Анастасия Соловьева - Очарованные
– Да на кой черт ты это все затеяла?
– Чтобы ты все это увидел! – Лена с ненавистью глянула на него. – Чтобы ты понял и испугался... и перестал шманаться в Перепелкино! И вернулся к маме. Дура я набитая! Я не думала, что так все отстойно выйдет.
– А Лиза?
– Мама, конечно, все приняла за чистую монету. Бедная... – Лена заплакала. – Но она... если бы ты знал!.. Если бы ты только знал... – по-бабьи запричитала Лена.
– Знал о чем?
– После одной-единственной невинной поездки за город мама его отвинтила! Не захотела с ним встречаться больше... Даже просто так – по ресторанам ходить. Она все время ему талдычила: я не могу, у меня есть муж. Хотя он прилип к ней, как тень таскался! Мама переживала... она боялась причинить тебе боль! А ты не боялся!!! Поэтому мне с высокой колокольни наплевать на тебя. Ты ведешь себя как подонок! Получил порцию шока? Хватит? Мало? И после еще этого осталась охота прикидываться?!
Александр Васильевич непроизвольно поднял с пола бланк накладной с печатью и хотел ознакомиться с ним. Лена поспешно выхватила накладную и, скомкав, сунула в карман:
– Это тебя не касается. Моя накладная, моя!
Но Александр Васильевич все же успел прочесть: «Доп. услуги, не включенные в предоплату. Поцелуи на мостике – 500 (пятьсот) рублей...»
– А давай, Лен, сожжем все эти справки, – тихо попросил он, – пока горит очаг. Пусть она так и думает, что мужик просто скрылся от скандала.
– Это не твоего ума дело! – ответила Лена, все еще растирая по щекам слезы. – И сколько денег я во все это вбухала!.. Все, что за кошек получила. Я просто не могла, не могла смотреть, как она мучается. Я хотела хоть как-то отвлечь ее...
– А давай я тебе их верну. Все же это из-за меня...
– Да пошел ты со своими погаными деньгами! Из-за тебя?! Щас... – Лена перестала плакать и презрительно сморщилась. – Все из-за мамы! Исключительно из-за мамы!! Лучше иди и успокой ее сейчас!
Александр Васильевич спустился вниз. В гостиной неподвижно и одиноко сидела Лиза. На звук его шагов она не обернулась.
«Наверное, боится вдруг увидеть меня с дорожной сумкой, уходящим от нее навсегда... А ведь такое действительно могло случиться!..»
Осторожно обойдя осколки от бутылки мартини, Александр Васильевич присел на диван. Но не на место Олега, а с Лизой рядом.
Глава 21
В субботу Лиза с Сашей остались дома одни. Лена с утра укатила в гости, предупредив, что вернется поздно. Стоял теплый солнечный день бабьего лета. В поселке таунхаусов царила тишина.
Лиза с Сашей в холле третьего этажа пили чай. Такая у них сложилась традиция: по выходным, когда некуда спешить, они завтракали в холле. А в течение недели обычно сюда никто и не поднимался.
Окна были раскрыты, и вдали, в осенней, немного грустной дымке, была видна Москва.
Как все хорошо и покойно, подумал Александр Васильевич. Как здорово просто так сидеть и пить чай с женой! Как легко, когда не нужно больше играть. Идет нормальная человеческая жизнь.
Он только сейчас по-настоящему почувствовал, как устал, вымотался за это время, за это лето. Он словно выздоровел после долгой, изнурительной болезни и наконец вернулся из больницы в родной дом, к родным людям, к здоровому, созидательному труду.
И Лиза точно так же радовалась тихому субботнему дню. Олег представлялся лишь досадным недоразумением – не более. Лиза была почти счастлива.
Еще ей было удивительно и приятно, что Саша совсем не сердится на нее за нелепый визит Олега. И вообще, сегодняшнее чаепитие на третьем этаже напомнило ей первый год их жизни в таунхаусе, когда в поселке еще не все дома были построены, было грязно, неухожено и в их доме дел тоже было невпроворот – начать и кончить. Но как хорошо и светло было тогда на сердце. И Лиза весело посматривала то на притихший поселок за окнами, то на Сашу.
– Лиз?! – Он улыбнулся, оглядывая холл.
– Что?
– А ты помнишь?..
– Конечно...
– ...как все тут начиналось. Как мы в первый же свой выходной взяли ведра, тряпки...
– ...и выносили мусор.
– Слушай, Лиза! – вдруг вспомнил он. – У нас ведь совсем пропадает палисадник!
– Да...
– Его нужно срочно привести в порядок – подстричь кусты, оборудовать место для отдыха. И пить там чай на свежем воздухе!
– И мы займемся этим сегодня?!
– С превеликим удовольствием! – засмеялся Саша и нежно обнял Лизу.
Они посидели молча. Обоим казалось, что сегодня, сейчас, с этого момента начинается у них новая семейная жизнь.
– А не будешь ли ты против, – немножко сконфузился Саша, – если мы и в доме переменим интерьер? Уберем эти глупые диваны со шкурами. А из очага сделаем нормальный каминчик!
– Я буду только «за», мой милый, – вздохнула Лиза.
– Но за сегодня, конечно, мы управимся только с палисадником, – продолжил Саша. – Ленка вернется – и представляешь, как удивится?!
За работой они оживленно переговаривались. Саша подстригал кустики, а Лиза сгребала опавшие листья. У ворот уже курился ворох пожухлой листвы и срезанных веток. Пахло осенью.
– Стоит какая-то виноградная погода, – заметила Лиза. – Тебе так не кажется?
– Точно, – согласился Саша. – Я тоже об этом подумал. По этому поводу хорошо бы купить такого же винограда – желтого, дымчатого и сладкого. И под него распить в облагороженном палисаднике сухого белого винца. Ты как?
– А я совсем не против!.. – Лиза кокетливо улыбнулась.
Лена, запыхавшаяся, с растрепанной челкой, выскочила из метро «Сокол». В машине на шоссе ее поджидал Боря.
– Рулим скорее. – Она чмокнула его в щеку. – Опаздываем! Улица Поленова.
– А там где?
– А там, Борь, у них свой собственный вигвам. Откатно, да?!
– Неслабо, – согласился Боря.
– Ну, поехали! Едем скорее!.. Я обещала Катьке помочь, салаты порезать!.. Подумать только, личное бунгало на Соколе! – продолжала по дороге дивиться Лена. – Представляю, как у них там все чики-пики, шокин-блю!
Боря только хмуро кивал, высматривая названия улиц. Он впервые был в этих краях.
– Хотя чего еще ждать от Сереги?!
– А кто он такой? – Боря подозрительно покосился на Лену.
– Катин муж, – поспешно пояснила она. – Известный в «Гранадосе» понтовщик, и пальцы у него веером. Сейчас сам увидишь.
– Чего-чего? Выражайся, Лен, яснее.
– Серега генеральный директор «Гранадоса», точнее, российского отделения этой чудненькой испанской фирмы, занимающейся пошивом штор, – я там тоже работала раньше. А Катя, его жена, художница. Она про тебя слыхала. И когда я сказала, что приеду с Борисом Муратовым, очень обрадовалась. Хочет с тобой о чем-то поговорить.
– Чем она занимается?
– Мозаикой вроде. Небось у них там все в мозаике. Даже потолки.
