Юлла Островская - Духи и сигареты
Валера протиснулся между ними, подошел к двери. К самолету подъезжал трап. Внезапно Валера увидел надпись на терминале…
— А мы где? — спросил он у стюардессы, которая уже готова была с дежурной улыбкой провожать пассажиров, покидающих борт.
— В Лондоне. — Она решила, что Валера пошутил, задав вопрос, ответ на который был столь очевиден.
Трап подан, дверь открыта, пассажиры спускаются вниз. Какого дьявола!
Валера быстрым шагом прошел к кабине, в дверях столкнулся с пилотами.
— Ты обманул меня! — закричал он папе. — Ты обманул меня!
Валентин молча отстранил его, прошел мимо к трапу, вышел из самолета.
— Вы у меня обратно на Мальту полетите! Только попробуйте мне! — кричал Валера.
Евгений схватил его за руку, толкнул в кресло салона первого класса и тоже вышел из самолета.
Валера отказывался верить. Ведь все шло так хорошо! Так идеально! А диспетчер? Так что же это получается — папа не говорил ни с каким диспетчером? Он ему врал? Всю дорогу?
Валера отказывался верить.
Он снова и снова перечитывал надпись на терминале. И так, и так получалось слово «London».
Валера был отнюдь не уверен, что на обратном пути ему удастся сделать то же, что сейчас.
Во-первых, его просто могут больше не пустить в кабину пилотов…
Ничего, он возьмет в заложники пассажира. Какую-нибудь женщину. А еще лучше — ребенка. Да, это беспроигрышный вариант. Ребенка все будут жалеть и пойдут на любые жертвы. Хоть в Зимбабве полетят.
Но этот второй пилот, Евгений. Вдруг он сейчас полицию приведет?
Но самое главное — Валера не был уверен, что еще раз решится все это проделать. Он положил руку на карман. Нож, который он купил, когда ездил с родителями отдыхать в Грузию. Осмелится ли он снова приставить этот нож к… осмелится ли он снова угрожать этим ножом? Самое страшное было держать нож возле своей груди, возле своего горла. Что если бы самолет тряхнуло? Что если бы он и вправду вошел в зону турбулентности? Кажется, второму пилоту Валера разрезал руку? Или шею? Но кровь была, это точно. Но Валера не хотел, так получилось. Они сами виноваты. Меньше торга — проще сделка.
Самолет сейчас заправят, осмотрят, и он полетит следующим рейсом в Москву. Только нет, не в Москву, конечно, а на Мальту. На этот раз осечки не будет. Валера лично станет разговаривать с диспетчером. Если бы он только умел управлять самолетом! Нет, надо делать ставку на заложника-пассажира. Ребенка. Точно.
Проблема еще в том, что Валера был один. У него не было здесь союзников. Но ничего, влюбленный горы свернет!
Он вынул из кармана нож, паспорт, пластиковую карточку, фото Жанны… Чего-то не хватает. А, ключи от дома. Он не взял ключей от дома, а это знак. Это значит, что ему не придется возвращаться домой, что у него все получится!
Валера вышел на улицу.
Погода была неплохая.
Самолет осматривали техники… Хм, Валера всегда думал, что для техосмотра и заправки самолет отгоняют в специальное место.
Обычно после посадки он уходил с пилотами в здание аэропорта.
Вот сейчас подготовят еду и воду для следующего рейса, да? Побольше, ребят, побольше, полет будет долгим, дольше, чем вы ожидаете.
У шасси стоял мужчина в рабочей куртке и курил. Курил? Разве можно курить здесь, рядом с самолетом? Но он курил! Валера в жизни не брал в рот сигарету. Но сегодня не тот случай. Сегодня ему надо быть в форме, набраться сил, храбрости. У него впереди трудная работенка. Он подошел к мужчине.
— Excuse me, sir, could I ask you to give me fire?[43]
— Тут нельзя курить, — ответил мужчина и затушил сигарету.
— Вы говорите по-русски? — Глупый вопрос, Валера и сам прекрасно слышал, что мужчина говорит по-русски, и причем без акцента. Отсюда вывод…
— На, — тот протянул Валере сигарету, дал прикурить. — От машины отойди и окурки тут не бросай.
— Спасибо. — Валера сделал две затяжки, после чего ему надоело. Он бросил сигарету на землю и наступил на нее.
— Я тебе по-русски сказал: окурки не бросай.
Валера посмотрел на мужчину, поднял окурок.
— А куда мне его, в карман?
Мужчина забрал у него из рук окурок, подобрал инструменты и пошел к терминалу.
Валера посмотрел по сторонам. Вот едет автобус. Он наверняка везет пассажиров. Угадал. Вон еще один. Пешком из терминала идут пилоты. С ними две незнакомые женщины и еще один мужчина. В форме. Все трое. Все пятеро. Но ведь это не полиция? Папа, ты же не можешь так поступить?
Они шли уверенным шагом прямо к самолету.
Валера прислонился к шасси.
— Черт! — Он отошел, отряхнул рукав формы.
Не доходя до самолета, они остановились. Зачем? Кто это такие? Но вот они пожали друг другу руки, мужчина и одна из женщин повернули обратно. Валера с облегчением выдохнул. Однако другая женщина шла сюда. Ее форма больше всего не нравилась Валере. Что там было написано на нашивке? Отсюда не видно. Валера снова прислонился к шасси — черт с ней с формой. Все трое подошли к трапу. Они его не заметили? Почему папа даже не посмотрел на него? Валере важно знать: что бы он ни сделал, Валентин будет на его стороне. Должен быть на его стороне. То есть он не сдаст собственного сына ментам, не позволит этому шоколаднику переломать ему руки… Только один взгляд, пап! Только один взгляд, и Валера бы все понял…
У трапа люди остановились. Отсюда Валера уже мог слышать, хотя и с трудом, о чем они говорят. Он подошел ближе и посмотрел вверх. Они поднимались по трапу. Женщина — впереди, за нею второй пилот, последним шел отец.
Валентин остановился. Он обеими руками сжал поручни трапа, глядя под ноги, потом снял фуражку и закрыл рукой глаза. Второй пилот обернулся, что-то спросил у него. Валентин сделал жест, который Валера прочел как «все в порядке», и надел фуражку. Женщина и Евгений поднялись по трапу и вошли в самолет.
— Пап, — позвал Валера и отошел от трапа так, чтобы его стало видно. Ему надо было проверить реакцию отца.
Валентин посмотрел в его сторону.
— Пап, я, по ходу дела, ключи от квартиры забыл.
Да, сказать что-нибудь незначительное. Если папа ответит нормально, спокойно, значит, все ОК, значит, эта тетка не из полиции, и можно спокойно идти в самолет…
Валентин не ответил никак.
Он опять взялся за оба поручня и очень медленно, останавливаясь на каждой ступеньке, начал подниматься в самолет.
«Отрицательный результат — тоже результат», — сказал сам себе Валера. Он отряхнул форму и надел на лицо дежурную улыбку.
Ему надо было выбрать пассажира. Сейчас, пока они еще не расселись по местам. Сейчас. Вот, отлично, девочка лет пяти идет с мамой. Берем на заметку. А, черт, надо же, чтобы еще потенциальный заложник сидел не у окна, а у прохода — так удобнее.
