Татьяна Алюшина - Любовь без права на ошибку
А тут царил кошмар! И стало гораздо хуже, чем было до этого: дымом, пеплом и бетонной пылью заволокло все вокруг, какая-то труха сыпалась постоянно сверху, левую часть коридора уже полностью завалило, а в правой части нападало еще больше бетонных кусков, и непонятно было, как вообще держится до сих пор этажное перекрытие, и приходилось обходить, а правильнее: обползать, эти завалы.
У меня трещали все мышцы, натянутые до предела, и внизу живота напрягалось так, что казалось, вот-вот что-то лопнет внутри, но я ползла и тянула за собой мужчину моей жизни, как выяснилось сегодня.
– А-а-а!! – утробно орала я при каждом рывке.
Ноги скользили по полу, я поменяла тактику: села на пол и стала подтягивать на себя Битова, матерясь во все горло, когда что-то сыпалось и падало на нас сверху.
И тащила, тащила… А Влад, почти теряя сознание, помогал мне уже за пределом своих и вообще человеческих сил.
Когда мы преодолели порог входных дверей, он потерял сознание, но я потащила его тело, ставшее, как мне показалось, тяжелее в два раза, дальше. От боли Битов снова пришел в себя и спросил прерывисто и хрипло:
– Васенька… раз уж… ты все равно собралась… помирать тут… вместе со мной… может, откроешь свой Большой… Девичий Секрет?
Я перестала его тащить, но не выпускала рубашку из захвата, собираясь с силами для следующего рывка, пытаясь продышаться, и ответила тоже хрипло:
– Нет, Битов, у меня… к тебе… доверия должного. Спасаться отказывался… благородно и… героически прогонял… девушку. Вам, благородным… таким… что скажи, вы неправильно… поймете. Ну что… поползли дальше? Готов?
– Давай! – ответил он.
И мы поползли. Я тащила к пандусу, сообразив, что просто угроблю мужика с такими травмами, если потащу его по ступенькам. Для каких целей здесь сделали пандус, мне неведомо, для колясок или детских великов, но, на нашу большую удачу, он был, и мне удалось достаточно легко и быстро стащить Битова вниз, как с детской горки.
А вот дальше пришлось намного труднее, по асфальту раздолбанному, старому, пористому, как по наждаку, обдирая руки в кровь, мы ползли от погибающего здания с упорством смертников, спасавших свои жизни. Этот праздник как-то всегда хочется отдалить!
И когда мы отползли от ступенек метров на пятнадцать, я почувствовала, что больше не могу! То есть совсем! Меня перестали слушаться ноги и руки! Уж не знаю, как мне удалось отцепиться от жгута рубашки, но пальцы так и остались скрюченными. Я, уже не соображая ни черта, улеглась на асфальт рядом с Битовым, дыша, как выкинутая на берег рыба, сотрясаясь всем телом. Все! Пусть теперь нас спасает кто-нибудь другой! А я полежу!
И именно в этот момент что-то громко затрещало, и здание рухнуло, сложившись внутрь! А Битов каким-то нечеловеческим усилием смог мгновенно перевернуться и полностью накрыть меня своим телом, защищая от ударной волны, несущей на нас бетонное крошево, перемешанное с пылью и грязью. И потерял сознание.
Я почувствовала, что жива, только потому, что поняла, что сейчас умру!
Я не могла дышать! Все попытки вдохнуть ехидно проваливались, напоминая о тщете жизни. Я попыталась вертеть головой, чтоб осмотреться и врубиться в происходящее, с тем же смешным эффектом – голову что-то держало. Но врубиться мне все ж таки удалось. Расслабленное, бессознательное тело Битова прижимало меня к земле, не давая возможности пошевелиться и дышать, мое лицо было плотно прижато к его шее, а голову обхватили и прикрыли его руки, лицо же Влада, уткнувшись в мою растрепавшуюся косу, прижималось к моей голове.
Как сэндвич, ей-богу! Мне даже смешно стало.
А потом у меня поплыли темные круги перед глазами, и я начала куда-то проваливаться в пустоту… И вдруг почувствовала невероятную легкость освобождения, и смогла втянуть в себя воздух через зубы, и, открыв глаза, увидела сюрреалистическую картину: серые люди укладывали серого Битова на носилки, какой-то серый человек опустился передо мной на одно колено и начал поднимать меня на руки. И сообразила, что они все покрыты бетонной пылью.
Я посмотрела в лицо поднявшему меня мужчине и узнала его.
– Саша, – незнакомым хриплым голосом сказала я, – пусть они осторожно с Владом. У него перебиты ноги.
– Они знают, Васенька, – мягко, почти нежно уверил он меня и куда-то понес.
– Как он?
– С ним все будет хорошо, – уверил Саша.
Он все куда-то меня нес, потом положил на приятно холодящую спину поверхность, которая вдруг железно загрохотала подо мной, и нас с поверхностью втолкнули в какую-то машину. И стало тихо, а я подумала, что немного посплю.
Я открыла глаза и первое, что увидела, – чернеющую темноту за окном. Что, уже ночь? Я услышала какой-то звук, повернула на него голову и увидела девушку в зеленой форме: легкие брюки, рубашка и шапочка на голове – и поняла, что это медицинская одежда.
– Можно попить? – прозвучал мой голос почти басом.
– Вы пришли в себя, – улыбнулась мне медичка.
И наклонилась ко мне, и я рассмотрела, что это молоденькая и очень симпатичная девушка, и улыбалась она открыто и почему-то радостно. Она приподняла мою голову и дала попить вкуснейшей прохладной воды из смешного плоского поильничка с носиком.
– Спасибо, – прохрипела я, откидывая голову на подушку, и спросила теперь уже голосом просто сиплым: – Как Битов?
– Ваш жених?
Ну пусть будет жених, растолковывать что-то и объясняться у меня не обнаружилось ни сил, ни желания. Тем более если я правильно поняла его откровения, он претендовал именно на эту роль.
– Он в порядке, – снова наклонилась ко мне девушка. – Ему сделали операцию. И сейчас он находится еще под наркозом.
– Что с ним? – надрывала я наждачное горло.
– Ничего такого уж страшного, вы не переживайте, – поспешила успокоить меня сестричка. – У него открытый перелом левой ноги, но артерию не перебило, повезло! Перелом закрытый, но со смещением сложным правой ноги, вывих и сильный ушиб локтевого сустава левой руки и трещина, конечно серьезная, ключицы, совсем легкое сотрясение мозга и многочисленные мелкие порезы, гематомы, ладони рук сильно повреждены и локти. Но никаких внутренних повреждений.
– Это хорошо, – просипела я, успокаиваясь.
А девчушка жизнерадостно продолжала щебетать:
– Вам обоим невероятно повезло! Наши врачи все удивляются! Когда ваш жених прикрыл вас своим телом и потерял сознание, вы оба не могли нормально дышать. Вы – потому что он придавил вам грудную клетку и прижал носоглоткой к шее, а он – потому что, находясь в бессознательном состоянии, почти не дышал и лицом уткнулся в ваши волосы и лицо. Понимаете?
– Нет, – я отказывалась понимать, что тут может быть радостного.
