Алиса Ростовцева - Даже не думай! (СИ)
— Да, зато ребенок — отличное решение. Так зачем Тимур выдал себя за твоего парня?
— Это обсудим лично. У меня сейчас бюджет не резиновый. Наверняка, я снова в минус ушла.
— Блин. Ну, давай я тебе перезвоню?
— Не надо.
— Тогда я тебе деньги кину на счет. Будешь все время на связи. Ты потому не звонила вчера?
— Не только.
— Понятно. А ты сейчас с Тимуром?
— Можно сказать и так…
— Он хоть нормально с тобой обращается? Ты нормально питаешься, спишь и все такое?
Марина включила «мамочку». Если бы Андрей остался с ней, она бы давно обзавелась собственным карапузом. Но Флейм пропал с горизонта, и Марр после болезненного разрыва с моим другом, послала все мечты о семейном счастье к черту. Зато она стала чаще отыгрываться на мне.
— Конечно, нет. Керимов — это зло. Как только я нахожусь рядом с ним, и все идет кувырком. Не жизнь, а какая-то задница. То на сотовом вдруг не оказывается денег. То он разряжается в самый неподходящий момент…
— Ужас. Проблемы с сотовым — это круто.
— Хватит язвить. Из-за этого телефона я кучу звонков пропустила от Андрея. И маме еще что-то объяснять надо.
— Соври, — уверенно посоветовала Марина. — Все равно она никак не проверит. Блоги она не читает. Максимум — пришлет свою подругу с тобой поговорить. Все, как в прошлый раз.
— Я подумаю, — пообещала я. Хотя идея с ложью во благо и казалась мне единственным выходом из ситуации, она совершенно мне не нравилась. Но, решив скрыть от мамы факт своей беременности, я сама загнала себя в ловушку. Врать придется…
— В общем, Ксень, не зевай у Керимовых. Пользуйся открывшимися возможностями на полную катушку. Присмотрись что и как, что любит Керимов, как себя ведет с домашними. А потом делай все, что хочешь.
— Марр, ты спятила, — я констатировала неопровержимый факт. — Ты мне предлагаешь с ним переспать? Прийти и прыгнуть к нему в постель? Тимур, я вся твоя? Так?
— Да, предлагаю, — Марина была непреклонна. — Не надо строить из себя невинность. Я тебе плохого никогда не советую никогда. Как только ты*** Тимура или он тебя — это как повезет, ты больше не будешь себе голову забивать всякой ерундой. И Керимов после этого на пушечный выстрел к тебе не подойдет.
— Ясно, — я начала заводиться. — Обещаю подумать над твоим советом.
— Договорились, — откликнулась Марина. — Только пропадать не вздумай. Я позвоню тебе вечером.
— Да, давай. Я буду на связи.
— Пока, моя дорогая!
* * *Смску маме я набирала очень долго. Искала слова, стирала написанное и складывала оправдания в новые фразы. Объяснение, которое бы не вызвало подозрений у мамы, все время выходило корявым. Быть может, потому что я не знала, что именно говорить?
После разговора с Андреем я злилась на саму себя. Я прекрасно понимала Флейма. Что мне стоило задуматься о последствиях своих поступков? Вспомнить, что за меня волнуются близкие? Андрей считает, что мне ничего не мешало просто позвонить, но…
Я вспомнила вчерашний сумасшедший день и калейдоскоп событий, завертевшийся вокруг меня. Какой бы ни была МОЯ правда — она будет слабым утешением для раненного самолюбия Андрея.
Я действительно хотела набрать номер друга. Несколько раз хваталась за телефон, чтобы предупредить Флейма и позвать на помощь. Но все время находилось что-то, что мешало мне это сделать. То отрицательный баланс моего счета, то Керимов, появившийся, как черт из табакерки, и своими словами подтолкнувший меня к истерике. Или это я сама себя довела?
Впрочем… теперь уже поздно что-то объяснять Андрею. Если Маришка права (дай Бог, чтобы она не ошиблась), значит, мой друг действительно скоро мне позвонит. И тогда нужно сделать все, чтобы он меня простил.
Обвинения Флейма справедливы. Я вела себя, как законченная эгоистка, какие бы оправдания не находились у меня для собственного поступка. Но кто как ни Андрей знает, что никогда раньше я не позволяла себе такого безразличия по отношению к друзьям и близким. Флейм обязательно должен меня понять.
Я вздохнула, в очередной раз перечитывая набранную для мамы смс. Я писала сообщение ей, но все мысли почему-то были только об Андрее. Флейм переживает за меня в чем-то даже больше, чем родная мать. Я, сама не зная, как, позволила другу стать мне слишком близким. И слишком нужным. Но что это меняет?
Ни-че-го.
Андрей все еще злится. А я собираюсь сделать это — совершить очередную глупость.
Я последний раз посмотрела на экран мобильника. Мне нужно сделать это. Все равно это самый простой выход из ситуации. С дрожью в кончиках пальцев я нажала на кнопку «отправить».
Совесть впилась когтями в сердце. Я лишь крепче стиснула зубы. Поздно. Жалеть — нет смысла. Я последовала совету Маришки и только что соврала маме. Степень моего падения стала теперь абсолютной.
Я ошибалась, веря, что среди моих нерушимых принципов нет ни одного, касающегося лжи и полуправды. Оказалось, что есть… Меньше минуты назад я переступила через саму себя. Я осознанно обманула близкого человека, которому еще год назад я доверилась бы без всяких сомнений.
Я обреченно опустила голову на руки. Можно ли считать это ложью во спасенье? Ложью во благо? Или я опять делаю ошибку?
Собственная интуиция молчала. И только мой опыт подсказывал очевидный ответ. Пусть сейчас речь всего лишь о маленьком притворстве, но начав с мелочи, уже неизвестно чем закончишь…
* * *Как я и предполагала, мама перезвонила мне буквально через пять минут.
— Ксения, что это за смс? — в женском голосе слышалось недоумение.
Я вздохнула и улыбнулась. Все в порядке. Панику в сторону. Я смогу это сделать. Главное, самой поверить в то, что я говорю.
— Я решила тебе все объяснить до того, как ты поговорим вживую. Ты сильно на меня разозлилась за то, что я так надолго пропала?
— Разозлилась? Из-за чего? И разве ты пропадала? — мама удивилась. — Я позвонила тебе вчера два раза и сегодня еще один. Волноваться начала только после сегодняшнего звонка твоего друга, если ты об этом. Может, объяснишь, что нужно было Андрею? Что у вас с ним происходит?
Вот черт! Ну, Флейм! Какого хрена ты мне соврал?! И что ты сказал моей маме?
— А что Андрей тебе ничего не объяснил? — поинтересовалась осторожно.
Если мама хочет поймать меня на лжи, то вот он — отличный шанс загнать меня в ловушку. Ветровой-старшей лишь стоит сделать вид, о том, что она не в курсе происходящего. Если я предложу маме версию, сильно отличающуюся от рассказа Флейма, меня будет ожидать допрос с пристрастием. Впрочем, кто сказал, что у меня нет шансов обойти все острые углы?
