Первая люболь - Исаева Катрин

Я поспешила домой, где поставила цветок в вазу и, удобно устроившись на кресле, уплыла в страну любовных грез.

Здравствуй, моя родная.

Вот пишу тебе письмо и снова хочу курить. Знаю, ты сейчас недовольно поджала нижнюю губку. Роза, в минуты одиночества я думаю только о тебе, о твоем влюбленном взгляде и твоих нежных губах… До которых мне так хочется дотронуться… Тяжело без тебя. На стенку лезть хочется. Но мы ведь справимся? Со всем справимся! Все переживем!

Гоняют нас тут, как коней, уже похудел на три килограмма, но мне нравится. Постоянно чем-то занят, некогда раскисать. Батя в меня верит. Советует после армии пойти учиться в школу полиции или академию МЧС.

Удивительно, что такой хороший мужик всю жизнь прожил без семьи и детей. Я много размышлял на эту тему. Не понимаю маму. И что ей сдалась эта Москва? Поехала бы с ним, тогда бы у нас сложилась совсем другая жизнь… Хотя что об этом сейчас говорить?

Знаешь, Роза, после знакомства с отцом у меня словно второе дыхание открылось. Он столько для меня сделал за какие-то несчастные семь дней. Жаль, так и не успели на рыбалку съездить. Мечтаю вас познакомить, уверен, тебе он тоже понравится.

Ну, что я все о себе…

Через несколько дней у тебя начнется учеба на филфаке. Жду подробный отчет. Сколько парней у вас в группе? Предупреждаю, если кто-то проявит к тебе интерес, сразу после моего возвращения их количество сократится…

Да шучу, шучу!

Не округляй свои глазки, Розочка! Я тебе доверяю. И учусь держать себя в руках. Правда, учусь. А еще до сих пор просыпаюсь в холодном поту после кошмаров о том, что мог сделать урод Столяров. Если бы он завершил начатое, я бы никогда себе не простил…

Знаю, ты не любишь эту тему, поэтому буду закругляться.

На днях начинаются масштабные учения в лесах Тайги. Уже не терпится! Мы тут с мужиками только об этом и говорим. Представляешь, имитация настоящего боя?! Будем сидеть в окопах, лишь бы погода не подвела!

А еще я мечтаю о бигмаке из «Макдональдса» и огромной порции картошки фри. Приеду зимой в отпуск и устроим пир. Договорились?

Я вернусь. Обещаю.

Люблю тебя.

Твой Митя.

Я несколько раз перечитала его письмо, собираясь писать ответ, как вдруг услышала шорох за спиной. Обернувшись, увидела маму. Кажется, она уже какое-то время наблюдала за мной.

– Привет. Не слышала, как ты пришла, – ответила я честно.

– После того, что произошло, я все время думаю, как ты тут одна? Точно не хочешь жить со мной, братом и Артаком Ашотовичем? Азат съехал на съемную квартиру около университета. Поверь, никто не будет тебя стеснять.

– Спасибо. Но одной мне комфортнее всего. – Я поднялась из-за стола, закружив раскрасневшуюся родственницу в объятиях. – Знаешь, мам, я очень тебя люблю! – прошептала еле слышно.

– А я тебя. Ну, как там дела у Димы? – с теплотой в голосе поинтересовалась она.

– Лучше всех. До встречи нам осталось всего каких-то 285 дней! – Я улыбнулась, сглатывая образовавшийся тяжелый ком в горле.

– Всего ничего, – с грустными нотками в голосе, улыбнулась мама в ответ.

– Роза, ты здесь? Р-о-з-а? – Одногруппница Марина пощелкала пальцами перед моим лицом.

– А… Что такое? – Я растерла пульсирующие виски: голова трещала, как несмазанная лесопилка.

– Лекция уже давно закончилась. Пора домой, – снисходительно улыбнулась староста.

Прокашлявшись, я сгребла свои вещи в рюкзак, чувствуя тяжесть в груди, словно на душе скребли кошки.

Уже четырнадцать дней от Мити не было никаких вестей.

Я знала, что их рота участвует в масштабных военных учениях, но судя по заявленным датам, они должны были закончиться несколько дней назад. Проверив почтовый ящик, я вернулась домой, но спустя час снова вышла в подъезд.

– Роза!

