Шарон Сэйл - В глубине сердца
Монти пошел в кафе, а Джон Томас посадил Бандита на заднее сиденье машины рядом с туфлями Саманты. Однако помощник выскочил из дверей слишком быстро, чтобы принести хорошие новости.
— Она сказала, что ее фамилия Смит. Клаудия Смит. А Мэрили ничего больше и не требовалось, потому что она не собиралась делать социальные отчисления и все такое прочее. Клаудия была всего лишь временной заменой. В общем-то ей просто помогли. Так что у нас на нее практически ничего нет. Можно сказать, совсем ничего.
— Отчего-то я не удивлен, — бросил Джон Томас. — Давай возвращаться в участок. Надо составить словесный портрет Клаудии Смит.
— А как насчет Саманты? — спросил Монти. Джон Томас ответил, не в силах поднять глаза на своего помощника:
— Мы должны найти ее, вот и все. Я обещал ей, чтоб меня… Я обещал, что позабочусь о ней. Я даже клялся и…
Монти отвел глаза, когда голос шерифа дрогнул. Он чувствовал, как тому больно. И еще он знал, что говорить сейчас невозможно. Слова придут позже, когда на место печали придет гнев. Так мужчины борются с отчаянием.
Джон Томас загнал вглубь страх, который, он боялся, вот-вот переполнит его. Ему некогда было паниковать. Он должен найти Саманту Карлайл, он должен найти ее прямо сейчас.
Почему-то, сам не зная как, Джонни чувствовал, что она еще жива. Если бы было по-другому, он бы понял это. В этом он был уверен.
Глава 13
Мили между Раском и Нью-Саммерфилдом пролетели быстро, так как Клаудия выжимала из старого черного пикапа все, что можно. Чем дальше они уезжали, тем лучше чувствовала себя Саманта. Ей казалось, что, оставив за спиной маленький городишко, она оставила там и свои беды. Она не могла припомнить, когда последний раз чувствовала себя так легко и свободно.
К тому же, несмотря на ее неверие в силы старого пикапа, отсутствие у того глушителя и кондиционера, грузовичок тянул довольно сносно. Шумный выхлоп заглушался ветром, врывавшимся в боковые окна. С порывами ветра в глаза попадала пыль, и косу Саманты непрестанно трепало, но это была не очень большая цена за обретенную свободу.
Когда пикап въехал в городскую черту Коттона, Клаудия была вынуждена снизить скорость. Саманта наклонилась и показала рукой в окно с водительской стороны.
— Смотри, Клаудия. Видишь третий дом слева впереди?
Клаудия взглянула в том направлении, куда показала Саманта, а девушка тем временем пояснила:
— Я в нем выросла. — Она улыбнулась воспоминаниям. — Я обычно сбегала через заднюю дверь, когда хотела встретиться с Джонни. Он был моим лучшим другом.
Усмешка Клаудии стала еще шире, глаза блестели от сдерживаемого возбуждения.
— Сейчас он больше чем друг, не так ли?
Саманта зарделась, но отрицать очевидное было глупо. Заметив на улице знакомое лицо, она взмахнула рукой, но в этот момент пикап резко дернулся в сторону, и она очутилась на полу.
— Прости, — произнесла Клаудия, сильнее нажимая на педаль газа. — Я чуть не задавила собаку. — Она бросила холодный взгляд через плечо в окно, прежде чем вновь сосредоточить внимание на дороге. Уголком глаза женщина наблюдала за тем, как ее пассажирка пытается вскарабкаться обратно на сиденье. — С тобой все в порядке?
Саманта натянуто улыбнулась, чувствуя, что сердце постепенно начинает биться в обычном ритме. Шок от удара о переднюю панель и падения на пол оказался слишком сильным, чтобы пройти быстро. На секунду ей показалось, что они сейчас разобьются.
— Думаю, да, — ответила Саманта и отряхнула джинсы на коленях. — Но здесь весьма пригодились бы ремни безопасности.
