Your Name - Срывая покровы (СИ)
Я, быстро подхватив Эрику на руки, понес ее к дверям церкви.
- Так, как мне кажется, будет еще нестандартнее. Лучше всего, конечно, было бы внести тебя в церковь, забросив на плечо, но, боюсь, священника хватит удар при виде этого зрелища.
Эрика только рассмеялась, прижимаясь щекой к моей груди и тесно сжимая в руках охапку осенних листьев.
К чести патера Иоанна надо сказать, что он и бровью не повел, как, впрочем, и наши свидетели – Рик и Эстер. Священник подождал, пока я осторожно поставлю Эрику на пол, обвел нас взглядом, в котором странным образом сочетались серьезность и лукавая снисходительность, и начал обряд.
Его звучный голос необычайно торжественно раздавался в гулкой тишине под сводами церкви. Я крепко сжимал руку Эрики. Тонкий горький аромат осенней листвы смешивался с запахом горящих восковых свечей… Тихие всхлипывания Эстер – почему на свадьбах всегда плачут? В моей душе крепла ликующая уверенность, что все, происходящее сейчас – правильно, что все именно так, как и должно быть – я беру в жены Эрику, любовь всей моей жизни…
- Кейн Кевин Грейсон, берешь ли ты в жены Эрику Ивлин Эванс, клянешься ли жить с ней в счастье и радости, в болезни и горе, пока смерть не разлучит вас?
- Да.
- Эрика Ивлин Эванс, берешь ли ты в мужья Кейна Кевина Грейсона, клянешься ли жить с ним в счастье и радости, в болезни и горе, пока смерть не разлучит вас?
- Да, - звонко откликнулась Эрика.
Внезапно задрожавшими руками я надел кольцо на палец Эрики. Эрика растерянно осмотрелась, но Рик был начеку и уже подставлял ей ладонь с лежащим на ней золотым ободком.
- Объявляю вас мужем и женой, - торжественно провозгласил патер Иоанн. – Можете поцеловать невесту.
Я повернулся к Эрике, обнимая ее за талию, и встретил ее сияющий взгляд. Мне вспомнился наш первый поцелуй на идиотской вечеринке, устроенной Кэтрин. Тогда я впервые почувствовал, что во мне есть нежность. Наверное, именно в тот момент я полюбил девушку, которая сейчас точно так же подставляла губы для поцелуя… Не знаю, все может быть. В то время я был упрямым, жестоким, циничным подростком, сейчас я мужчина, который держит в руках свою жену. Утекло много воды, я стал другим, но ощущения, возникшие во мне, когда я коснулся губ Эрики, не изменились. Они стали только интенсивнее. Мир вновь перестал существовать для нас обоих – мы забыли про патера Иоанна, Эстер, Рика, не сомневаюсь, с интересом смотрящих на нас, про церковь, горящие свечи, хрупкие кленовые листья, которые сжимала Эрика, закинув руки мне на шею. Значение имели только мы и, возможно, тоненькие золотые колечки, сияющие на наших пальцах.
И все-таки что-то изменилось. Я не сразу понял, что именно… Мой поцелуй стал даже более собственническим, чем был во времена Мастера и Девила. Теперь Эрика принадлежала мне по закону. Она стала моей женой, и мой сын будет официально носить фамилию Грейсон. Но в то же время в поцелуе сквозили нежность и обещание защиты. Я молча клялся сделать все, что в моих силах, чтобы обеспечить Эрике спокойную мирную жизнь до самой старости. А еще я признавал свое подчинение, потому что Эрика – моя, но и я принадлежал ей, целиком и полностью, но ни она, ни я не будем использовать это против своей половинки, поскольку мы любим друг друга. И эта любовь, соединившая нас когда-то, не позволившая разрушить наши жизни – по крайней мере, мою, это я знал абсолютно точно! – будет до конца наших дней закрывать нас от всего мира, помогая справиться с любыми проблемами. Мы целовали друг друга впервые как муж и жена. И это ощущение было настолько потрясающим, что я не находил в себе сил оторваться от Эрики.