Я вздрогнула от неожиданности, обернувшись на растерянный голос Богдана.

– Что случилось? – произнесла я осипло, сминая края футболки в кулак.

– Митя. Он…

– Что?

– Сейчас звонили из воинской части. Он и еще один солдат не вернулись с учений. Их поиски продолжаются. – Брат любимого опустил взгляд.

Я обратила внимание, как подрагивает кадык на его шее.

– Как такое могло случиться? – произнесла я на удивление ровно.

– Погода испортилась. В лесу начался ураган. Возможно, они укрылись где-нибудь в чаще… Или…

– Почему ты замолчал? Что еще известно? – От переизбытка эмоций я вцепилась парню в ворот джинсовой рубашки.

Самообладание испарилось. От шока и ужаса мои внутренности горели, будто их облили серной кислотой.

– Понимаешь, это тайга. Могло произойти все, что угодно. Там болотистая местность.

– Что это значит? Когда они его отыщут?

– Роза, успокойся, пожалуйста, мы с матерью и так ничего не понимаем… Жуков звонил. Он уже купил билет на самолет, вечером вылетает туда. У Димкиного отца есть связи. Не волнуйся, все будет хорошо! Слышишь? Слышишь?

Но я ни черта не слышала, медленно сползая по холодной стене подъезда. Во рту пересохло, перед глазами двоились круги, расплываясь в причудливые трехмерные узоры.

Прошла неделя с поисков Мити и еще одного солдата, но их так и не нашли. В новостях эту историю почти не освещали, однако в комментариях под постами в социальных сетях все как один были уверены, что их уже давно нашли дикие звери или затянули болота.

Еще семь дней спустя я все-таки познакомилась с Александром Жуковым, и первое, что сказал мужчина с блестящими от подступающих слез до боли знакомыми льдисто-голубыми глазами, было:

– Роза, надежды нет, что наш Митька вернется.

Глава 42

Я пыталась заставить себя подняться, но из-за чувства полного опустошения внутри мое тело мне не подчинялось, только глаза подавали признаки жизни, моргая, смотрела в потолок. Мысленно пытаясь подсчитать, сколько дней прошло с момента страшного известия. Все дни сплелись в однообразную паутину, а мое горе виделось огромным кровожадным пауком, сжирающим изнутри.

Тяжелой рукой я нащупала край тумбочки и, вцепившись в нее, не отпускала, пытаясь медленно, но верно вернуть себя к жизни.

Митя обманул – он не вернулся, забрав с собой кусочек моего сердца. Теперь будущее казалось бессмысленным и пустым. Я не ходила на лекции и не хотела ни с кем общаться, выбрав себе в союзницы – боль.

Распахнув глаза, я какое-то время металась между сном и явью, однако звонок в дверь, собственно, и послуживший причиной моего пробуждения, стал лишь настойчивее.

– А вдруг это Митя? – пронеслась в голове шальная мысль, и силы мгновенно вернулись.

Впопыхах натянув поверх пижамы халат, я вылетела в коридор, и, наплевав на все предостережения, распахнула дверь. Передо мной, грустно улыбаясь, стоял Богдан, а на его руках поскуливал черноухий Воин.

– Роза, я знаю, ты никуда не ходишь. И не хочешь ни с кем говорить… Но уверен, у вас с ним точно получится найти общий язык. – Брат Димы протянул мне щенка, буравя прямолинейным взглядом.

– Я не…

– Он тоже безумно скучает. Как и все мы. Воин должен жить с тобой, – добавил парень, тяжело вздохнув.

Я не нашлась, что возразить, ошарашенно принимая собаку. Лизнув мою шею, щенок радостно вильнул хвостом. В этот миг меня погребло под лавиной наших совместных воспоминаний: первое свидание в «Макдональдсе», первая ссора, первый поцелуй…

Поспешно отворачиваясь, я захлопнула дверь, даже не пригласив Богдана войти, а сама прижала маленького Воина к груди, задыхаясь от подступающих слез.

Вселенная всеми силами пыталась нарушить мое затворническое существование, ближе к вечеру подослав маму. Она, как обычно, принесла горячую еду, помыла тарелки, скопившиеся в раковине, осторожно прощупывая мое эмоциональное состояние. После нескольких дежурных вопросов родственница поинтересовалась: