Оставь себе Манхэттен - Данжелико П,

– Спасибо всем, что так быстро собрались, – начал он, не представив меня присутствующим.

Он даже не предложил мне присесть – никак не отреагировал на мое появление. Это одно из худших оскорблений, которое он мог нанести мне публично, и он это знал.

Говоря начистоту, этот зал уже принадлежал Скотту, как и вся компания. Один взгляд на собравшихся быстро дал мне все понять. Никто больше не смотрел в мою сторону, ожидая указаний. Иронично. Я посвятила жизнь этой компании, была знакома с большинством из этих людей, но внезапно стала не только невидимой, но и ненужной.

– Еще пятеро участников совещания находятся сейчас на громкой связи, пожалуйста, подтвердите свое присутствие.

Все пять членов директоров, висевших на линии, отозвались на просьбу Скотта. Он поджал губы, прежде чем продолжить говорить.

– Столь неожиданная потеря отца стала огромным ударом для меня, для моей семьи и для этой компании…

«Неожиданная» – замечание, сделанное исключительно ради того, чтобы в очередной раз пристыдить меня за ложь.

– Если бы я был осведомлен о состоянии здоровья отца, то переход должности главы компании прошел бы более гладко. К сожалению, я не знал об этом, и теперь мы имеем то, что имеем.

Его взгляд на мгновение опустился на стол, и я затаила дыхание, почувствовав надвигающуюся опасность так же остро, как если бы вновь оказалась на пути у разъяренного быка в Вайоминге.

– С сегодняшнего дня я отстраняю Сидни Блэкстоун от должности исполняющего обязанности генерального директора…

Я до последнего не хотела верить Деймону. Все еще надеялась, что Скотт что-то чувствует ко мне. Уважение – да что угодно. Что он, по крайней мере, даст мне возможность узнать о своем решении заранее, а не будет унижать перед всем советом директоров. Точнее, на глазах у всего мира. Вопрос времени, когда Wall Street Journal опубликует эту новость. Возможно, кто-то прямо сейчас писал им смс.

И, несмотря на то что Скотт был отъявленным засранцем, я все равно любила его. Мужчину, который еще недавно целовал каждый квадратный дюйм моего тела и каждый серебристый шрам. Мужчину, который теперь отказывался даже встречаться со мной взглядом.

– Решение назначить ее генеральным директором было принято моим отцом, когда он был не в себе – точнее сказать, находился под влиянием моей жены. Следует отметить, что бракоразводный процесс вскоре будет запущен.

Он наносил удар за ударом, не испытывая никакой жалости к женщине, которой когда-то признавался в любви.

Я не пошевелила ни единым мускулом. Просто не могла. Как будто конечности отказывались повиноваться. Я неподвижно стояла у двери, принимая на себя всю тяжесть его гнева и разочарования. Мои руки безвольно висели вдоль тела, выражение лица было таким же нейтральным, как и всегда. Я бы не позволила другим увидеть мою боль и уж точно не доставила бы Скотту такого удовольствия.

Я осмотрела сидящих за столом людей, отмечая каждый неодобрительный взгляд и ухмылку, каждое покачивание головой и презрительно хмурое выражение лица. Я знала большинство членов совета почти десять лет, но сейчас все они казались мне незнакомцами. Несколькими предложениями Скотт разрушил мою репутацию, лишил меня всех связей. Обесценил всю проделанную мной работу.

– Как бы то ни было, никто не пострадал, и я готов занять место генерального директора этой компании. – Его голос звучал твердо и безжалостно. – Я консолидировал власть, поговорив с матерью и сестрой. Девин отдала свои акции, передав мне контрольный пакет на случай, если у кого-то из вас возникнут сомнения в твердости моих намерений.

Головы сидящих в зале мужчин начали поворачиваться в разные стороны, они тихо перешептывались друг с другом.

Я дала Скотту шанс, но как бы сильно я этого ни хотела, он отказывался на меня смотреть. Поэтому я бросила на него – мужчину, которого еще недавно считала любовью всей жизни, – последний взгляд, затем повернулась и тихо ушла. Мне нечего было сказать. В этом зале мне больше нечего было делать.

♥ ♥ ♥

– Тебе следует подать в суд на этого придурка, – заявил Миллер, сидя в кресле в моем кабинете.

