Барбара Брэдфорд - Власть женщины
Брюс кивнул, размышляя о том, что Хлоя, к его удивлению, обнаружила редкую для своего возраста проницательность и знание человеческой натуры.
«У нашей малышки блестящий ум, – подумал Брюс с гордостью. – А к этому бог дал ей и обаяние, и красоту, и доброе сердце. Хорошо, что у Стиви есть Хлоя. И у меня тоже».
Густые волосы, темные сияющие глаза, прекрасная фигура и такой живой, яркий интерес к людям. Брюсу на мгновение стало жаль, что в нынешнем году ему исполнится восемьдесят три и он скорее всего уже не увидит, как эта юная прекрасная девушка превратится в молодую женщину. Не узнает, кто станет ее спутником жизни, не увидит ее детей… Хлоя столько значила для него! Никого в жизни, кажется, он не любил так нежно, так самоотверженно. Да, жизнь порой дарит сюрпризы. Думал ли Брюс, что эта, в сущности, чужая девочка будет так дорога ему?!
– Что с тобой, дедушка? – Хлоя, почувствовав его настроение, погладила Брюса по руке.
– Ничего, детка. Почему ты спрашиваешь?
– Ты вдруг стал очень печальным, – ответила она озабоченно.
Брюс снова улыбнулся и взял ее руку в свои.
– Я только подумал, что хотел бы быть помоложе, чтобы увидеть, как ты повзрослеешь, выйдешь замуж. Увидеть твоих детей. И твой успех в «Джардин».
– Но ты все это увидишь, дедушка! – уверенно проговорила Хлоя.
– Я уже старый человек, детка.
– Ты мне совсем не кажешься старым.
– Да? А за спиной вы все меня зовете старый Брюс? – поддразнил он внучку.
Хлоя покраснела и быстро сказала:
– Но ведь это просто так. Мы не хотели тебя обидеть.
Брюс понимающе кивнул и улыбнулся, глядя в ее серьезное, но еще детское лицо. Его сердце сжалось. Как он любил этого ребенка! Хлоя затронула в его холодном сердце такие струны, которые молчали всю жизнь. Ни к кому он не чувствовал такой всепоглощающей нежности. С самого первого дня, как увидел маленькое существо на руках у Стиви.
22
День был ветреный.
Резкие порывы ветра клонили молодые деревья и обрывали нежные клейкие листочки. Они падали на узкую тропинку в холмах, по которой Хлоя возвращалась в Эсгарт-Энд.
Несмотря на ветер, пушистые белые облака медленно плыли по синему небу и солнце светило ярко.
Хлоя любила гулять по вересковым пустошам, простирающимся до самого горизонта и напоминавшим ей морские волны. Этот безлюдный пейзаж был дорог для нее. Она любила эти места с самого детства, когда они были населены жестокими троллями и прекрасными феями.
Эсгарт-Энд был построен в конце прошлого столетия. Старый дом из местного серого камня стоял на вершине холма в Ковердэйле, возвышаясь над живописной деревушкой Вэст-Скрафтон около Коверхэма. Подойдя к воротам, Хлоя остановилась и засмотрелась на открывшийся ей вид. Она замерла от восторга, который всегда вызывал у нее окрестный пейзаж. На горизонте ярко-синее небо словно пронзали острые изломанные вершины Вернсайдских скал, казалось, разломанных рукой гиганта.
А вокруг зеленые поля, разделенные старыми каменными изгородями, построенными в незапамятные времена, спускались по холмам в долину, где речка Нида сверкала в ярких солнечных лучах, как меч, брошенный великаном.
Хлоя зажмурилась и прикрыла глаза ладонью. Она постояла так еще немного, но яростный порыв ветра сдул очарование момента. Девушка повернулась и прошла в ворота. Только теперь, подходя к дому, она ощутила, как проголодалась. Бросив быстрый взгляд на часы, она ускорила шаги и уже через несколько секунд толкала тяжелую дубовую дверь.
Пока она снимала свою теплую куртку и красный шерстяной шарф, смешанные ароматы кофе, свежеиспеченного хлеба и жарящегося бекона дразнили ее нос. Она проглотила слюну и, открыв дверь, поспешила в кухню.
Здесь у большой плиты стояла Тамара и переворачивала на сковороде куски шипящего ароматного бекона.
Взглянув на раскрасневшуюся Хлою, Тамара улыбнулась и спросила:
– Хорошо погуляла, Хло?
– Потрясающе. – Хлоя рассмеялась. – Весь туман сдуло. Умираю с голоду.
– Отлично, сейчас буду тебя кормить. Холодно сегодня?
– Зябко. Но если ветер стихнет, день будет теплым. Так солнечно, очень приятно, если одеться потеплее.
Хлоя обошла большую уютную кухню, которую когда-то с любовью обставила и украсила Стиви. С тех пор здесь ничего не изменилось, и Хлое было приятно видеть, что кухня осталась такой же, как во времена ее детства. Девушка налила себе чашку кофе, добавила сахар и молоко и устроилась за большим деревянным столом. Стол покрывала скатерть в зеленую и белую клетку, такими же были и занавески на окне. Хлоя хорошо помнила тот день, когда Стиви привезла эти занавески в дом и сама развешивала их. Какой уютной стала их кухня! Как обе они радовались тогда.
Что ж, воспоминания о прошлом – это прекрасно, но есть все же очень хотелось.
– Для кого ты жаришь этот бекон, Тамара? Он так вкусно пахнет. Можно мне кусочек?
– Для всех, кто захочет. А еще я кое-что приготовила в гриле: помидоры, грибы, сосиски. В духовке я разогреваю пирог. Хочешь, я положу тебе всего понемногу, Хлоя?
– Очень. Спасибо, Тамара. А где все?
– Найгел поднялся наверх: ищет свой бумажник. И он, и дети уже позавтракали. Найгел захватит их в Рипон. Я просила его кое-что купить. А Гидеон в гостиной, звонит Ленор. Он собирается поехать в Линден-хилл и привезти ее к нам к обеду.
– Отлично! Мне всегда нравилась Ленор. Я рада, что она выходит замуж за Гида, а ты?
– Очень. Это самое лучшее, что могло с ним случиться. Я имею в виду то, что она вернулась к нему. Но этот тип, Малком Армстронг, никак не соглашается на развод.
– Да, я знаю. Мама говорит, что он просто смешон в своем бессмысленном упорстве.
– Кто-нибудь должен предложить ему отступного, как мне кажется.
– По-моему, тоже. Мама говорит, что все имеет свою цену, но это не всегда деньги.
Тамара, смеясь над этим метким замечанием, начала наполнять тарелку Хлои. Ей нравилось опекать эту восемнадцатилетнюю девочку.
Хлоя отпила кофе, осматривая большую кухню. Все как прежде: деревянный потолок и пол из терракотовых плиток. Ей всегда здесь нравилось, это ее любимое место в Эсгарт-Энде. С ним столько связано! Здесь всегда так тепло и уютно.
У окна с видом на холмы Стиви поставила большой диван и мягкие кресла с цветочной обивкой. Кухню освещали старинные лампы, вокруг большого стола в центре стояло восемь деревянных стульев, на их сиденьях была такая же обивка, как на диване и креслах. Семья всегда собиралась здесь, когда в доме не было гостей.
Огромный каменный очаг, в котором ярко полыхал огонь, тоже был сложен по проекту Стиви. Очаг служил как бы центром помещения. Медные горшки и сковородки, развешанные над ним, в бесчисленных ракурсах отражали пламя. И в этот холодный мартовский день казалось, что здесь можно найти защиту от всех невзгод.
