Элизабет Уолкер - Ложное обвинение
– Ну знаешь! – протестующе воскликнул Джим и ловко перепрыгнул на сухое место. – Что у тебя творится? Что с тобой?
Глаза у Марти покраснели, лицо было залито слезами. В тапочки текла мыльная вода. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой несчастной. Какое-то время Джим молча смотрел на нее, а потом, не побоявшись за свой новый костюм и начищенные туфли, распахнул ей объятия. Марти уткнулась ему носом в плечо и заревела. Джим неловко похлопывал ее по спине, приговаривая что-то вроде: «Ну, будет, будет, успокойся…»
Наконец Марти громко икнула, отстранилась от Джима и взяла предложенный ей носовой платок. Впрочем, толку от него было мало. Лицо ее опухло, и она дрожала от ночной свежести.
– Спасибо, – хрипло произнесла она.
– Так что же все-таки случилось, а, Марти? – повторил свой вопрос Джим.
– Ничего особенного, – мрачно ответила она. – Погибшая любовь, крушение иллюзий и все такое прочее.
Он нахмурился:
– Я даже не знал, что ты с кем-то встречаешься.
– А я больше и не встречаюсь – с сегодняшнего вечера. Господи, какая же я была дура! – Тут она заметила влажное пятно на его пиджаке и сказала: – Извини меня, Бога ради. Думаю, оно просто высохнет и не оставит никаких следов, но если ты сдашь костюм в чистку, то я обязательно заплачу за нее.
– Ерунда! Забудь ты об этом костюме. Главное для меня сейчас – это убедиться, что с тобой все нормально. Никогда прежде я не видел, чтобы ты плакала. – Джим, не на шутку встревоженный, пытался успокоить свою соседку.
– Ну, это тебе просто везло. – Мартина печально вздохнула. – Я плакала раньше и наверняка буду плакать впредь. Слушай, мне не хочется говорить о том, что случилось. Пойду-ка я лучше переоденусь в сухое и вытру пол. – Марти встала на цыпочки и чмокнула Джима в щеку. – Спасибо тебе. Ты настоящий друг.
– А может, я сам уберу эту лужу, пока ты будешь переодеваться? – предложил он.
– Не надо. Я уже успокоилась. Честное слово, – заверила его Марти.
Джим изучающе посмотрел на нее и согласно кивнул.
– Ну ладно. Но если тебе что-нибудь понадобится, позови меня – и я тут же приду, – пообещал он.
Марти смотрела ему вслед. Когда дверь в его квартиру открылась, она услышала женский голос. Значит, у него гости! И все-таки он примчался спасать ее… Какой же все-таки милый у нее сосед. Тут Марти почувствовала, что дрожит, и побежала переодеваться.
Глянув в зеркало, она испугалась собственного отражения и поторопилась отвернуться. Скинув с себя мокрую одежду, она хорошенько растерлась полотенцем и сняла с крючка купальный халат. Когда она завязывала поясок, в наружную дверь требовательно постучали.
Марти была уверена, что это вернулся Брэд.
Если она не откликнется, он так и будет барабанить до утра. Джим услышит шум, выйдет и устроит скандал. Скандала Марти не хотелось. Но ей не хотелось и встречаться с Брэдом. Торопливо пробежав босиком по коридору и приласкав на ходу Мисти, она спросила:
– Чего ты хочешь?
– Хочу поговорить с тобой, – отозвался Брэд.
– По-моему, все уже было сказано. И прекрати ломиться ко мне, иначе я поднимусь к Джиму. Пожалуйста, уходи, – потребовала она.
– Слушай, ты сама говорила, что не стоит копить обиды, – напомнил Брэд.
– Я ничего не коплю. Мне нужно убрать лужу на кухне. Спокойной ночи, – отрезала она и пошла прочь.
Брэд продолжал что-то протестующе выкрикивать, но слов она разобрать не могла. Когда она закрыла за собой кухонную дверь, он, кажется, угомонился. Во всяком случае, больше не стучал и не звонил. Марти принялась шваброй гнать к черному ходу оставшуюся воду.
На ступеньках стоял Брэд. Конечно, подобраться к черному ходу было в принципе несложно, но между их участком и участком соседей был забор и калитка, ключей от которой у него, естественно, быть не могло. Значит, логично заключила Марти, он перелез через ограду.
– Мы должны поговорить, – сказал он.
– Если ты сию же секунду не уйдешь, я закричу, – предостерегла она. – Тогда сюда примчится разъяренный Джим, и тебе придется плохо.
Брэд пригладил рукой свои непослушные черные волосы.
– А зачем кричать? Я хочу только поговорить с тобой, – повторил он.
– Меня не интересует, что ты хочешь, потому что это не имеет никакого значения. Ты ворвался в мой дом, и я… – От волнения у нее перехватило горло.
Брэд ужаснулся:
– Неужели ты боишься меня? Неужели думаешь, что я могу причинить тебе боль?
– Уходи, Брэд! Немедленно! – вскричала она.
– Но… – Его лицо исказила горькая гримаса. – Господи, Марти, не может быть, чтобы ты и впрямь боялась меня!
Он несколько секунд молча смотрел на нее, возможно, ожидая ответа, а потом развернулся и побрел прочь.
Марти думала, что у нее не осталось больше слез, но когда он ушел, ее щеки вновь стали мокрыми. Поняв, что она опять вот-вот разрыдается, Мартина схватилась за швабру и принялась ожесточенно драить пол. Через несколько минут ей удалось немного успокоиться и разобраться в собственных ощущениях.
Боялась ли она Брэда? Да, несомненно. Но ее пугало не то, что он мог бы ударить ее. Просто она знала, какую власть он приобрел над ней. Марти любила его и была почти уверена, что, если он попросит у нее прощения, она тут же простит его и, возможно, даже ляжет с ним в постель. Их силы были неравны. Марти казалось, что она любит его сильнее, чем он ее, и что, следовательно, он может при желании манипулировать ею.
Итак, если бы он остался у нее, она опять поддалась бы его гипнотическому влиянию. Они занялись бы любовью, но это не решило бы ни одной проблемы. Зная Брэда, можно было предположить, что он посчитал бы, что опять «выиграл» и может вести себя с нею так, как ему заблагорассудится.
Мартине этого не хотелось. Мало того, она была уверена, что перестанет уважать себя, если позволит ему это.
Значит… значит, им не надо больше видеться.
Глава 16
Брэд возвращался к себе домой в полном смятении духа. Он не мог понять, огорчен он или разгневан. То он злился на Марти за то, что она посмела предположить, будто он способен причинить ей боль, то погружался в пучины отчаяния при мысли, что никогда больше не увидит ее. Разве что на суде…
Он никак не мог понять, почему она испугалась его и почему ее так рассердили его слова о том, что она не смеет вмешиваться в дела Андреа.
Брэду казалось… нет, он был убежден, что у Марти нет никаких причин опасаться его. Он любил ее, и у него никогда и мысли не возникало поднять на нее руку.
Черт возьми, да какое право она имеет бояться его? Неужели за полтора месяца их знакомства он хотя бы раз дал ей повод подумать, что способен ударить ее?
И он опять начинал злиться – и на Марти, и на самого себя.
