Рэйчел Гибсон - Влюблен до безумия
– А теперь, когда ты вернулась, снова стали возникать слухи. Я не хочу, чтобы моя свадьба стала для вас с Ником поводом вызвать новые сплетни.
– Я ничем не собираюсь их вызывать.
– Надеюсь, потому что хочу, чтобы в такой день в центре внимания была Лайза.
– Думаю, мы с Ником будем избегать друг друга до конца жизни.
Луи сунул руку в карман пальто и достал комплект ключей.
– Это было бы самым правильным. Иначе вы только снова причините друг другу боль.
Делейни не стала спрашивать Луи, что он имеет в виду. Она бы никогда не причинила Нику боль. Это просто невозможно. Чтобы Нику стало больно, он должен обладать человеческими чувствами, как все остальные. Но у него их нет, ведь у него каменное сердце.
После ухода Луи Делейни заперла дверь, потом остановилась у стойки и просмотрела еще несколько журналов с прическами для невест. У нее возникли кое-какие интересные мысли, но ей не удавалось сосредоточиться достаточно надолго, чтобы представить мысленно все детали.
«Одни говорили, что ты сделала аборт, потому что ребенок был от Ника; другие уверяли, что это Генри заставил тебя избавиться от ребенка».
Делейни отложила журналы и выключила свет. Эта старая сплетня была особенно жестокой: сплетники намекали на то, что родной отец Ника заставил ее сделать аборт, потому что ребенок был от Ника. Делейни могла только гадать, что за люди способны распространять такого рода слухи, испытали ли они хотя бы капельку раскаяния и потрудились ли извиниться перед Ником.
Делейни взяла пальто, вышла из салона и заперла за собой дверь. На небольшой темной стоянке рядом с ее автомобилем стоял джип Ника. «Ник вел себя как всегда. То есть так, будто ему все равно». Она старалась не задумываться о том, действительно ли он так переживал, как можно было понять из слов Луи. Делейни пыталась не зацикливаться на этом. После вчерашнего она просто ненавидела Ника. Она уже дошла до лестницы в свою квартиру и вдруг неожиданно повернулась и пошла обратно, к двери черного хода в офис Ника. Она постучалась три раза, дверь распахнулась, и на пороге возник Ник. Он был в черной толстовке и выглядел даже более устрашающе, чем обычно. Он переступил с ноги на ногу, удивленно поднял бровь, но ничего не сказал. Теперь, когда он стоял перед Делейни на фоне прямоугольника света, она сама не знала толком, зачем пришла сюда. Да и что ему сказать после вчерашнего, она тоже не очень представляла.
– Я тут кое-что узнала и подумала… – Делейни замолчала и глубоко вздохнула. От волнения ее немного трясло и даже слегка подташнивало, как будто она разом выпила тройную порцию немецкого шоколада с кофейным ликером. Она сцепила пальцы и уставилась на них, обдумывая, с чего начать. – Мне тут рассказали нечто ужасное… и я подумала, как ты…
– Да, – перебил ее Ник. – Все это я уже слышал сегодня несколько раз. Более того, утром Фрэнк Стюарт поймал меня на строительной площадке только для того, чтобы поинтересоваться, нарушил ли я условия завещания Генри. Он может и тебя об этом спросить.
Делейни встрепенулась и подняла взгляд.
– Ты о чем?
– Ты была права. Миссис Вон сообщила всем и, по-видимому, добавила еще кое-какие смачные подробности от себя.
– Ох…
Делейни покраснела и отодвинулась чуть в сторону, чтобы свет не падал на ее лицо.
– Я не хочу об этом говорить. Я вообще не хочу говорить о том, что произошло вчера.
Ник прислонился плечом к косяку и посмотрел на Делейни.
– Тогда зачем ты пришла?
– Сама толком не знаю. Дело в том, что сегодня я услышала старые сплетни и хотела тебя расспросить об этом.
– Это какие?
– О том, что десять лет назад, когда я уехала из Трули, я якобы была беременна от тебя.
– Но мы же оба знаем, что это невозможно, правда? Конечно, если ты действительно была девственницей.
Делейни попятилась, уходя глубже в тень.
– Еще я услышала, что я будто бы сделала аборт, потому что ребенок был от тебя. – Ник выпрямился, и Делейни вдруг поняла, зачем она постучалась в его дверь. – Ник, мне очень жаль.
– Это было давно.
– Я знаю, но я узнала обо всем только сегодня.
Делейни подошла к лестнице и положила руку на перила.
– Ты хочешь, чтобы все думали, будто тебя ничто не трогает, но мне кажется, те сплетни задели тебя больнее, чем ты хочешь показать. Иначе ты не избил бы Скутера.
– Скутер – дрянь, и он меня разозлил.
Делейни вздохнула и оглянулась на Ника:
– Я только хотела, чтобы ты знал: я бы не стала делать аборт, – вот и все.
– С чего ты взяла, что мне небезразлично, что обо мне говорят?
– Может быть, и безразлично. И все-таки говорить такие вещи было жестоко. Наверное, я просто хотела, чтобы ты знал, что я считаю эту сплетню очень злой и, по-моему, тот, кто ее запустил, должен извиниться. – Делейни ступила на лестницу и нащупала в кармане ключи от квартиры. – Ладно, забудь, об этом.
Делейни решила, что Луи ошибся. Ник вел себя так, будто ему все равно, потому что ему действительно было все равно.
– Делейни!
– Что?
Делейни взялась за ручку двери.
– Вчера я тебе соврал.
Она оглянулась, но ей не было видно его лица.
– Когда?
– Когда сказал, что на твоем месте могла быть любая женщина. Тебя я бы узнал даже с закрытыми глазами. – Помолчав, Ник добавил: – Я бы тебя отличил ото всех.
Почему-то сейчас, в темноте, его глубокий низкий голос звучал даже более интимно, чем если бы он говорил шепотом. Потом скрипнула дверь, щелкнул замок, и Делейни поняла, что осталась одна. Она огляделась, но дверь была закрыта и ничто не напоминало о том, что Ник только что был здесь. Его слова поглотила ночь, словно он их и не произносил.
Войдя в квартиру, Делейни сбросила ботинки и поставила в микроволновку готовое диетическое блюдо. Включив телевизор, она попыталась смотреть новости, но ей было трудно сосредоточиться даже на прогнозе погоды. Мысли ее все время возвращались к разговору с Ником. Делейни все вспоминала, как он сказал, что отличил бы ее даже с закрытыми глазами, и напоминала себе, что «хороший» Ник гораздо опаснее, она достала из микроволновой печи обед, и села за стол, размышляя, пожелает ли Фрэнк Стюарт обсудить и с ней самые последние слухи. Как и десять лет назад, снова весь город перешептывается за ее спиной. Горожане обсуждают, как они с Ником «баловались» в салоне. Но в отличие от прошлого раза сейчас она не может отсюда сбежать.
До того как приняла условия завещания Генри, Делейни часто переезжала. Она была вольна сняться с места и уехать в любой момент, как только ей этого захочется. Она всегда сама контролировала собственную жизнь. Но сейчас все изменилось, все было неопределенно и неподвластно ее контролю. И в центре всей этой неразберихи находился Ник Аллегрецца. Он всегда был одной из главных причин, почему она вела беспорядочную жизнь.
