Меган Куин - Покаяние. История Кейса Хейвуда
что делала со мной Лайла. Голди накренила мою ось, но Лайла потрясла меня до глубины
моей чертовой души.
– Я всегда буду рядом, Кейс, поддерживать тебя и молиться, чтобы однажды ты
сможешь найти спокойствие в том, чтобы не пожирало тебя живьем.
– Спасибо, – ответил я, отступая и уходя к двери. – Мне нужно выйти отсюда.
Увидимся ребята.
До того как они успели что–то сказать, я вышел из дома. Вдыхая мускусный
воздух Нового Орлеана, я пошел прогуляться и очистить свой разум. Начиная с
завтрашнего дня, мне нужно вернуться в строй, начиная с моих обязанностей в
«Справедливости».
Глава 21.
Мое прошлое…
Это не то место, где я хотел находиться, дожидаясь снаружи ресторана прибытия
Голди Бишоп. Джетт был непреклонен в том, чтобы сделать из нее «Девочку Джетта», и я
не имел представления почему.
Ну, это не правда. Я знал, что у нее есть основные потребности, которые нужно
учитывать. Она потеряла своих родителей, свой бизнес и дом в Урагане Катарина. У нее
был долг в тысячах долларов, работа в сомнительном стрип–клубе «Киттен Касл», и жизнь
от зарплаты к зарплате, едва сводя концы с концами. Таких женщин, как она, много в
Новом Орлеане. Чего я не понимал, почему Джетт так был увлечен помощью ей. Она даже
не его тип.
Она мой тип. Пылкая, упрямая и чертовски красивая.
После того как увидел ее в «Киттен Касл», она залезла мне под кожу, и я сильно
хотел увидеть ее снова, но на моих условиях, условиях, на которых я мог объявить ее
своей, не привлекая других мужчин.
Я оперся ногой об колонну, возле которой стоял, и запихнул руки в карманы.
Капюшон скрывал меня от внешнего мира, смягчая мое присутствие.
Рутина моей жизни предложила мне маленький шанс, подумать о чем–то еще за
пределами моего маленького мирка. Я ценил монотонность моей ежедневной
деятельности. Девушки знали свои роли. Они работали органично друг с другом, поэтому
я не понимал, почему Джетт хотел нарушить спокойствие. Это достаточно редкое явление,
когда женщины живут без драмы между ними. Добавь пятую к ним и только нарвешься на
неприятности.
Но я не принимал чертовы решения – Джетт принимал. Именно поэтому, я стоял
снаружи кафе, дожидаясь прибытия Голди.
С растущим раздражением от ожидания, я посмотрел на свои часы и потом снова
в том направлении, котором появится Голди. Будто явившись из ниоткуда, я заметил ее
шагающую прямо ко мне. Ее походка сбилась, когда она подняла взгляд и заметила, что я
уставился на нее. Хватка на ее сумочке усилилась, а подбородок поднялся вверх, пока она
продолжала иди в мою сторону.
Каждый ее дюйм был покрыт одеждой, ясное послание, что она не хочет
пожирающих взглядов. Она могла прикрывать себя сколько хотела. Я все равно знал, какие
изгибы она прячет под одеждой. Они впечатались в мой мозг, когда я увидел ее в «Киттен
Касл».
– Голди, – сказал я, больше подтверждая, чем спрашивая.
– Эм, да. А ты? – спросила она, не ослабляя смертельный захват на своей сумке.
– Присядем за столик, – предложил я, выходя из своей стойки и кивая в
направлении двери.
Я вошел внутрь, не давая ей второго шанса на разглядывание. Я знал, что она
последует за мной. Она в отчаянии, загнана в тупик. Она нуждается в этой встрече.
Мы сидели за столом у дальней стены, что предоставляло нам оптимальное
количество приватности. Я договорился о столике с хостесс заранее.
Голди ерзала, пока официант принимал наши заказы на воду. Ее руки дрожали,
интересно, я заставил ее нервничать.
Конечно, я. О чем я думал? Я – странный мужик, пытающийся убедить ее
выступать перед городской элитой. Если бы я был ею, то убежал бы со всех ног в свою
квартиру и запер все двери.
Игнорируя ее нервозность, я продолжил встречу.
– Почему ты так долго не связывалась с нами? – спросил я, откидываясь на
спинку стула и скрещивая руки.
– Почему бы нам не начать с небольшого вступления, а? Ну знаешь, старое
доброе «привет, меня зовут…» – она показывала мне рукой, чтобы я продолжил.
– Почему ты так долго не перезванивала нам? – спросил я снова, игнорируя ее
попытку втянуть меня в обычный разговор.
Разочарованно выдохнув, она сказала:
– Прости, просто я не подпрыгивала от возможности позвонить незнакомцу,
который связывался со мной три раза, после того как выслеживал по всему чертовому
Французскому кварталу.
Я утихомирил небольшую улыбку и продолжил.
– Почему ты в итоге позвонила?
– Потому что, видимо, я мазохистка, – она встала. – Это не сработает. Спасибо
за…воду.
Я непринужденно сидел на своем стуле, не беспокоясь об ее уходе.
– Долг в десятки тысяч долларов не исчезнет просто так, Голди.
Как по команде, она шокировано развернулась. Я, как ни в чем ни бывало, играл
с трубочкой в своем стакане и разглядывал ее из–под ресниц. Не надо быть гением, чтобы
выяснить, как действовать с этой нахалкой.
Быстро сев назад, она произнесла настолько тихо, насколько возможно.
– Откуда ты взял эту информацию? Это нарушение неприкосновенности частной
жизни.
Ее голубые глаза пылали яростью, пока она тыкала пальцем по столу и требовала
ответов.
Боже, она прекрасна, даже когда злиться. Ее глаза полны жизни, атрибут,
которого мне недоставало. Румянец на ее щеках показывал, насколько молода она была,
несмотря на ее взрослый взгляд.
Почему Джетт нашел ее первым? Прямо сейчас, я бы отдал все, чтобы схватить
ее за руку, потянуть на свои колени и зарыться с головой в сладкий аромат ее кожи.
Каждую частичку моего тела покалывало от потребности притянуть ее к себе,
сделать ее своей. Я не знал ее, но только после одного разговора с ней, я пропал. В ней
что–то есть, что–то особенное, что было заразительно. Я знал, что она оставит отметину
на мне.
Она ждала моего ответа о нарушении неприкосновенности ее частной жизни, но
вместо этого я продолжил свою тактику, напоминая ей о нищенской жизни, которой она
жила.
– Ты хочешь сбежать из дыры, в которой живешь сейчас, Голди? Ты хочешь
чувствовать себя в безопасности, заботе, и свободной от долгов?
– Нет, я хочу жить в сточной канаве, пока меня трахают в задницу бродяги
Бурбона, – саркастично заявила она.
