Татьяна Туринская - Побочный эффект
Нельзя сказать, чтобы Маришку порадовало появление в доме постороннего человека. Но и особых «фырков» в сторону новоявленной мачехи она не проявляла. Скорее, Марина приняла ее появление в доме как неизбежное зло. На отца не сердилась. В ее понимании ответственность за все произошедшее полностью лежала на матери.
Женя поехала с ними и к морю. Сергей и сам не мог бы сказать, как это произошло. Просто сказала:
– А давайте я с вами поеду. Должна же рядом с вами быть женщина, а то тебя, Сереж, арестуют, приняв за Маришкиного любовника, растлителя малолетних.
Похихикал, приняв за шутку, а потом, увидев, как она укладывает в чемодан свои вещи вместе с вещами Сергея, не нашел слов, чтобы отказать ей. Маришка, правда, весь отпуск дулась на него, да поделать уже ничего было нельзя: ну не развернешь же Женьку на сто восемьдесят градусов, не отправишь восвояси. С отцом Маришка не разговаривала, а вот с Женькой, кажется, нашла общий язык. Нельзя сказать, что они сдружились, но, по крайней мере, Маришка явно перестала относиться к ней враждебно.
Вот так, постепенно и незаметно, врастала Женя в семью Русаковых. О скорой свадьбе не намекала, вполне довольствуясь пока еще статусом сожительницы. С видимым удовольствием приняла на себя функции хозяйки. И квартиру прибирала, и готовила, и обслуживала-обстирывала любовника и его дочь. Причем готовить старалась с фантазией, никогда не позволяя себе кормить семью полуфабрикатами из ближайшего супермаркета, старалась играть на контрастах: «Ирине некогда было готовить, не хватало для вас времени, а у меня вы на первом месте – если я вас не накормлю, никто не накормит». Постирать в наше время супернавороченных стиральных машин – небольшая доблесть, зато после стирки Женя незамедлительно выглаживала все белье, вплоть до носков, демонстрируя: смотрите, какая я замечательная хозяйка!
И действительно, хозяйкой была отменной. И все было хорошо, и постепенно Сергей уже стал привыкать, что рядом с ним теперь практически двадцать четыре часа в сутки находится другая женщина. А нет-нет, да и сыграет память злую шутку, нет-нет, да и назовет ее Сергей ненавистным ныне именем «Ира». Когда замечал оговорку – сильно смущался, но частенько ведь даже и не замечал. Крикнет в глубину квартиры:
– Ириш, завари чайку, – и сидит себе дальше перед телевизором, внимательно наблюдая за перипетиями матча «Спартак» – «Локомотив».
А Женя чайник на огонь поставит, и сидит, пригорюнившись: и как долго он еще будет Иру свою вспоминать. А ночью! Разве легче ей выносить его ночные оговорки? Ведь знала, чувствовала, что не ее он ночью любит, не ее ласкает. Но терпела: Бог терпел, и нам велел. Дождется, когда Сергей заснет, и плачет тихонько в подушку: «Ну когда, когда же он поймет, что я лучше?!»
Женя все ждала, когда же их отношения станут более близкими, душевными. Ну, ясное дело, что поначалу ни о какой близости, кроме физической, и речи быть не могло. Но ведь она давно уже не просто любовница! Ведь и в отпуск вместе ездили, и живут вместе уже несколько месяцев. Ведь даже его дочь ее приняла: пусть не визжит от восторга по поводу Женькиного появления в их семье, но ведь вполне по-человечески с нею общается. А тот, который должен бы оберегать ее чувства от таких мыслей, от разочарований, с каждым днем, кажется, отдаляется все дальше. Почему, почему?!
Почему, проснувшись в одной с ней постели, Сергей так хмурится, вместо того, чтобы радостно чмокнуть ее в щечку. Или хотя бы с улыбкой пожелать доброго утра. Но он все чаще прячет от нее свой взгляд: натянет тренировочные штаны, отвернувшись к стенке, и бежит из спальни, словно прячется от кого. Почему, столкнувшись в дверях или в проходе, отодвигается бочком к стене, освобождая ей дорогу, почему отводит взгляд в сторону и даже не улыбнется. Почему они молчат в машине всю дорогу от дома к гаражу. И когда обратно едут – тоже молчат. Сергей словно специально включает музыку на полную громкость, лишь бы не говорить. И все чаще и чаще Женя стала ловить на себе его затравленный, измученный взгляд. Почему?!
Почему вместо того, чтобы становиться ближе друг другу, они только расходятся все дальше, словно едут на эскалаторе в противоположные стороны. Это когда-то, в самом начале их отношений, им не о чем было говорить, однако тогда они все-таки находили общие темы. Теперь же, спустя столько времени, Жене вместо того, чтобы мечтать о духовном сближении с Сергеем, все чаще приходилось надеяться на то, что пропасть, откуда-то возникшая между ними, не будет разрастаться, а останется хотя бы такой, как сейчас…
Чувствовала, давно чувствовала Женя, что приближается к ним с Сергеем что-то нехорошее. И сама иной раз готова была взорваться, так хотелось выяснить, наконец, отношения: кто она ему – кухарка, уборщица? Или кукла резиновая для отправления нужды определенного рода? Или любовница? Или все-таки жена, пусть хотя бы и гражданская?… Но нет, одергивала себя в последний момент: не в ее положении качать права, ведь в любую минуту ей могут указать на дверь. А потому терпела, подлащиваясь каждый раз, демонстрируя мнимую свою бестолковость. Мол, а разве у нас что-то не так, дорогой, разве есть какие-то проблемы? А по-моему, все нормально…
Вот и в тот вечер старательно изображала из себя дурочку. Пока Сергей смотрел новый боевик с участием Брюса Уиллиса и Роберта Де Ниро, поколдовала на кухне, соорудив аппетитный десерт из ванильного мороженого, абрикосового суфле и шоколадного ликера. Внесла торжественно, держа мельхиоровый поднос на вытянутой руке, словно профессиональная официантка, предстала пред светлы очи любимого:
– Сюрприз!
Сергей дернулся, как от пощечины, отшатнулся. От удара головой о стену спас мягкий подголовник дивана.
– Я тебя напугала, милый, – ласково прощебетала Женя. – Прости, я не хотела. Знаешь, у меня еще ликер остался. Может, мы его и без десерта попробуем, в чистом виде, а? А потом… Воспользуемся Маришкиным отсутствием – так надоело сдерживать себя, так хочется оторваться на полную катушку! Ты же знаешь, я так люблю покричать, постонать… Мррр…
И кошкой потерлась щекой о шею Сергея. Однако вместо того, чтобы поддержать ее игру, он лишь отодвинулся недовольно и снова уставился на экран.
– Ну, Сереж, я так не играю, – надув губки, она все еще продолжала играть роль распущенной девчонки. – Неужели тебя больше привлекает Роберт Де Ниро? А я? Смотри, какая я у тебя! И, между прочим, это все твое!
Схватила руку Сергея и сунула ее себе под короткую маечку, фактически вложив грудь в его ладонь. При этом губы ее тщетно пытались впиться в его губы. Сергей довольно грубо вырвал свою руку, вскочил с дивана, встал посреди комнаты:
