
— Пока я здесь, я стану оберегать тебя.
И объявил об этом старик настолько невозмутимо, — точно подтверждая прописную истину, — что Джиллиан, уже готовая запротестовать, прикусила язык.
— Спасибо большое.
С широких полей войлочной шляпы Джереми срывались и падали тяжелые дождевые капли.
— А что ты будешь делать теперь?
— Хочу позвонить Катберту. Он собирался показать мне плотину. Если он еще не увяз по уши в жидком цементе, может, устроит мне небольшую экскурсию.
— Будет тебе экскурсия, — согласился Катберт, снимая трубку. — При условии, если подъедешь в течение часа.
Джереми, удобно устроившись на пассажирском сиденье «Блейзера», мирно подремывал, а Джиллиан гнала машину на полной скорости, надеясь успеть к назначенному сроку. По пути она миновала колонну автосамосвалов, доверху нагруженных булыжником и обломками бетона, что катили в противоположную сторону. Похоже, ремонтники времени зря не теряли, расчищая мусор, оставшийся от вчерашних взрывов.
Между темными нагромождениями туч проглянуло солнышко, — и в это самое мгновение Джиллиан в очередной раз крутнула руль, и сразу за поворотом глазам ее открылся вид на плотину, — можно сказать, с птичьего полета, так как дальше дорога уходила резко вниз. Западный ее сектор, от вершины до самого основания, загромождали леса, задрапированные оранжевыми полотнищами полиэтилена. Разглядеть зияющую рану в нижней части молодой женщине удалось только мельком.
Джереми предпочел остаться в машине и выспаться толком, а Джиллиан охотно приняла из рук помощника Катберта шлем и высокие резиновые сапоги, по-быстрому облачилась в «спецодежду» и проследовала за услужливым юношей к лифту. Внутри плотины, в самом низу, находилась электростанция; туда-то они и направлялись.
У основания плотины высился огромный грузоподъемный кран. Не в силах сдержать любопытства, Джиллиан принялась расспрашивать своего сопровождающего.
— И как вам только удалось протащить такую громадину в узкое ущелье?
— А мы спускали его по частям и целиком собрали уже на месте, — с готовностью объяснил инженер. — Мы эту штуку используем для расчистки территории от камней и бетонных глыб, оставшихся после взрывов, — чтобы строительный мусор не загромождал боковые каналы.
Джиллиан оставалось только дивиться про себя: до чего же качественно продуманы и спланированы ремонтные работы! Неудивительно, что Катберт до рассвета поднимается и вкалывает затемно, чтобы «наполеоновские» замыслы поскорее воплотились в жизнь! — думала про себя молодая женщина, входя в тесную кабинку лифта.
В верхней своей части плотина не превышала восьми футов в ширину, зато в основании составляла все пятьдесят семь. И чем ниже опускался лифт в разверстую бездну, тем отчетливее ощущала Джиллиан, как давит на нее эта внушительная, пятидесятисемифутовая громада, как смыкается вокруг нее, зажимая, точно в тисках.
Лифт остановился. И Джиллиан оказалась на самой настоящей электростанции, — в длинном, приземистом помещении, «приютившем» четыре массивные турбины. Там сияли лампы дневного света и царила безупречная чистота, — ни пылинки, ни соринки. В этом похожем на пещеру зале гуляло эхо: любой звук многократно усиливался, отражаясь от стен, становился глубоким и гулким, точно из бочки, так что молодая женщина на всякий случай понизила голос. А молодой инженер, поманив ее за собою, направился к группе мужчин у противоположной стены.
Даже если бы лицо и весь облик Катберта не врезались ей в память намертво, до мельчайших подробностей, Джиллиан сей же миг опознала бы в нем главного. Высокий, властный, и такой чертовски сексапильный в шлеме и синей рубашке с закатанными рукавами, он внимательно выслушивал каждого из подчиненных, — после чего отдавал распоряжения, — коротко, лаконично и доходчиво.
Джиллиан деликатно подождала в сторонке вместе с сопровождающим. Но вот Катберт закончил обсуждать дела насущные и обернулся в ее сторону. При виде гостьи лицо его просияло улыбкой, он радостно поздоровался с молодой женщиной и представил ее своим инженерам, подрядчику и нескольким рабочим.
— О, привет! А мы о вас уже наслышаны! — радостно заявил один из ремонтников. — Вы про нас кино снимать будете?
— Ну, вообще-то, если честно… — Молодая женщина извлекла из полотняной сумки через плечо портативную кинокамеру и робко вскинула глаза на Катберта. — Ты не станешь возражать, если я тут немножечко пощелкаю?
— Да пожалуйста, сколько угодно! Вот только если ты захочешь эти кадры где-то использовать, тогда придется обратиться в Бюро Ирригации и спросить разрешения у отдела по связям с общественностью.
— Разумеется.
Субподрядчики и инженеры разошлись по своим делам, и Джиллиан неуютно подумала, а уместна ли ее просьба. Катберт явно занят по уши, а тут, видите ли, она со своими экскурсиями!
— Слушай, а ты уверен, что у тебя есть время устраивать мне «обзорные туры»? Ну, то есть, прямо сейчас?
Катберт задумчиво поскреб рукою подбородок, где уже отчетливо пробивалась темная щетина.
— Сейчас или никогда; кажется, в ближайшие несколько дней я и десяти минут выкроить не смогу, — отозвался он. — Что бы ты хотела посмотреть в первую очередь?
