Белва Плейн - Благословение
Дженни, едва скрывая нетерпение, мягко сказала:
– Вы собирались рассказать мне о телефонном звонке.
– Да, конечно. Ну, мне уже дважды звонили. Это может и ничего не значить, хотя, с другой стороны… Да и Артур Вулф говорит, что я должен рассказать вам о них. Артур, может, и зря беспокоится. Хотя, в сложившихся обстоятельствах…
– Кто вам звонил? Вы думаете, это был Фишер?
– Это совершенно не похоже на Фишера. Я знаю его голос. Кроме того, этот человек назвал свое имя. Джон Джоунз.
Дженни криво усмехнулась.
– Джон Джоунз!
– Да, звучит фальшиво, не правда ли? Но он был очень вежлив, даже дружелюбен. Он сказал, что заинтересован в предложении компании «Баркер»…
– Что это значит, «заинтересован»? Он партнер или что-то еще?
– Ну, он не уточнил. У меня создалось впечатление, что он работает на них или что-то в этом роде.
– Что он хотел от вас?
– Ну, он узнал, что я являюсь членом городского совета, понял, что принимаю близко к сердцу интересы города, и подумал, что было бы неплохо для нас обоих встретиться и поговорить. Он сказал, что мы убедимся, что у нас не такие уж и большие расхождения во взглядах.
– И что вы ответили?
– Ну, я сказал, что не думаю, что нам нужно встречаться, но если у него есть что сообщить, то ему следует прийти на следующее заседание городского совета.
Дженни одобрила.
– Совершенно правильно ответили, Джордж.
– Но он отказался, сказав, что большинство идей рождается в устных беседах. Он сказал, что много слышал обо мне и глубоко уважает за ту большую работу, которую я провожу в совете, и ему хотелось бы встретиться со мной лично. Я не могу представить себе, откуда он так много знает обо мне. – Старик покраснел.
– Почему? Что еще он узнал о вас? – спросила она, чувствуя себя так, словно она допрашивает ребенка.
– Ну, меня крайне удивило, что он узнал, что Марта больна раком. Марта – моя жена, вы знаете. Три года находилась на лечении, а теперь говорят, что ей нужна другая операция. Кстати, она сейчас со мной в городе. Нам надо встретиться кое с кем завтра.
И Дженни, увидев сморщенную кожу на шее под аккуратным узлом галстука, на что она раньше не обращала внимания, почувствовала жалость.
– Интересно, как он узнал? Ведь у вас нет общих знакомых.
– О, нет. Он приехал из Нью-Йорка.
Вероятно, выведал у кого-то в самом городке, подумала она и спросила:
– Что точно он сказал о вашей жене?
– Только то, что он слышал о ее болезни, и что я, должно быть, очень озабочен. Что у меня должны быть большие расходы.
– Да?
– Конечно, и они действительно огромные. Это святая правда. Не так, чтобы мне приходилось тратить последний цент на Марту. Но я всего лишь провинциальный дантист… Послушайте, вы думаете, что это может иметь что-то общее с подкупом? Да? Потому что Артур Вулф сказал…
– А вы как думаете? – спросила Дженни. Бедный старик. Бедный ребенок.
– Ну, я удивился. И Артур Вулф…
– Не надо больше удивляться. Конечно, ясно, что именно к этому и идет дело.
– О, Боже, – произнес Джордж. Он подумал минуту. – Я полагаю, он так обрабатывает каждого в совете, в разное время.
– Нет, Джордж. Это делается не таким образом. И, конечно, не в этом случае. Я скажу, почему не так. Дело в том, что сейчас в совете голоса разделились четыре к четырем. С одной стороны, мэр и трое близких ему людей. Мэр говорит, что он еще не решил, но мы все знаем, что он решил. И с другой стороны, четверо тех, кого, вероятно, трудно сдвинуть с места. Среди них двое дачников, которые, по всей вероятности, не желают строительства возле своих загородных владений; Генри Поуп, юрист, у которого богатая жена, и пресвитерианский священник. Так что остаетесь только вы. Говоря откровенно, вы единственный, как считают они, кого легко подкупить, и у вас девятый голос, решающий.
– Как вы все разложили по полочкам. – Кромвелл глубоко вздохнул.
– Это моя работа.
На какое-то мгновение воцарилось молчание, пока Кромвелл не воскликнул:
– Так все, что я должен сделать, – это отказаться от встречи с ним! И о чем мне тогда беспокоиться? Не о чем!
– Я бы так не сказала. Я повторяю, что есть четверо, которых, вероятно, трудно будет сдвинуть с места. Вероятно. Так, священника не подкупить, но я не думаю, что можно и других, хотя… все возможно. Взять, к примеру, Генри Поупа. Вулфы говорили мне, что его юридическая практика не так уж и велика. Кто знает, что он может сделать, если предложение окажется очень заманчивым?
Кромвелл казался растерянным.
– О, я не поверю, чтобы Генри, когда-нибудь… Дженни перебила его.
– Вы не поверите, но вы и не можете поручиться, ведь так? Так что, если так называемый Джоунз потерпит неудачу с вами, он попытается с Поупом или с кем-то еще, и он сможет получить свой пятый голос, не так ли?
– Полагаю, что так. Но к чему вы клоните?
– С вами он не должен потерпеть неудачу. Мы должны записать на пленку попытку подкупа.
– Как мы это сделаем?
– Я еще не знаю точно. Я должна подумать над этим.
На полках в комнате стояли ряды толстых коричневых томов. Дженни достала тот, который искала, и с грохотом опустила его на стол. Она прочитала, сделала несколько пометок и позвонила Дайне.
– Принесите мне, пожалуйста, материалы по делу Филлипо.
Один из ее клиентов был оправдан в деле о торговле наркотиками, когда его уже приговорили к тюремному заключению. В документах была сделана запись, припоминала она, хотя дело было закрыто уже четыре года назад, о том, что обвиняемого смогли уличить с помощью записанного разговора.
Джордж, явно нервничая, следил за ней, пока она перелистывала страницы; когда она на мгновение подняла глаза, то увидела, что его ноги беспрерывно двигаются, отстукивая какой-то ритм.
Наконец она отложила бумаги в сторону.
– Вы согласитесь сделать запись, Джордж? Пойти на обед с Джоунзом и записать разговор?
Джордж испугался. Его голос дрожал, когда он отвечал.
– Это – я имею в виду, это ужасно опасно, да? Если он обнаружит…
– Это не исключено. Я не могу ответить вам по-другому, – серьезно произнесла Дженни. – Но это маловероятно. Это довольно часто делается в криминальных расследованиях, знаете ли.
– Как это делается? – перестук участился.
– Честно сказать, я до конца не знаю всего. Мы все узнаем, когда встретимся с окружным прокурором.
Последовала выжидательная пауза, во время которой старик изучающе поглядывал в лицо Дженни. Она открыто встретила его взгляд.
– Хорошо. Я верю вам, Дженни. Я сделаю это. Если бы я не верил вам, я бы не сделал этого.
Она была тронута.
– Спасибо за доверие, Джордж. Он колебался.
