Опьяненные страстью - Шелвис Джилл

Он заглянул в ее аккуратно сложенный рюкзак:

– Вот это да! Впечатляет!

– Тебе нравится? Меня всему научил один очень хороший друг.

Он окинул ее спокойным взглядом:

– Хороший друг?

– Самый лучший. На все времена.

Она пролистала бумаги до конца.

– Мне пришло в голову, что в моей жизни было много всего временного. Я надеюсь изменить это и обрести более перманентный статус.

Она стерла в заявлении слово «временная» и вписала «постоянная».

– Если для меня все еще есть место.

– Для тебя всегда будет место как в «Уайлдер», так и в моем сердце. Переверни листок, Харли.

У нее голова шла кругом, но она постаралась понять глубинное значение его слов:

– Что?

– Заявление. Переверни его.

Она перевернула страницу. Сверху было написано ее имя, а под ним – две колонки: «за» и «против».

Итак, «за»:

«Разжигает во мне безумную страсть;

заставляет улыбаться;

разжигает во мне страсть;

принимает меня таким, каков я есть;

разжигает во мне страсть;

заставляет меня чувствовать себя цельным».

В колонке «против» было всего одно предложение: «Разжигает во мне страсть».

Она рассмеялась.

– Значит, «разжигает страсть» – это и «за», причем аж три раза, и «против»?

– Я не смог больше ничего обнаружить.

– Лгун.

Он улыбнулся и провел рукой по ее щеке.

– Ладно, может, я просто люблю тебя со всеми недостатками, и все такое.

У нее перехватило дыхание:

– Хотя я с трудом перевожу свои чувства в слова?

– Ты показала свои чувства в действии.

Она прикусила губу. Он проник в ее сердце. Действительно проник.

Харли закрыла глаза, открыла сердце и впервые в жизни действительно рискнула:

– Ты когда-то спросил, что между нами происходит. Я так и не ответила.

– Знаю. Мы ждали, пока ты решишь.

– Я слишком медленно соображала, – призналась она. – Тогда у меня не было слов. Зато сейчас есть.

Он поднес ее руку к губам.

– Это так?

– Я люблю тебя, Ти Джей. – Эти слова так легко пришли к ней, что даже немного испугали. Думаю, и всегда любила.

Он взглянул на нее, совершенно потрясенный, и до нее не сразу дошло, что он не совсем понимает, что именно она ему предлагает. И в этом заключалась еще одна проблема. Она все время понимала, что была не в своем коконе, вне зоны комфорта, когда речь шла о нем, но, по правде говоря, он был так же далек от своей зоны комфорта и окончательно потерял равновесие.

Она лишила его дара речи. Прежде чем по ее лицу разлилась самодовольная улыбка, он сжал ее в сокрушительном объятии, зарылся лицом в шею, и на сей раз в этом не было ничего сексуального: просто он держал ее так, словно не собирался никогда отпускать.

– Мне было плохо на Аляске, и впервые хотелось как можно скорее оттуда выбраться.

Он чуть отстранился и обхватил ладонями ее лицо, чтобы видеть глаза.

– Это больше не был дом. – Его голос звучал хрипло и едва слышно от эмоций.

– Но ты уезжал из Вишфула и на более длительный срок.

– Нет. То есть да. Но я не об этом. Мне очень не хватало тебя рядом.

Задыхаясь, с сильно бьющимся сердцем, Харли пробормотала:

– Дом там, где я?

– Теперь ты начинаешь понимать.

Его улыбка согрела ее.

– Да, дом там, где ты. И на тебе. И под тобой. И глубоко внутри тебя…

Она со смехом вернулась в его объятия, где и нашла собственный дом.

Эпилог

Четыре месяца спустя

Харли сидела за одним из многих украшенных цветами столов, расставленных на просторной задней веранде дома. Свадебный прием Кена и Кэти был в полном разгаре. Гости танцевали, ели, разговаривали, смеялись.

