Побудь моей навсегда (СИ) - Макута Мануэлла Юрьевна "Мануэлла"
— Закажи потом такси этим двум. — добавил я, торопливо сбегая по лестнице. Расталкивая руками толпу, проложил себе путь к заветной барной стойке — и едва не завыл от разочарования. Девушки не было. А вот два додика, что обхаживали её, были. Также, как и я, растерянно оборачиваясь вокруг, топтались на месте.
Поспешив к выходу, отчаянно лелеял две мысли- что найду девицу, сумевшую так завести. И что меня так завела именно она, а не выпитый сегодня алкоголь. Вдруг сейчас найду свою красотку, а там- чудовище. Или же вообще существовала она только в моём больном воображении.
На улице среди разношёрстной толпы, с завистью оглядывающей каждого выходящего, не было никого даже отдаленно похожего на незнакомку. Выругавшись, собрался вернуться обратно. Возможно, она пошла в туалет, всякие там " припудрить носик". Вот же я- идиот. И эти два стервятника, что сторожат её появление, обязательно первыми набросятся на добычу, стоит ей выйти.
Но когда один из охранников услужливо убрал цепь, чтобы я смог зайти обратно, я вдруг увидел край ярко-красного платья, мелькнувший за углом здания. И рванул за ним, наплевав на удивление на лице громилы.
— Да. Раевская 16, клуб " Опера". - выдавал в трубку телефона до боли знакомый голос. В эту самую минуту меня мороз по коже продрал- всё, крыша поехала. Не может быть, чтобы эта девушка говорила голосом….Ульяны Ждановой.
Мои шаги заставили незнакомку испуганно замереть, а после — обернуться. И я поплыл….Ульяна! Это была она…и не она одновременно. Постройневшая, с ярким макияжем, с невероятным вырезом на часто вздымающейся от испуга груди, в этом нелепом и офигенно соблазнительном платье, с волосами, на несколько тонов темнее. Она была точно моей эротической фантазией, воплотившейся в реальность.
— А….да, я жду. Простите. — первой пришла она в себя. Поежившись, она стрельнула взглядом за мою спину. Без слов поняв её, снял с себя пиджак. Шагнув к ней, хотел укрыть ее им. Жданова, отшатнувшись, с испугом взглянула на меня.
— Ты пьян? — выдала вдруг. Ни " здравствуй", ни тебе " я так скучала", ни " спасибо за лучший секс в моей жизни". Да даже обидное " мужчина, вы кто?" не задело бы так, как этот идиотский полуупрек.
— А тебе что, есть дело до этого? — не удержался от нелепого подхода, убирая пиджак. — Смотрю, — окинул ее намеренно похотливым взглядом — Времени не теряла. Пошла в разнос, да, правильная Ульяна Юрьевна, а?
Сморщившись как от головной боли, она как-то жалостливо посмотрела на меня:
— Извини, мне нужно вернуться за вещами. Скоро приедет такси. И вообще, зря я… — Ульяна не договорила, покачав головой. Будто сообразила, кому собиралась внезапно излить душу. Сузив глаза, Жданова сделала несколько шагов в сторону, пристально следя за каждым моим движением. Боится? Отчего — то это даже завело. Что угодно, кроме равнодушия.
Она направилась обратно, стараясь обойти меня максимально далеко. Точно бы я был прилипчивым нищим, что ежедневно клянчит деньги, да вот только не на еду- на выпивку. Да ещё и эта задница…Как я раньше не замечал…или замечал…Огромная, мать его, задница. Красивая, упругая, большая…
Сам того не соображая, рванул к ней, ухватив за руку. Развернув к себе, ухватил за волосы, чтобы не вырвалась. Она вскрикнула от боли, но я закрыл ей рот поцелуем. Вжимаясь всем телом, мечтал раствориться в ней без остатка. Ощущение, что после множества лет одиночества, скитаний, наконец-то обрел потерянный дом, нарастало с каждым мгновением. О-хре-неть! Просто охренеть! Поцелуй, простой поцелуй на задворках клуба сносил крышу так, как не смог ни один самый лучший секс в моей жизни.
Сильная боль вдруг обожгла ногу. Выпустив Жданову из объятий, выругался.