- Кхм… - кашлянул кто-то. Мы неохотно расцепили объятия. Рик смущенно потер рукой подбородок.
– Мистер и миссис Грейсон, - улыбнулся он. – Мне бы хотелось поздравить вас и удалиться, прихватив с собой мисс Конелли. Как я понимаю, Эрика, на банкет ты не пойдешь? - Сияющая миссис Грейсон отрицательно покачала головой. – Я так и думал, - усмехнулся Рик. – Поздравляю тебя, Эрика. Надеюсь, ты не будешь обижаться ни на меня, ни на этого молодого человека. Он просто хотел сделать тебе сюрприз.
Эрика обняла его и поцеловала в щеку в качестве ответа. Мне Рик просто пожал руку.
Наступила очередь Эстер, из глаз которой безостановочно катились слезы. Мне показалось это немного странным – никогда не замечал в ней подобной сентиментальности, но, с другой стороны, должно же быть на нашей свадьбе хоть что-то привычное? Рыдающая гостья вполне сгодится на эту роль.
Эстер, глотая слезы и с трудом подбирая слова, пробормотала поздравления Эрике, крепко обняв ее в конце, и повернулась ко мне.
- Кейн… мальчик… Ты не представляешь, что сделал для меня. Но это неважно. Живите счастливо, дети, я так рада за вас…
Я, повинуясь внезапному желанию, потянулся вперед и обнял ее. Эстер замерла на мгновение, потом коснулась губами моей щеки, быстро вырвалась из моих объятий и убежала, звонко цокая каблучками по каменному полу.
- Пойдем? – Я взял Эрику за руку.
- Пойдем, - согласилась она.
Так, взявшись за руки, мы вышли в осенний вечер. Не было ни радостных воплей гостей, ни подбрасываемых в воздух горстей риса, ничего. Только сгустившиеся сумерки, тихий вечерний воздух, наполненный ароматами опавшей листвы и поздних осенних цветов, хриплое карканье вороны, сидевшей на клене, и отдаленное ворчание машины, увозившей Рика и Эстер.
- Подожди. – Эрика остановилась, только сойдя с крыльца.
- Что?
- Сейчас. - Она подбросила в воздух букет из кленовых листьев, изрядно помятых и поломанных после нашего поцелуя, и они, медленно кружась, опустились на нас. - Вот так, - удовлетворенно сказала моя жена. – Ни букета, ни молодых девиц, готовых его поймать, здесь нет, но лично мне так даже больше нравится. Кейн, - она заглянула в мои глаза. – Я люблю тебя. Ты единственный человек в мире, который знает, что я хочу, даже если мне самой еще об этом неизвестно. Я горда тем, что вышла за тебя замуж.
- Я люблю тебя, Эрика, - только и мог ответить я, обнимая и прижимая ее к себе. – Я твой и всегда буду твоим.
- Я твоя и всегда буду твоей.
Мы опять целовались, стоя перед замшелыми стенами старой ирландской церквушки. Мы были женаты. Отныне и навсегда.
Глава 11.
Эрика
Мы целовались на ступенях красивой старинной церквушки. Кейн бережно прижимал меня к себе, и в его поцелуе помимо нежной любви, жаркой страсти, не угаснувшей за прошедшие года, и обещания надежности и защищенности чувствовалось что-то новое. Чуть позже я поняла – это было всегда владевшее им собственническое чувство, но сейчас оно изменилось. Кейн поцелуем предъявлял на меня права, сообщая всему миру: «Эта женщина моя!». Так целовали своих жен кавалеры в напудренных париках, рыцари, не удосужившиеся даже сбросить на землю свои латы, и нечесаные дикари, одетые в звериные шкуры. Именно так мужчина должен целовать женщину, на которой только что женился.
