Иволга и вольный Ветер (СИ) - Чередий Галина Валентиновна

— Ну вот как-то так. — наконец подвёл черту под нашим совместным трудом Ветров, вернувшись от мусорных баков, куда выносил ворох упаковок.

Я успела быстренько протереть пол и раскатать лохматый ковер перед кроватью, уже заправленной и застеленной уютным покрывалом крупной вязки.

— Красота! — довольно выдохнула я. Может, люди с более богатым воображением или лучшим вкусом выбрали бы более изысканное убранство, но мне ужасно нравилось все именно так. Если это был бы мой дом и моя спальня и имей я достаточно средств на руках, то все это же и выбрала. — Слушай, Егор, а если это чисто временное твое жилье, то может мы все это зря?

— Вот уж не зря. — ухмыльнулся как-то загадочно Ветров, поворачиваясь ко мне. — Знаешь, я столько настроил домов за свою жизнь, но до сих пор ни разу их не обустраивал.

— И как ощущения? — от его пристального взгляда у меня снова кувыркнулась сердце, мигом пустившись в разгон, потеплели щеки, уши и грудь, потянуло сладко-голодно внизу живота. Я ведь знаю что предвещает, чем грозит мне такой его взгляд.

— Понятия не имел, что долбаный процесс гнездования может так увлекать и заводить. — хрипловато ответил он.

— Что? — как-то бестолково спросила я, потому что все мысли были уже о поцелуе и том, что за ним обязательно последует.

Ветров порочно усмехнулся, поднимая и изгибая бровь, шагнул ближе, обнимая, и я равно вдохнула у его шеи, ловя дико будоражащий аромат легкой испарины мужского тела. Тела моего мужчины. Мужчины, что вспотел, работая над уютом в… нашем первом общем жилище. Понятия не имела, что возбуждать можно сильнее , чем это до сих пор делал со мной Ветров, но …

— Матрас должен ещё восемь часов расправляться. — пробормотала, проводя носом у его кадыка и снова с наслаждением вдыхая.

— Охренеть как здорово, что ты решила взять этот ковер.

***

— Что такое? — спросила сквозь сон, ощутив, как Ветров резко сел на кровати и только потом расслышала тихое гудение.

— Хмм… это с работы. — сипловато ответил он, вылез из под одеяла. — Да, Виктория Александровна, слушаю.

Я, щурясь, осмотрела обустроенную нами вчера спальню, прислушиваясь и гадая, который же сейчас может быть час. Шторы мы купили плотные, навскидку не поймёшь, пришлось таки вставать и выглядывать на улицу. Судя по всему, было раннее утро, ещё и воскресное, так какого же черта Егора дёргают с работы?

Натянув футболку и ежась от лёгкой прохлады в коридоре, пошла на звук его голоса и нашла Ветрова уже полностью одетым, торопливо надевающим ботинки. Плечом он прижимал к уху телефон, сильно хмурясь и изредка бросая короткие реплики.

— Я понял… В котором часу? … Угу … Нет, не нужно извиняться, вы все сделали правильно… Я скоро буду… Нет, глупости, во всем разберемся… Нет, я сказал. До встречи!

— Что то случилось?

Егор вздрогнул, как будто забыл о моем присутствии на его территории. Поднялся, стремительно подошёл, обнял.

— Ничего страшного, Валь. Но, похоже, я тебя подвожу с поездкой к маме. Простишь?

— Прощу. — сказала и вдруг сердце так защемило. От острого, как вспышка понимания, что я ему на самом деле кучу всего уже прощать готова, а ещё от того, что его отпускать стало как-то страшно. Аж до удушливой паники, поддавшись которой обхватила его шею и прижалась всем телом. — Ветров, правда ничего серьезного не случилось?

— Правда, птица моя певучая. Ничего такого, с чем мне не приходилось бы в моем бизнесе и раньше сталкиваться. Разрулю и все расскажу, сегодня вечером за ужином. — пообещал он, поцеловав перед выходом коротко, но так, что долго отдышаться не могла и … соврал.

Вернулась в спальню, но о том, чтобы доспать и не подумала. Сердце было как-то не на месте. Заправила кровать, приняла душ, потом сразу занялась переносом временной кухни из большой комнаты-зала в ту, что ближе к входу, как мы и планировали с Егором. Благо всего переноса то — оттарабанить туда совсем не тяжёлый складной стол, саму электроплитку, нехитрую утварь, что была, да распаковать купленное вчера. Перетаскивание более тяжёлого обеденного круглого стола я решила не устраивать в одиночку, боясь испортить новый наборной паркет зала. Вот вернётся Егор и мы вместе уже…

Выдох вышел рваным, прижала руку к резко заколовшему сердцу, осознав, что за время всей этой возни ничуть не отвлеклась и не успокоилась, наоборот, уровень тревоги все рос и рос, медленно, но неуклонно.

Пошла в ванную, поплескала на лицо водой, а когда подняла глаза, взглянув в зеркало, то увидела, что зрачки у меня огромные, расширенные, как у нарика, честное слово. Да и моментами все расплывается.

— Да что за ерунда-то? — строго спросила у своего отражения.

Вернулась на новую кухню за телефоном, ни звонков, ни СМС, да и с момента ухода Ветрова всего три с небольшим часа прошло. Покусав губу в сомнениях, не покажусь ли я ему навязчивой подружкой, названивающей по поводу и без, напомнила себе, что, так-то, звоню ему вообще впервые, набрала номер. Гудки долгие шли, но ответа не было. После отбоя ещё немного подождала, может придет сообщение типа “занят, перезвоню”, но нет.

Приготовила завтрак, поела, не ощутив даже вкуса, убрала за собой, посидела на подоконнике, не сводя взгляда с пустого двора. Устав от неподвижности, похожей все больше на медленное утопление в липкой трясине тревоги, пошла ещё раз на полный осмотр этажа, но вскоре поймала себя на том, что ничего я не осматриваю, а просто мечусь тут, как запертый в клетку зверь, ещё чуть — на стены кидаться начну.

Решительно оделась, вышла, заперла дверь и перебежала двор, поднявшись в квартиру Михи и Женьки. Нашла их обоих на кухне, собирающихся тоже позавтракать очевидно, в совсем не ранние полдвенадцатого дня. Но их выходной — их правила.

— О, пропащая объявилась! — обрадовался Сойкин, а более бледная, нежели обычно, Женька вяло махнула рукой.

— Привет! — выдавила я из себя улыбку и тут же поморщилась, — А чем тут так несёт?

Воронова молча подняла со своей тарелки нечто непонятное, коричневатое, усохшее, порезанное кусочками и присмотревшись, я опознала в нем вяленую рыбу.

— Щука соленая, — с улыбкой сообщил Мишка. — Хочешь?

— На завтрак? — слегка опешила я. Честно сказать, нечто пахнущее так я бы ни в какой прием пищи не готова есть.

— И на обед и ужин. — мрачно буркнула Женька.

— Ее уже второй день от всего, кроме этого… блюда… выворачивает дочиста, прикинь. — Сойкин вздохнул и чмокнул сидящую рядом девушку в висок. — Но все это фигня, прорвёмся. А у тебя как дела? Ты же, вроде, ещё вчера хотела домой проведать мотануть.

— Так и есть. Но… планы поменялись. — ответила , как мне показалось бодро и уже не так бодро добавила. — Дважды.

— Что с лицом? — тут же нахмурился Сойкин.

— А что с ним? — не поняла я и даже пощупала свои щеки. — Я улыбаюсь.

— Вот, значит, как это называется. Ни за что бы не догадался. — ехидно ухмыльнулся Сойкин и резко спросил, аж вздрогнула. — Посрались?

— Не-е-е-т! — возмущённо отмела я его предположение. — У нас все супер! Я… даже не ожидала подобного. Тем более настолько стремительно.

— То есть, Ветров вытащил мозги из задницы, весь из себя стал молодец и девичья сладкая грёза, причем настолько, что у тебя вот такое лицо? Перебор со сладким?

— Блин, заткнитесь, а! — практически рыкнула на нас Женька, — Ни слова про сладкое. Валь, внятно скажи почему ты выглядишь так, будто сейчас разревешься или я тебя тресну. Мне можно, я — слегка психичка с гормонами, которой двадцать четыре на семь хочется жрать, блевать и убивать одновременно.

— Ветрова рано утром выдернули на работу. По-моему там что-то серьезное случилось.

— Валь, ну ты не с пацаном каким-то беззаботным встречаешься, у мужика реальный бизнес и там бывают форс-мажоры и неприятности. Бизнес в Россие-матушке в наши лихие годы — это вообще очень непростое дело.

— Охренеть как ты ее ободрил и успокоил. — ехидно прокомментировала это Воронова. — Ты ему звонила?