Был прекрасный январский вечер, хотя и немного прохладный. Но в каждом углу стояли обогреватели, так что никто не ощущал холода, и менее всех Кен и Кэти, не разнимавшие объятий на импровизированном танцполе. Стоун и Эмма тоже покачивались в такт музыке.

Харли вздохнула от удовольствия, наслаждаясь чувством… покоя.

Они с Ти Джеем только что вернулись из трехнедельного путешествия по Коста-Рике, куда сопровождали группу на мотоциклах. Она все еще чувствовала тепло долгих солнечных дней и еще более долгих ночей в объятиях Ти Джея. О да, это определенно была ее любимая часть. Он так смотрел на нее, держал в объятиях, касался…

Она улыбалась воспоминаниям, когда он вернулся к столу, уже без смокинга и галстука, в свободной белой рубашке, и выглядел так, что его так и хотелось развернуть и съесть на десерт.

Он принес два бокала шампанского и, улыбнувшись, протянул один ей.

В графике фирмы пока не было длительных путешествий. Если такие появятся, Харли и Ти Джей, возможно, согласятся, но пока они вернулись в Вишфул.

Она перебралась в его домик. Он вместе с братьями водил группы туристов в однодневные походы, а при необходимости к ним присоединялась и Харли, которая также работала на полставки в местной службе охраны леса в качестве биолога – специалиста по дикой природе.

Но любимой частью ее жизни были ночи с Ти Джеем. Они не говорили о следующем шаге, но ее сердце было полно такой радости, что она знала: это придет.

– Вот, держи.

Харли моргнула, когда Энни осторожно положила ей на руки розовый сверток.

Не-Абигейл.

Которая все-таки превратилась в Абигейл. Восемь фунтов чистой, прекрасной, тиранической радости. Истинная Уайлдер. В свои две недели она сумела заставить прыгать вокруг своего маленького розового пальчика всех, кто попал в ее орбиту.

Харли страшно испугалась:

– Энни, я…

Но той уже и след простыл, отплясывала вместе с Ником.

О боже!

Харли в ужасе смотрела на малышку. Та зевнула и тоже посмотрела на нее, пуская пузыри идеальной формы ротиком сердечком, прежде чем прерывисто, довольно вздохнуть.

Или это газики?

Сердце Харли, замиравшее от ужаса всего несколько минут назад, как-то странно смягчилось. Она повернулась и, потрясенная своим открытием, взглянула на Ти Джея. Она тоже хотела… малыша. Нет, она никогда не скажет вслух этого, но… Он и так все понял и прошептал:

– Ты хочешь ребенка.

– Боже, кажется, хочу.

Ти Джей рассмеялся и обнял Харли: ее мысли он читал так же легко, как всегда читал тело, – потом прошептал, касаясь губами ее уха:

– Хорошо, но сначала главное.

– А именно? – выдохнула Харли.

– Свадьба.

Она ахнула от неожиданности:

– Ты это серьезно?

– Серьезнее некуда.

Он обнял ее за плечи и привлек к себе, а пальцем свободной руки осторожно погладил мягкую щечку Абигейл.

– И потом мы должны будем хорошенько постараться.

Харли рассмеялась. Сердце ее так наполнилось счастьем, что даже немного болело.

– Но мы ведь уже несколько месяцев делаем это каждую ночь!

– Ничего, этого не бывает много.

Она повернулась к дому, вспомнив о кладовке, и Ти Джей ухмыльнулся:

– Мне нравится ход ваших мыслей, будущая миссис Уайлдер.

Она улыбнулась в ответ и взвизгнула от неожиданности, когда Энни взяла у нее Абигейл и в радостном удивлении воскликнула:

– Вы только что обручились?!

Вскоре вся семья собралась, чтобы узнать больше, и потребовался ящик шампанского, прежде чем Ти Джею удалось дотащить Харли до кладовой, чтобы приступить наконец к делу.