— Ты больная? — рявкнул, и тут же засмеялся в голос, соображая, как этот упрек выглядит от меня, психа, что напал с поцелуями, едва снова увидел. Жданова с оттенком отвращения взглянула на меня, отбежав на безопасное расстояние. Я же залюбовался ее ножками, одетыми в туфли на шпильках. От одной из них мои пальцы на ноге ещё пульсировали острой болью. Невольно подавшись вперёд, заметил, как она угрожающе выкинула вперёд руку с зажатым (и интересно, откуда вынутым?) перцовым баллончиком.
— Не подходи! — нервно прищурилась, пару раз обернувшись назад, отступая всё дальше и дальше.
Медленно подняв руки вверх, улыбнулся. Искренне, счастливо впервые за всё время с того дня, когда отправил ее домой.
— Я просто хочу поговорить. Просто поговорить, Ульяна.
— Девушка, у вас всё в порядке? — раздался позади неё грубоватый низкий голос. Один из тех двоих спешил к нам, а за ним шел сурового вида охранник. — Помощь нужна?
Я замер, будто в ее ответе будет содержаться важнейшее решение — на моей ли она стороне, со мной ли. Ульяна, тряхнув темной гривой, кивнула:
— Да, помогите, пожалуйста. Вот этот пьяный молодой человек пристает.
И, не глядя на меня, поспешила в клуб. "Чёрт! Сейчас уйдет — и всё!" — зазвучал в моей голове призыв к действию. Хоть я и мог найти ее в любой из этих мучительно длинных и кажущихся бессмысленными после её ухода дней, а вот же незадача- остановить её сейчас, не дать ей уйти снова, стало идеей фикс для пьяного идиота вроде меня.
— Ульяна! — бросился я за ней, но был остановлен охранником. Развернувшись, я ударил, не глядя…
49. Руслан
Проснулся с жуткой головной болью. Самочувствие было- точно всю ночь кто-то моей головой в стену гвозди забивал. Встав с кровати, кое как добрался до ванны, попутно пытаясь припомнить, чем закончилась прошлая ночь. Наспех оглядев себя в зеркале, пришел к выводу, что победу одержал я. Во всем, кроме алкоголя и Ульяны. Вообще, я впервые накидался так, что не помнил какие-то моменты.
Наверно, странно прозвучит, но я ждал. Все эти два месяца ждал как идиот, как слабовольный тюфяк, не решающийся сделать первым важный шаг. Ждал, что Жданова позвонит, напишет, придумает предлог, чтобы не прерывать общение. Вопрос, упрек, да хоть банальное " я там у тебя, случаем, расчёску не забывала?", которым не гнушались многие из девушек, которым я не перезванивал после бурной ночи. Видимо, карма вернулась? Иначе почему я просто полыхал, стоило подумать о том, что Жданова могла наладить личную жизнь, вполне себе счастливо жить…да с тем же Фроловым. Как представлял, что они, мило чирикая на околомедицинские темы, сидят в обнимку на старом диване перед телевизором или же пишут друг другу мерзкие сообщения вроде " Котик, ты когда дома будешь? Я спагетти приготовлю"- тошнота к горлу подступала. И, хоть из того, насколько ничтожно мало я узнал Ульяну, всё же мог догадаться, что подобная " милота" совсем не в её стиле, а все равно нет-нет- да и на ум приходили такие идиотские мыслишки. И корежило не по-детски.
Много раз сам задавал себе вопрос- почему не сделаю тот самый важный шаг первым? И терялся, не в силах понять, осмыслить, зачем он, этот шаг? Чего я жду от нее? Чего хочу? Семью и детей? Вряд ли. Отношений? И это под большим вопросом. Чтобы была рядом? Возможно, но ведь не сдержусь, придушу как-нибудь. Или заласкаю до смерти. Ульяна раздражала одним фактом своего существования. Одним тем, что не была похожа на других. Ни капли. Нисколько. Мне скандалы на ровном месте закатывали, пытались отношения выяснять после пары ночей вместе. А эта…странная. Попрощался — и уехала, не достает своим вниманием. Не женщина, а просто мечта. Так почему же так херово?
До кучи и мать, будучи здесь, напирала на то, что Дарджиевы помолвку хотят организовать, словно бы и не было ни скандала с разорванной прежде помолвкой с Жаным, ни многих лет отчуждения. Будто я всё также живу в родном доме, а отец диктует, как жить. А ещё задело, что мать спокойно восприняла факт того, что мы с Ульяной расстались. Кивнула, похлопала по плечу, сказав, что всё равно она мне не подходила. Я еле сдержался, чтобы не наговорить обидного.
