Людмила Леонидова - Хмельная музыка любви
— Куда подъехала? — не поняла Женя странную просьбу.
— Ко мне домой. Адрес не забыла?
— Кто в твоем доме?
— Ира.
— Кто?
— Ира, дочь Прокофия Ивановича. Они, кажется, решили сыграть со мной злую шутку.
— Она жива?
— Жива.
— Как Ира оказалась у тебя дома?
— Я бы сам хотел это знать. Она в плохом состоянии, догадываешься в каком? И лежит в постели. Кажется, уже несколько дней.
— Несколько дней в постели в твоем доме?
— Да, к сожалению, я не заглядывал туда давно.
— Она одна?
— Нет, с домработницей Симой. Скоро приедет милиция, и тогда у меня будут большие неприятности.
— Кто вызвал?
— Сима. Она не в курсе. Получится так, что это моих рук дело. Что за дети у тебя плачут?
— Потом объясню.
— У тебя все в порядке? — В голосе Артура слышалось беспокойство.
— Да. Не волнуйся. Через несколько минут буду у тебя. Я проезжаю в машине совсем рядом с твоим домом. Мне откроют?
— Предупрежу Симу. Насколько быстро смогу, приеду сам.
После разговора с помощницей на душе у Артура отлегло.
— Она, пожалуй, прибудет туда раньше нас, — сказал он Саше.
Подпрыгнув на ухабе при съезде с главной дороги, друзья очень удивились: преследовавший их автомобиль появился со стороны обочины.
Саша не вслушивался в разговор, напряженно следя за развернувшимся на дороге сражением.
— Все не просто так, — взволнованно констатировал он. — Автомобильная катастрофа, и Гарик убирает сразу двоих главных соперников. Ему зеленый свет!
— Красный, — не расслышав первого слова, удивился Петя и затормозил.
В ту же секунду со встречной полосы огромный грузовик со всей скоростью двинулся на них. Лоб в лоб. Со стороны обочины их поджимал все тот же автомобиль.
— Петя, не подведи, — прошептал Артур.
Глава двадцать четвертая
В автомобиле тихо играла музыка. Малыш, перестав плакать, задремал. Звонок Артура его разбудил.
— Извините, вы не остановитесь там, за углом? — попросила Женя отца ребенка, закончив разговор.
— Пожалуйста, только там нельзя стоять, выскакивайте сразу.
— Спасибо! — крикнула она вдогонку человеку, спасшему ее от преследования, но плач мальчика заглушил ее слова.
В дом, где жил, а точнее, не жил Артур, она попала сразу.
Испуганная дородная женщина, представившись Серафимой Трофимовной, впустила ее внутрь.
— Артур Олегович звонил, сказал, чтобы я вам дверь открыла. Вот, — показала она на девушку, лежащую в постели, — она… она… — Дальше женщина говорить не могла — ее душили слезы.
Женя, подойдя к кровати, узнала Иру, которую они вот уже битую неделю не могли отыскать. Значит, адрес, по которому направил сыщиков Алексей, оказался либо ложным, либо…
Она набрала номер Саввы.
— Не нашли?
— Нет. Квартира, куда нас направил Леха, пуста.
— Потому что она здесь.
— Где здесь?
— На квартире у Артура Серебряного. Кажется, в коме. Точно без сознания. Еще пока не знаю, как сюда попала, кто впустил. Нет, Артура Олеговича нет. Он вообще здесь не живет. Дом пустует. Он с семьей живет за городом. Буду выяснять. Домработница уже милицию и «скорую» вызвала. Но в центре такие пробки, быстро никто не приедет. Конечно, к лучшему. Ты тоже быстро не успеешь? Попробую оказать ей помощь. Главное, чтобы она не умерла. Тогда Артуру конец. И девушку, конечно, жаль.
— Я ведь думала, это моя племянница, Дуся, — вновь забормотала Серафима, как только Женя перестала беседовать по телефону. — Она мне в дверь позвонила.
— Когда?
— Несколько дней назад. Я, как полагается, у Маргариты разрешения попросила. Хозяйка говорит, пусть Дуся поживет. Она экзамены в институт собиралась сдавать. А тут такое!
— Что же, вы свою племянницу от чужой девушки не отличили? — не поверила Женя.
— Да не видела я ее много лет, не видела, понимаете? Поэтому, как выглядит, не знала. Я уж в Москве, посчитать, так лет пятнадцать живу. Уезжала, когда она крохой была. Дочь моей сестры. По телефону все разговаривали. Сестра рассказывала, Дусечка большая выросла, в садик пошла, потом в школу. А потом вот. — Она показала на лежащую Иру.
— Это не Дусечка, а Ира. Понимаете?
— Я с ней все по телефону, — вновь заладила домработница.
— Когда вы с ней по телефону разговаривали, она сказала, что выезжает, так? — догадалась Женя.
— Да.
— Вы с ней по городскому телефону говорили или по сотовому? А впрочем, не важно! — сама себя перебила Женя, решив, что для прослушки это не имеет значения. — Вы ее на вокзал встречать поехали или как? — продолжила она допрос Симы.
— Собиралась на вокзал, понимаете, а мама ее, моя сестра, говорит, пока билетов до Москвы нет. Сейчас сезон и невпротык. Говорит, она, когда выедет, тебе сама позвонит. У нас там, где я жила, железной дороги нет. До станции долго добираться. Ну я и жду. А она все не звонит и не звонит. А потом прямо сюда, в дверь. Я открываю. Стоит без вещей. — Серафима Трофимовна вновь показала на Иру. — Стоит и так странно как-то качается, глаза впали. Я к ней бросилась и говорю: «Дусечка, ты что, больна? Тебя бандиты ограбили?» А она только кивает головой. Я спрашиваю: «По дороге, что ли, хворобу подхватила?» — она снова кивает. «Ты давно из дома уехала?» — спрашиваю. А она говорит: «Не помню».
Наверное, бред у нее от высокой температуры, думаю. И в постель ее уложила. Чаем напоила. Спросила: тебе лекарство дать? Она мотает головой, мол, не надо. Потом проснулась на следующий день и сама попросила лекарство. Я ей аспирин и снотворное дала. Все болезни сном лечат. Она и заснула. Два дня проспала, а вчера ночью проснулась и бродит по дому, спрашивает, где она.
Отвечаю, что я ее тетка Серафима, а она ко мне в Москву приехала.
Тогда она мне и говорит, что никакая она не племянница, а у меня крыша поехала. «Ты не Дуся, — спрашиваю, — а кто?» А она мне отвечает: «Конь в пальто». Я сестру свою срочно на переговорный пункт вызвала, у нее телефона дома нет, а она мне сообщает, что дочь ее, Дуся, поехала на станцию, как мы и условились, билет не купила и вернулась назад. Вот так.
В дверь позвонили.
— Спросите кто, так не открывайте, — предупредила Женя.
Приехавшие врачи «скорой» сказали, что с Ирой справятся.
— В милицию сообщили? — прежде чем ее забрать, поинтересовался доктор.
Серафима закивала.
Врач спокойно взял от Жени деньги за проблемную больную.
— Она не умрет? — с беспокойством спросила Женя.
— Она всех переживет. Не расстраивайтесь! — утешил ее доктор, аккуратно пересчитав купюры.
