Иэн Сент-Джеймс - Заложники удачи
– Да, эта штука способна вернуть к жизни, – с благодарностью подтвердил Тодд.
– И не забывай, – добавил Лео. – Я знаю Морони. Если ты заплатишь в срок, он тебя пальцем не тронет. А ты тем временем к следующему лету подыщешь себе что-нибудь вместо «Сантурз».
От упоминания о том, что Морони может его тронуть, у Тодда снова пробежал мороз по коже. Он начал перебирать в уме людей, которым нужно было позвонить.
– В конце концов, – сказал Лео, – у Хэнка должно быть много контактов с людьми из гостиничного бизнеса.
– Хэнк! – виновато воскликнул Тодд. До этого момента мысль о Хэнке не приходила ему в голову. – Да, пожалуй, надо позвонить ему…
– Нет, нет, старина, сиди спокойно, – скомандовал Лео. – Прежде чем звонить кому-нибудь, давай все обсудим. – Он поднялся с кресла и подошел к столу. – И давай позавтракаем, пока все еще не окончательно остыло. – Он стал поднимать серебряные крышки и заглядывать под них. – Я надеюсь, к тебе уже вернулся аппетит? У нас тут яичница со свининой…
Они позавтракали. Еще полчаса назад Тодду кусок бы в горло не полез, но сейчас, успокоенный Лео, он за обе щеки уплетал яичницу. И сейчас, спокойно и хладнокровно обдумав свои проблемы, он понял, что Лео был прав. Он действительно предлагал «Паломе Бланке» только «Сантурз», и те сразу же ухватились обеими руками.
– Черт возьми, Лео, – воскликнул он, – с тобой действительно не пропадешь. Ты прав. И у меня остается восемь месяцев, чтобы найти замену «Сантурз». Целых восемь месяцев! Да за это время можно найти дюжину туристических компаний!
Он чувствовал благодарность к Лео. Все эти годы ему везло с друзьями – Сэм, старина Ларкинс, Хэнк, теперь Лео. После завтрака он вполне оправился, так что даже смог закурить сигару.
Они еще час посидели за столом, обсуждая предмет их разговора, и хотя Лео снова упомянул Морони, к облегчению Тодда, это было только мимоходом. В конце концов, Морони был ему больше не опасен. Если Лео покроет остаток, то следующая партия будет выплачена.
Когда Тодд предложил подбросить его в аэропорт, Лео отказался.
– Нет, нет, я возьму такси. А Герберт пусть отвезет тебя обратно в офис. Чем раньше ты поговоришь с людьми из туркомпаний, тем лучше.
Они распрощались при выходе из гостиницы. Последними словами Лео было то, что он снова подтвердил свое обещание о выплате остатка.
– Мне будет известно насчет этих денег в начале следующего месяца, – сказал он, садясь в такси.
Тодд помахал ему рукой. В нем боролись два чувства – огромная благодарность Лео и странная вспышка гнева по отношению к самому себе. Он понимал, что желание Лео оплатить остаток было вызвано его заботой о дочери. Лео сам так и сказал. Тодд весь кипел от гнева. Более того, он чувствовал себя виноватым. Он отлично знал, что Лео все еще надеялся помириться с дочерью. «Все это время», – пробормотал он про себя. – «Семь лет, и я ничего не делал, только сидел на заднице!» – В нем росло негодование. – «Все, хватит! После того, что он сейчас сделал для меня, я должен примирить их во что бы то ни стало!»
С такими мыслями он провожал взглядом такси Лео, исчезнувшее из виду на площади Пиккадилли. Он уже совсем забыл, как напуган он был, услышав о Морони. В конце концов, бояться ему было нечего. Лео выплатит остаток, и на этом все проблемы закончатся.
«Господи», – подумал он. – «С поддержкой такого человека, как Лео, мне ничто не страшно».
Он готов был боготворить Лео. Он боготворил бы его еще больше, если бы знал, что больше он его уже никогда не увидит…
Катрина, разумеется, ни о чем этом не знала. Она даже ни разу не слыхала о Морони. Она не знала ни того, что жизнь Тодда застрахована, ни того, куда пойдет эта страховка, случись что-нибудь… Даже об истории с «Сантурз» она ничего не узнала, так как в то утро не читала газет и не смотрела телевизор. Мысли и заботы ее были совсем в другом. В тот момент, когда Тодд стоял у отеля «Ритц», она была в своей гардеробной с Софи.
Открытый чемодан был наполовину упакован. Софи укладывала в него последние вещи, одновременно читая Катрине нотацию.
– Ты сама виновата, – говорила она мрачно. – Я знала, что рано или поздно это произойдет. Ты всегда так носилась с ним. Ты всегда такой была. Он воспринимает тебя как что-то само собой разумеющееся. Так что теперь ты поступаешь абсолютно правильно.
– Хотела бы я быть уверена в этом. Глаза Софи тревожно округлились.
– Ты уже не можешь изменить решение. Я же позвонила в «Бродлэндз». Мне пришлось их чуть ли не на коленях упрашивать, чтобы они тебя взяли. Знаешь, как у них строго?
– Я не отказываюсь, – защищаясь, воскликнула Катрина. – То, что мы едем, уже решено, но прекрати нудеть по поводу того, что я поступаю правильно. Просто нужно было что-то сделать, и я сделала. Но я не могу уехать, не сказав ему…
– Оставь ему записку, – посоветовала Софи, продолжая укладывать чемодан. – Между прочим, тебе надо взять твои причиндалы для тенниса. У них самые лучшие закрытые корты в стране. Подожди, ты еще не знаешь Стива. Так что оно стоит таких денег…
– Кто такой Стив?
– Тренер по теннису. – Софи удивленно посмотрела на нее. – Да ты меня почти не слушаешь!
Катрина действительно слушала ее вполуха.
– Я не могу просто оставить ему записку, – мрачно сказала она. – Я не буду спокойна. Я должна его видеть, прежде чем уеду. Дело в том, что он не в офисе…
– Он должен вернуться. Сэлли же сказала, что ожидает его с минуты на минуту. Герберт звонил.
– Я знаю, но…
– Хорошо, мы можем заехать в офис, если хочешь. По пути из города. Мы как раз будем проезжать мимо. – Решив одну проблему, Софи захотела решить и другую. – На твоем месте я бы взяла красный топ, он тебе к лицу. По вечерам там все наряжаются…
Через пятнадцать минут они были внизу в кухне. В то время как Софи сидела и пила кофе, Катрина давала указания миссис Бриджес.
– Да, я понимаю, что это для вас неожиданно, – говорила она, раздраженная манерой миссис Бриджес: та смотрела на нее с удивлением. – Я приняла решение только вчера вечером, – продолжала Катрина, а сама думала: «Почему я должна перед ней оправдываться, ведь она моя горничная?»
Софи улыбнулась своей сладкой улыбкой.
– Вы не узнаете ее, миссис Бриджес, когда она вернется.
– В самом деле? – вскинула бровь миссис Бриджес. – Чудесно.
– Каждый день, когда уходите, – сказала Катрина, – смотрите, чтобы Мак оставался в корзине.
– Значит, вы не отдаете его на псарню? Катрина закусила губу. «Это само собой разумеется», – подумала она.
– Мы отдаем его на псарню, когда уезжаем на Майорку, но он вполне может пробыть дома эту неделю. Он не причинит вам хлопот. Просто каждый день, когда уходите, следите за тем, чтобы он оставался в доме.
