Энн Куин - Капкан
– Ты выпустила коллекцию, которая получилась очень успешной. А Доминик сразу разглядел в твоих моделях схожесть со своими работами и пришел к брату с просьбой подать на тебя в суд, а тому ничего не оставалось, как пообещать, что сделает это, хоть сам он не видел в этом никакой проблемы. Но, зная брата, он понимал, что тот не успокоится.
Николь улыбнулась, вспомнив Доминика с его жутким характером.
– И вот Гэбриел приходит с этой проблемой ко мне, мы еще ужасно смеялись, прорисовывая все цепочку событий. А я, дурачась, предложил первую пришедшую мне в голову идею: закрыть вас вдвоем, и вы все сами решите. Но я сразу пожалел, Гэбриелу страшно понравилась идея, я изо всех сил отговаривал его, но он сказал, что сделает все сам, а от меня ему нужен список всего, что должно тебя окружать, наверное для того, чтобы вам было там комфортно.
– Постой, если я тебя правильно поняла, Доминик знал все это время, кто я такая, но о вашем плане он ничего не знал!
Осознав, она вопросительно посмотрела на Сэма.
– Тогда почему, когда он увидел меня впервые возле этого дома, он ничего не заподозрил?
– Он знал твой псевдоним, а не твое лицо. Как ты по псевдониму «Saymon» никогда не знала, что им мог оказаться Домиником Спарком.
– «Saymon»!
– Да.
– Ты хочешь сказать, что все фотоработы в квартире его?
«Почему я не заметила этого имени в журнале?»
– Я смотрю, ты его поклонница.
Сэм сделал такой вывод, так как, если бы они ей не понравились, она даже не обратила бы внимание на автора.
– Значит, он хочет подать на меня в суд?
– Я сразу сказал Элю, что это очень плохая идея. Но наш план сработал, и он больше этого не хочет. Он сейчас очень странный.
– В смысле?
У Николь давно было навязчивое желание разузнать о нем, и она быстро вцепилась за предоставленную возможность.
– Я не знаю подробностей, но Гэбриел сказал, что Доминик очень изменился, а еще он сказал, что иногда ему кажется, что его брат влюблен, хоть он понятия не имеет, как выглядит влюбленный Доминик.
«Дом!» – защемило ее сердце.
– Я знаю.
– Знаешь?
– Я даже знаю в кого! – довольно улыбнулась Ника.
Сэм сначала не очень понял, но потом немного удивленными глазами посмотрел на нее.
– А ты?
– Что я?
– Ты любишь его?
– Хочешь посмеяться еще больше?
Николь довольно улыбалась, глядя на озадаченного друга.
– Я же правильно поняла, что ты смеялся со всей этой нелепой череды событий?
– Мы оба смеялись. Гэбриел даже сказал, что если бы он верил в судьбу, то это была бы она.
– Судьба! – протянула она и замолчала.
– И чем же ты хотела меня рассмешить?
– Так вот, помнишь в этот самый день, когда я взяла в руки журнал, я рассказывала тебе о мужчине в лифте?
– Помню.
– Так вот, мне кажется, вернее, я уверена на 99 %, что это был Доминик.
– Ты серьезно?
– И поэтому вы можете передвинуть точку отсчета событий еще на один интервал.
Ника заулыбалась, а затем и засмеялась с присоединившимся к ней другом.
Глава 39
Доминика пригласили на День рождения, он, как порядочный гость, с огромным букетом цветов и запечатанной коробкой с бантиком стоял на пороге и звонил в звонок дома. Дверь открылась через несколько секунд, там стояла она.
– Элиза, с днем рождения!
– Спасибо.
Он зашел в дом и протянул ей подарок и цветы.
– Дом, я так рада тебя видеть, – как всегда излучая свет, произнесла она. – Когда Гэбриел мне рассказал, я думала, он меня разыгрывает. Я хочу, чтобы ты знал: я сразу была против, как только узнала о его идее, и всячески его отговаривала.
– Элиза, я вовсе не сержусь на него.
Элиза замерла, совсем не узнавая друга, а тем более его добродушную интонацию.
– Я рада, проходи, он ждет тебя в кабинете, – мило улыбнулась Элиза.
По дороге в кабинет Доминик увидел множество гостей, многих из них он даже знал, но общаться с кем-то особого желания не было. Дойдя до нужной комнаты, он открыл дверь и обнаружил брата в привычной позе за своим рабочим столом. Гэбриел поднял голову, услышав звук открывающейся двери.
– Доминик! Ты уже пришел?
Брат как всегда был чересчур эмоциональный.
– Я же обещал.
– У меня через несколько дней очень важное слушание в суде, а ты же знаешь, как я не люблю проигрывать.
– Проигрывать? – он озадаченно посмотрел на брата. – Я не помню, чтобы ты проиграл хоть одно дело, или пока меня не было что-то изменилось?
– Нет, я так же хорош и непобедим, как и раньше, но все когда-нибудь бывает в первый раз.
– Неужели у тебя появился достойный соперник? – заинтересовался Доминик.
– Доминик, когда он появится, я с легкостью уйду на пенсию.
– Эл, ты так говоришь, как будто очень этого ждешь.
– Возможно. Выпьешь? – встав из-за стола, Эл подошел к бару.
– Немного.
– Виски?
– Давай.
Разговор не клеился, Гэбриелу очень хотелось разузнать, что же произошло такого, что он так изменился, но он не задавал ни одного вопроса, напоминающего ему о той квартире. Он прекрасно знал своего брата и просто ждал, когда ему захочется выговориться так, как это было всегда, даже в зрелом возрасте за советом он всегда приходил к нему.
Вечеринка прошла на ура, шведский стол, воздушные шарики, живые цветы, веселая музыка и танцы, все указывало на то, что в этом доме праздник. Двое племянников Дома уже давно спали. Наконец гости разошлись. Он сидел с Элизой на заднем дворике.
– Ты заверил меня, что все хорошо, а за весь вечер не проронил ни слова, – нарушила тишину она, – я раньше никогда не видела тебя таким таинственным и печальным одновременно. Ты скучаешь по ней?
– С чего ты взяла?
– Вот ты и попался. Ты не спросил, о ком. Я знаю тебя пятнадцать лет, но таким, как сейчас, не видела никогда. А так как я мудрая, по крайней мере, твой брат всегда мне это повторяет, говоря, как я мудро поступила, дав ему шанс, то – все дело в девушке.
– Это пройдет.
Все время после того ужасного утра он убеждал себя в этом.
– Почему? Это же прекрасно, что ты наконец ее встретил, мы с Элем уже потеряли всяческие надежды.
Доминик внимательно ее слушал, когда к ним присоединился Гэбриел с бутылкой минеральной воды. Он явно перебрал. Элиза, поняв, что они хотят побыть вдвоем, попрощалась с Домиником и удалилась спать.
– Она прелесть, – лишь сказал Гэбриел, провожая ее взглядом.
– Да. Вы прекрасная пара.
– Я так благодарен тебе, – вдруг сознался Эл.
– За что?
– Как за что, за нее. Если бы ты тогда не отшил ее, возможно, я не был бы сейчас таким счастливым.