Я оторвала взгляд от кипы бумаг, которые просматривала, и направила его на недовольное лицо друга.

– Передай мне, пожалуйста, синюю папку, – я указала на стопку, лежащую на боковом столике.

Миллер сделал, как я просила, и вернулся к потягиванию латте, как будто находился на воскресном бранче, а не на работе в будний день.

Если бы только уволиться означало просто уйти, хлопнув дверью. Перед тем, как раз и навсегда покинуть «Блэкстоун», я должна лично обсудить с новым главным юрисконсультом бесчисленное количество важных контрактов и предложений. Кроме того, этого требовала и моя совесть: я никогда не смогла бы сбежать и подвести Фрэнка.

В комнате отдыха я подслушала перешептывания коллег. Скотт нанял на мою должность кого-то из сторонней фирмы. Это гарантировало, что новый сотрудник будет предан ему и только ему. Я бы сказала Скотту, что это умный ход, если бы мы разговаривали.

Прошло пять дней с момента моего публичного унижения, впереди меня ждало еще девять. Еще девять дней люди будут смотреть на меня, как на участницу реалити-шоу, и шептаться за моей спиной. Еще девять дней я буду видеть Скотта, вынужденная молча мириться с тем, как он игнорирует меня или, что еще хуже, относится ко мне с тем же сердечным безразличием, с каким относился к незнакомцам. Он был хорошим актером, мой будущий бывший муж. Он даже не выглядел злым. Просто отстраненным… холодным. В этой ситуации мне удалось найти лишь один плюс: хуже уже точно быть не могло.

Пришло время сдаться, признать, что моего Скотта больше нет и его место заняла более молодая и подтянутая версия Фрэнка. Костюмы, сшитые на заказ. До жути ухоженный вид. Холодный небрежный взгляд. Тусовщик давно исчез. Этот Скотт был воплощением безжалостной деловитости. Интересно, что подумали бы Лорел и Райан, если бы увидели его сейчас. На днях я пыталась объяснить ситуацию Лорел, разговаривая с ней по телефону, и потерпела неудачу.

– Что значит – он не вернется в Вайоминг? Он владелец ранчо, а не генеральный директор.

– Больше нет, Лорел. Он уволил меня и объявил совету директоров, что будет самостоятельно руководить «Блэкстоун Холдинг». Ты бы его видела. Он так сильно напоминает мне Фрэнка… его отец гордился бы им.

По иронии судьбы, боль от потери работы, о которой я мечтала, оказалась не так сильна, как я ожидала. А вот предательство Скотта задело меня за живое. Да, мне не удалось получить должность мечты, рано или поздно я с этим смирюсь. Смирюсь ли я с потерей мужчины, в которого все еще влюблена… Вопрос оставался открытым.

– Ты не думал о том, чтобы остаться? – спросила я будущего бывшего ассистента, пока мое внимание было сосредоточено на кипах бумаг на столе. – Гастингс хочет, чтобы ты был в его команде.

Внезапное сближение с некогда ненавистным коллегой стало для меня сюрпризом, как ни странно, приятным.

Миллер вздохнул.

– Нет. Пришло время перемен. Пол хочет, чтобы мы стали партнерами по ресторанному бизнесу, но я бы хотел остаться с ним в хороших отношениях. Поэтому подумываю о том, чтобы вернуться в юридическую школу.

Я вскинула голову, надеясь, что не ослышалась, и на лице Миллера появилась неловкая улыбка.

– Черт возьми, давно пора. Если тебе что-то нужно… все что угодно…

– Я еще точно не решил, – пробормотал он.

– Миллер… – я вздохнула, – ты один из самых умных людей, которых я когда-либо встречала. Даже не сомневайся в себе.

Друг усиленно делал вид, что все его внимание обращено к собственным ногтям. Он побарабанил пальцами по бедру. За внешней резкостью скрывалась чувствительная натура.

– Это самое приятное, что ты мне когда-либо говорила.

– Это не комплимент, а правда.

– Что насчет тебя? Есть какие-то планы?

– Впервые в жизни никаких… Собираюсь собрать сумку, взять паспорт и отправиться в аэропорт. А там уже куплю билет куда-нибудь.