CurvyPragmatist - Reset
Посмотрев на свои колени, Эмма закрыла глаза
— Мне жаль, Реджина. Мне не следовало этого говорить.
Реджина вздохнула пару раз, пытаясь себя успокоить.
— Я знаю, есть много вещей, которые мы не должны были друг другу говорить. Или делать, — она посмотрела на Эмму, — но сейчас мы здесь. Так что упреки в сторону, ведь я хочу помочь тебе, Эмма. Пожалуйста, позволь мне помочь.
— И как ты предлагаешь сделать это? — горько рассмеялась Эмма.
— Через знание и понимание того, что ты больна, — призналась Реджина, — и ты нуждаешься в лечении.
— Больна? — нахмурилась Эмма, а затем до нее дошло, что имела в виду Реджина, — ты имеешь в виду…имеешь в виду, психически больна?
Реджина кивнула, ожидая, пока Эмма разберётся в своих чувствах. Медленно повернув голову, блондинка смотрела на Реджину
— Я думаю, ты права…я…больна.
Реджина с облегчением вздохнула. Ведь Эмма не стала возмущаться и приняла эту информацию. Понимая, что это было непросто, что, возможно, есть способ справиться с этим, и у нее есть поддержка и помощь.
— Я не собираюсь на прием к Арчи, он же сверчок, — твердо настояла на своем Эмма. Это настолько смешно звучало, что Реджина рассмеялась во весь голос. Удивленно глядя на смеющеюся брюнетку, Эмма воспроизвела в голове все, что только что сказала, и сама рассмеялась.
— Согласна, — улыбнулась Реджина, — но…ты позволишь мне помочь?
— Я не знаю, чем ты сможешь помочь, — в смятении смотрела Эмма на Реджину.
Реджина пожала плечами.
— Впрочем, как и я, но я хочу попытаться. Я знаю как это, когда ты окружен семьей, но одинок, слаб и одинок. Абсурдно чувствовать себя подобно тому, будто землю уводят у тебя из под ног, и самые ужасные страхи и опасения выходят наружу и осуществляются.
— Точно, — вздохнула Эмма.
Реджина заерзала на сиденье, пододвигаясь немного ближе к Эмме
— Ты боишься быть одинокой, потерять свою семью…, - махнула она рукой, пытаясь подобрать нужные слова, — которая так тебе нужна, верно?
Заметив кивок Эммы, Реджина продолжила:
— Все, что ты сейчас делаешь, это отдаляешься от семьи, это саморазрушительный процесс. Ты должна принять себя, послать к черту страх.
— Я…я не могу, — в страхе заикалась Эмма, — я…я не знаю, что будет со мной, если меня снова отвергнут, — печально призналась она.
— Тебя не отвергнут, — умоляла Реджина.
— Я не соглашусь с этим, — покачала головой Эмма.
— В тебе говорит страх, — указала Реджина, — как бы ты себя ни чувствовала, ты важная часть жизней этих людей. Снежка и Дэвид безоговорочно любят тебя и они будут опустошены, если ты уедешь…не говоря уже о том, что я сойду с ума от этой их «Я найду тебя» ерунде, которая, несомненно, будет следовать.
От таких слов Реджины Эмма рассмеялась.
— И затем моя семья… — осторожно добавила Реджина.
— Ты имеешь в виду Генри, — сказала Эмма.
— Я имею в виду всех нас, — ответила Реджина
— Ты хотела моей смерти, — рассмеялась Эмма.
— Нет, смерти — никогда, — сказала брюнетка, — это бы разрушило проклятие, я хотела, что бы ты …уехала. Но это было давно.
— А сейчас? — нерешительно поинтересовалась Эмма.
— Ты думаешь, я бы спасла тебя, если бы ты ничего не значила для меня? — намеренно спросила Реджина.
— Я не знаю, — честно призналась Эмма.
— Я…я не могу представить Сторибрук без тебя, — призналась Реджина, — и я не могу представить свою жизни без тебя.
Эмма удивленно смотрела на Реджину.
— Что это значит?
— Я не знаю, — честно призналась Реджина, даря маленькую улыбку Эмме, — все, что я знаю, это то, что я хочу, чтобы ты осталась, была мамой для Генри…и в жизни Грейс присутствовала тоже. Потому что все, что я хочу, чтобы мои дети были счастливы, и я знаю, как ты хороша с Генри, и знаю, что ты будешь защищать его ценой своей жизни…и я знаю, что для Грейс ты бы сделала так же, — Реджина сделала паузу, прежде чем продолжила, — я понимаю, что мои дети нуждаются не только во мне, что они должны быть окружены другими людьми, и я знаю, что хочу, чтобы у тебя было влияние на их жизни.
Они сидели в тишине, а затем Эмма внезапно в шоке посмотрела на Реджину
— Если ты здесь, так кто же смотрит за детьми?!
— Успокойся, — улыбнулась Реджина, — Я наложила защитное заклинание на них, и, если что-нибудь случится, я вернусь.
— Но ты оставила их одних, — продолжала разводить панику Эмма.
— Грейс уже спит, а Генри смотрит вторую часть того ужасного фильма, — спокойным и успокаивающим голосом говорила Реджина, — это более важно. С детьми все в порядке.
Эмма опустила голову, пытаясь придти в себя и успокоиться, а затем заговорила:
— Это…иррационально, как ты сказала. Я знаю, что Генри любит меня, но внутри меня сидит голосок, который говорит, что это неправда. Я знаю, что Мэри-Маргарет не пытается заменить меня, потому что я подвела ее, как дочь, но тот маленький голосочек говорит мне, когда я одна, обычно это по ночам, и…, - она смотрит на Реджину, — он настолько чертовски убедительный.
— В такие времена тебе надо говорить с кем-то, — сказала Реджина.
— Я не могу, я знаю себя, — говорила Эмма, — в такие моменты нет никого, кому я бы могла позвонить…
— Оставайся в доме, — объявила Реджина
— Что? — колебалась Эмма.
— Оставайся в доме, по крайней мере, на первое время. Ну или так долго, как тебе будет удобно и потребуется. Это будет безопасным местом для тебя, ты будешь окружена семьей, мы могли бы быть все вместе, пока твои страхи не уйдут. Если в середине ночи ты услышишь тот противный голос, все, что тебе потребуется, это встать с постели и поговорить со мной или наблюдать за Генри, или обнять Грейс, она же всегда просыпается среди ночи, — закатила глаза Реджина.
— Да, сон как-то не идет к ней, — засмеялась Эмма.
— Нет, к сожалению, нет, — глубоко вздохнула Реджина, — Что ты думаешь?
— Я…я не знаю, — колебалась Эмма. Предложение звучало, как рай. Дом, наполненный счастливой семьей, и она могла быть частью этого. В любое время быть с Генри и Грейс, но она не хотела признавать, что ей хочется этого, ведь тогда — это первый шаг к падению, первый шаг к ужасным, сокрушительным чувствам.
