Наталья Нестерова - Школа для толстушек
– Ты не волнуйся! Это, может быть… может быть…
– Предменструальный синдром, – подсказал Лева. Он перед свиданием с Ланой изучил женскую физиологию, и некоторые аспекты запали ему в память.
– Сын! – строго воскликнула Ира.
Олег аккуратно освободился от Полиного захвата. Он поднялся в свою комнату. Ксюша лежала на кровати, уткнувшись в подушку, и безутешно рыдала. Он сел рядом и ласково погладил ее по спине.
– Часто с тобой такое бывает?
Несмотря на истерику, Ксюша уловила несуразность его вопроса. Подняла враз опухшее, красное лицо.
– Ты… ты… ты, – захлебывалась она и почему-то обвиняла Олега. – Ты дурак! Ты ничего не понимаешь! Мы не поженимся! О-о-о! Я погибла!
Дело не в синдроме, решил Олег. Он обнял Ксюшу, прижал к своей груди.
– Успокойся! Говорят, есть мужики, которые при виде женских слез готовы на все. Это не про меня. Знаешь, сколько слез я видел? Тихий океан. У меня единственное желание – развернуться и уйти. Я здесь только потому, что ты – это ты. Замолчи! Или я тебя задушу!
Двенадцать часов назад Ксюшу уже душили. Слишком часто у ее кавалеров возникают душегубские желания. Она стиснула зубы. Но вместо слез теперь ее одолевала икота. На все вопросы Олега она таращила глаза, не могла произнести ни слова, только громкие «ик-ик».
Олег подошел к двери, распахнул ее и громко крикнул в проем:
– Поля! Воды!
Но и после воды (Поля не знала, для какой надобности, и прибежала с кастрюлей) добиться от Ксюши внятных речей Олегу не удалось.
– Мы не поженимся. Ик! Мы не распишемся. Ик! Мы не можем. Ик! Я не могу. Ик-ик! – заикающимся дятлом твердила Ксюша.
Олег поймал себя на том, что невольно кивает в такт ее иканию. Он тряхнул головой и чертыхнулся.
– Дьявол! Да объясни ты толком!
Что Ксюша могла объяснить? Что не может выйти замуж за другого при живом муже? И разойтись с покойником тоже было немыслимо. Как говорится, полный ик!
Благодаря закалке, полученной в первом браке, у Олега выработался собственный подход к женским истерикам. Конечно, обнаружить накануне свадьбы, что невеста страдает припадками, неприятно, но он решил набраться терпения.
– Замнем для ясности, – решил Олег. – Отложим разговор до вечера. Сегодня тебе нужно в две конторы – по ремонту зданий и по трудоустройству педагогов. Поедешь или больной прикинешься?
Ксюша очередной раз икнула и сказала, что поедет.
В один из ее заскоков в джип в течение дня она бросила на заднее сиденье большую дорожную сумку. Ксюша ушла в контору, а Олег посмотрел, что в сумке. Мужские рубашки, майки, трусы, джинсы, бритвенные принадлежности, одеколон. Странный подарок ему приготовила Ксюша – как для командировки.
Но потом сумка исчезла. Олег не обратил внимания, в какой момент.
Ксюшину тайну неожиданно раскрыл Лева. Он спросил ее, улучив момент, когда их никто не слышал:
– Кого ты прячешь в подземелье?
– Глупости! С чего ты взял? – Она испуганно оглянулась.
– Во-первых, дверь за зеркалом закрыта на ключ, а во-вторых, я видел, что ты утром продукты вниз относила. Это твой погибший муж? – спросил Лева без тени страха. – Он вчера вечером тебя за калитку вызывал?
– Он, – уныло кивнула Ксюша. – Как ты догадался?
– Сама же раньше все время твердила, что он себя еще проявит.
– Накаркала, чтоб мне треснуть! Понимаешь, не смогла его прогнать. Грязный, несчастный, всеми преданный – жалко стало. Но, Лева! Никто не должен знать! Это опасно! Костик, как муха в навозе, в криминале увяз. И я не хочу, чтобы мои друзья пачкались. Дай мне слово, что никому не скажешь!
– Могила!
– Нет, могила – ненадежное место. Дай честное мужское слово!
– Даю! Тексю, а можно мне с Костиком поговорить? Никогда живого бандита не видел!
Ксюша решительно отказала, хватит с тебя тех бандитов, что с экрана телевизора не сходят. И тут же обратилась к Леве с просьбой посторожить, пока она отнесет Костику купленные вещи и продукты.
– Гони дорожный набор! – весело потребовал Олег у Ксюши, когда после ужина они поднялись к себе в комнату.
– Какой набор? – удивилась она.
– Я же знаю, ты мне целую сумку накупила.
– Ты ошибаешься. – Она красноречиво покраснела. – Ничего я не покупала. Но если ты хочешь…
– Стоп! – поднял руки Олег. – Не делай из меня идиота! Я сам видел. Кому шмотки?
– Дяденьке одному, – неумело врала Ксюша, – инвалиду несчастному.
После долгого молчания Олег спросил:
– Мы с тобой распишемся, поженимся? Ксюша отрицательно замотала головой. Она не плакала и пребывала в здравом уме.
– Объяснишь, почему передумала?
Ксюша снова замотала головой из стороны в сторону.
– Неужели кто-то влез между нами?
Олег на девяносто девять процентов был уверен, что Ксюша в третий раз отрицательно дернет головой. Но выпал один процент – она потупила взгляд.
Лучше бы он на мину наступил! На бомбе подорвался! Чем такое пережить! Олег почувствовал резкую и внезапную потерю сил. Их не было даже на то, чтобы встать, хлопнуть дверью и убраться вон.
Он сидел на кровати, но тут упал навзничь, с трудом повернулся к стенке и затих. Почувствовал спиной предательское ядовитое тепло – это легла Ксюша, прижалась к нему. Он хотел двинуть локтем, оттолкнуть, но и на столь ничтожное усилие его не хватило.
Глава пятая,
в которой Санлюб превращается в филиал сумасшедшего дома
Если бы Поля, Ирина и Ксюша могли вычеркнуть один день из своей жизни, навсегда забыть о нем, то выбрали бы субботу середины августа две тысячи второго года.
Началось у всех одинаково. Выходной день. Можно поваляться в постели, не спешить в Москву на службу, общественную работу или медицинское обследование. А рядом лежащий мужчина проявляет обидную супружескую пассивность. Надо его расшевелить.
У Олега, Марка и Васи не было ничего общего во внешнем виде, они отличались по характерам, образованию и привычкам. Но их ответ на нежные утренние ласки был на удивление однотипным. Так же они отреагировали бы, окажись на месте игривой женской руки холодная болотная жаба. Хуже того, возмутились, словно к ним приставал мужчина с нетрадиционной ориентацией. Вскочили с постелей и стали поспешно одеваться. Далее следуют отличия.
Ирина справедливо считалась самой умной из подруг. Но именно она в данной ситуации выглядела блаженной дурочкой. Поля знала, что Вася ошибочно приревновал ее к Тофику. Ксюша терзалась из-за невозможности открыться Олегу. А Ирина полагала, что ее любит весь свет, включая мужа, стоящего в первой шеренге почитателей.