Клаудия рассмеялась и похлопала ладонью по рулю.
— Эта малышка была изготовлена задолго до того, как начали устанавливать все эти штучки для безопасности. Наверное, примерно тогда, когда ты пришла в этот мир и начала цепляться за свою драгоценную жизнь.
Саманта вздохнула и попыталась улыбнуться.
— Я и впрямь старалась уцепиться.
— За свою драгоценную жизнь?
Саманта вздрогнула. Вопрос выплыл словно ниоткуда, но, взглянув на женщину за рулем, она сказала самой себе, что просто вообразила, будто за словами той скрывается угроза. Так они и продолжали ехать.
Клаудия безостановочно болтала, что вполне устраивало Саманту. Она уже поняла, что для поддержания разговора нужно всего лишь кивать время от времени да улыбаться.
Все ее внимание было приковано к пышной придорожной зелени, деревьям, густыми рядами выстроившимся вдоль дороги. Но ее задумчивость сразу улетучилась, когда она поняла, что Клаудия притормаживает.
— Что случилось? — спросила Саманта. Клаудия усмехнулась.
— Мне нужно отойти за кустик, — сказала она и заерзала на сиденье, изображая нетерпение. Ее розовые шорты и рубашка были мятыми и пыльными и прилипали к потному телу, но Клаудия, казалось, не обращала на это внимания.
— Конечно, надо было остановиться на заправке в Коттоне, но мне казалось, что я смогу дотерпеть до Нью-Саммерфилда.
— Ты хочешь сказать, что…
— Мне надо отлить, — грубо сказала Клаудия. — Но я не собираюсь останавливаться на обочине и выставлять свою задницу на всеобщее обозрение. — Она засмеялась, изогнув брови. — Я очень щепетильна насчет того, кому показывать свои прелести, если ты понимаешь, о чем я.
Ее смех оказался таким заразительным, что, какое бы замечание ни готово было сорваться у Саманты с языка, оно улетело в окно вместе с ветром и хихиканьем Клаудии.
— Вон, посмотри! Там дорога. — Клаудия показала на узкий съезд прямо перед ними. — Я проеду чуть подальше, в глубь пастбища, чтобы нас не было видно с шоссе. Потом сделаю свое дело, и мы в один момент окажемся снова на пути к магазину.
Саманта пожала плечами.
— О'кей. Но только следи за тем, куда едешь. А то застрянем здесь, а за помощью добираться далеко.
— А то я не знаю, — бросила Клаудия и повернула машину, не снижая скорости, едва заметным движением кисти.
Колеса глухо ударились о старую заросшую колею. Машину подбросило на ухабе. В этот момент Клаудия нажала на газ. Колеса завертелись по густой зеленой траве обочины и внезапно, вновь гулко ухнув, снова попали в колею.
Саманта одной рукой схватилась за сиденье, а другой уперлась в крышу пикапа, чтобы не удариться головой.
— Держись! — прокричала Клаудия и хохотнула, когда из-под колес выпрыгнул заяц, пытаясь убраться с дороги, и помчался прочь, суматошно прядая своими длинными ослиными ушами, словно пушистыми антеннами. Затем Клаудия рассмеялась, глядя уже на Саманту: уж очень та была испугана тем, что заяц чуть не попал им под колеса.
Шоссе быстро скрылось из виду, так как дорога обогнула небольшой, похожий на кнопку холм, и запетляла дальше, к тому, что когда-то было человеческим жильем. От дома почти ничего не осталось, кроме прогалины между деревьями, остатков забора да полуразрушенных ворот, чьи створки висели, кажется, только по привычке. Все вокруг — по колено заросло травой. Рядом с полуразрушенным дымоходом стояло когда-то величественное дерево, теперь почерневшее, без листьев; его костлявые ветви давно оставили попытки предоставлять кров и тень…
