Оливия Карент - Многоточие
— Мама! Мамочка! Что с тобой! Мама!!! — услышала она и почувствовала, как нежные детские руки обвили ее шею.
Тина открыла глаза и обняла крепко прижавшихся к ней дочку и сына. Она поняла, что Господь дал ей самый точный и убедительный ответ.
ВЕРА
Вера, как только ей позвонила Мария и сообщила трагическое известие, отпросилась с работы и сразу выехала к Тине. Она ни на секунду не оставляла ее одну, сопровождала подругу на траурной церемонии, когда в море были отданы последние почести погибшему Дану.
Вере казалось, что неизбывное горе Тины разорвет на куски и ее собственное сердце. Та как будто окаменела и не видела, не слышала и до конца не понимала происходящего. Реагировала Тина только на дочь и сына, сверхъестественным усилием воли заставляя себя быть спокойной, чтобы не тревожить детей.
По возвращении с церемонии Вера покормила Лию и Гарри, устроила их в детской, приготовила чай, кофе, поставила на поднос чашки, сахарницу и принесла Тине, которая неподвижно лежала на диване в гостиной и смотрела застывшим взглядом в одну точку перед собой.
— Тина… — тихо позвала Вера. — Давай попьем чай… кофе…
Раздавшаяся трель звонка заставила Веру поспешить к двери. На пороге стояла группа людей, впереди которой располагалась, как ранее выяснила Вера, мать Дана.
— Нам надо видеть Валентину, — сразу объявила она.
— Пожалуйста, проходите, — вежливо пригласила Вера, пытаясь понять, что явилось причиной этого неожиданного визита.
Вера знала, что с родителями Дан не поддерживал близких отношений, ограничиваясь поздравительными телеграммами и периодическими звонками по телефону. Веру удивляло, что такое положение вещей родителей Дана вполне устраивало.
Она пропустила всех в прихожую, закрыла дверь и добавила:
— Тина в гостиной. Проходите, пожалуйста.
Появления гостей Тина, полностью погруженная в собственные мысли, не заметила.
Те, по знаку Веры, молча сели в кресла. Вера подошла к подруге и тронула ее за руку.
— Тина… Тина…
Та посмотрела на Веру долгим измученным взглядом, потом, сдвинув брови к переносице, перевела его на гостей и снова закрыла глаза.
— Ну что ж!.. — иронично произнесла свекровь. — Мизансцена к нашему приходу подготовлена отменно! Можете считать, дорогая, мы по достоинству ее оценили.
Тина не реагировала на эти слова, но Вера моментально «вспыхнула».
— Какая «сцена»?!! О чем вы?!! К какому такому «приходу»?!! Можно подумать, кто-то ожидал вашего появления!!!
— Ну, это-то понятно! — усмехнулась та и окинула Веру высокомерным взглядом. — А вы, собственно, кто такая?
— Я — подруга Тины. Вот кто! — отрезала Вера.
— Вот как?.. Ну что ж! Думаю, вы не помешаете нашей беседе. Можете остаться.
— Спасибо! — усмехнулась Вера. — Только я это сделала бы и без вашего разрешения.
Мать Дана повторно окинула ее скептическим взглядом и многозначительно поинтересовалась:
— А вы кто… по профессии, милочка?
— А что? Это имеет какое-то значение? — вызывающе уточнила Вера и дерзко ответила: — Официантка. В ночном клубе.
Свекровь Тины иронично покачала головой и с нескрываемым презрением произнесла:
— Я так и думала. Разве могло быть иначе? У вас, дорогая, — взглянула она на Тину, — очень подходящие подруги.
— А вам что за дело, какие у Тины подруги? — Вера едва сдерживалась, чтобы не нагрубить этой спесивой дамочке. — Занимайтесь своими делами!
Та усмехнулась и невозмутимо сказала:
— Мы именно за этим и пришли. Мы пришли решать СВОИ, — подчеркнула она, — дела.
Вера присела на краешек дивана рядом с неподвижно лежащей Тиной, погладила ее по плечу и, с усилием взяв себя в руки, коротко сказала:
— Слушаем.
Мать Дана некоторое время молчала, оценивающе глядя на подруг, потом немного нервно заговорила.
— Это, — она указала на сопровождавших ее мужчин, — юристы, мои адвокаты. Мы ознакомились с завещанием Дана. Вы, дорогая, можете быть довольны, — неприязненно обратилась она к Тине. — Дан все оставил вам. О родителях нет ни строчки. К сожалению, здесь мы ничего изменить не можем. Вы, дорогая, единственная наследница и получите все. Плюс к этому — пенсии на ваших детей. Конечно, то, что оставил Дан, не Бог весть какие средства. Но вы, я уверена, и этому должны быть рады. Для сироты из приюта это — значительная сумма. Я рассчитываю, что вы согласитесь со мной вот по какому вопросу. Я полагаю, что будет справедливо, если компенсацию, страховку Дана получу я.
От изумления у Веры округлились глаза и сдавило грудь. Через несколько секунд она, наконец, пришла в себе и резко вскочила с дивана.
— Как вы можете?!! — возмутилась она. — Вы же богаты!!! С какой стати Тина должна?.. Почему?!!
Та, не дослушав, остановила гневную речь Веры повелительным жестом и высокомерно заявила:
— Это только вам, милочка, не понятно, «почему». Потому что я — мать.
— А Тина — жена! — горячо выкрикнула Вера.
— Жена?!! Что такое «жена»? — с сарказмом переспросила свекровь Тины. — Поспала с Даном в одной постели и уже у нее все права!
— Вы так говорите, как будто речь идет не о законной жене вашего сына, а… о бордельной проститке! — Вера пришла в неистовство. — У Дана и Тины — дети! Они — семья! А как Дан и Тина любили друг друга!!! — глаза Веры наполнились слезами.
— Я больше ничего не желаю слышать об этой «любви»!!! Все только об этом и говорили! Всю церемонию! — вспылила мать Дана. — Ваша подруга, — едко продолжила она, свысока посмотрев на Веру, — была в центре внимания. Все кружились вокруг нее. А что мне? Стандартные вежливые слова соболезнования! И все! А я — мать. Мать!!! А не какая-то… жена, — презрительно закончила она.
— Но вы — тоже жена! — возразила Вера.
— Что вы сравниваете?!! Одни жены — это жены. А другие…
— Тина — замечательная жена и мать! Мать ваших внуков, между прочим. Внуков, которые осиротели. К счастью, вы не знаете, что такое сиротство! — с болью воскликнула Вера. — Поэтому и не понимаете, как жестоко поступаете с Тиной. А вы уверены, что Дан одобрил бы ваше требование? Уверены?
— Да! Потому что я — мать.
— Не согласна! Дан любил Тину и своих детей и обездолить их никогда не согласился бы! По всем законам все права на стороне Тины и детей!!!
— Нет. Этот вопрос, если мы сейчас не придем к согласию, будет решаться через суд.
— Вы собираетесь судиться с собственными внуками?!! С малолетними детьми вашего единственного сына?!! Вы… вы… — Вера задохнулась от возмущения.
