Шон Мориарти - Удар жнеца (ЛП)
— Эйвери, — стонет Чейз, когда я спускаюсь все ниже и ниже.
Я даже не осознаю, что делаю. Это просто желание, возбуждение, которому я пытаюсь противостоять. Я так устала всему этому противостоять. Я просто сдаюсь. Делаю то, что хочу.
— Боже, я так по тебе соскучилась, Чейз, — говорю я ему, когда я опускаюсь на колени и намыливаю его бедра. — Я скучала по прикосновениям к тебе.
Смываю мыльную пену с его бедер, затем покрываю их поцелуями. Его ноги дрожат. От знания, что я оказываю на него такое действие, что я могу сделать его слабым, я чувствую себя такой сильной.
Повернув голову, я выдыхаю, мое теплое дыхание обдает его член. Он подергивается, и я облизываю губы. Внезапно у меня возникает желание попробовать его на вкус. Мне необходимо ощутить его у себя во рту прямо сейчас.
Я бросаю губку, и она шлепается на пол. Я обхватываю пальцами толстое основание его достоинства и, прежде чем он успевает меня остановить, я тянусь вперед и беру его в рот.
Чейз стонет, и на мгновение у меня возникает чувство, что, наверное, я делаю ему больно. Я прижимаю язык к головке его члена и смотрю на него сквозь ресницы. Я касаюсь его так, боясь пошевелиться, боясь сделать ему больно, потому что все, что он делает, это глубоко дышит с закрытыми глазами.
Затем он резко открывает глаза. Его взгляд обжигает меня, два темных уголька обдают меня теплом, внутри меня разливается жидкое пламя. Он вытягивает руку и зарывается пальцами в мои влажные волосы. Затем он хватает меня за затылок и нажимает мне на горло.
— Не останавливайся, малышка. Твой рот такой чертовски приятный.
Я издаю стон, когда его бархатистая плоть заполняет меня, мои губы смыкаются вокруг него. Я делаю глубокий вдох, чтобы подготовиться, мои ноздри наполняет его запах. Он пахнет водой, мылом и мускусом.
Я хочу проглотить всего его, и принимаю как можно больше его плоти. Но он такой большой и толстый. Я начинаю давиться и выталкивать его, слезы наворачиваются на глаза, прежде чем я понимаю, что это не сработает, и сдаюсь.
Отстраняясь, я втягиваю щеки, и выталкиваю его изо рта до тех пор, пока внутри не остается только его головка. Я обвиваю его языком плотным кольцом. Чувствую, как его член дрожит в моей руке. Я ощущаю вкус его спермы на своих губах.
Закрыв глаза, я еще раз делаю движение вперед, принимая его как можно глубже. Как только он достигает моей глотки и перекрывает мне дыхание, я откидываюсь назад, позволяя ему выскользнуть. Я делаю это снова и снова, найдя ритм, который я могу исполнить.
— Так вот как ты заботишься обо мне? — сквозь зубы произносит Чейз, пальцами сжимая мои волосы.
В ответ издаю стон, скользя языком взад и вперед, наслаждаясь его вкусом. Может быть, из нас двоих я одна стою на коленях в воде, но с ним во рту и в руках я чувствую, что все под моим контролем. Вся власть у меня.
— Черт, Эйвери, если ты не остановишься, я целиком окажусь у тебя во рту.
Я знаю, говоря это, он меня предупреждает, но я расцениваю это как поощрение. Могу поспорить, что он уже близок. Я со всей страстью наклоняюсь вперед быстрее. Я терплю давление в горле на секунду дольше.
Чейз пальцами тянет меня за волосы, тем самым вынуждая меня отпустить его член. Тот выскальзывает изо рта с шлепающим звуком.
Я хнычу и пытаюсь схватить его, но Чейз хватает меня за плечи и поднимает.
— Что за черт, Чейз? — спрашиваю я, задыхаясь, когда он толкает меня к кафельной стене. Неужели я его разозлила? Почему он меня остановил? Я знаю, что он был близок.
— Не совсем так, — рычит он и делает шаг вперед. — Слишком много времени прошло.
Одна его рука скользит вверх, накрывает мою щеку. Другая скользит вниз и захватывает мою грудь.
— Я хочу глубоко погрузиться в тебя.
Он сжимает мою грудь, затем пальцами сдавливает и тянет за сосок. Я издаю стон, выгибаясь у скользкой кафельной стены, кажется, мой живот наполняется густым теплом.
Чейз подходит ближе до тех пор, пока я не чувствую, как липкая головка его члена упирается мне в живот.
— Я трахну тебя так жестко, что не сможешь ходить.
— Ты не сможешь, — возражаю я ему. — Ты травмирован.
Мой голос звучит нежно и хрипло. Я чувствую себя такой бездыханной.
Чейз мрачно усмехается.
Я протягиваю руку и пальцами обхватываю его член. Глажу его мокрый длинный член рукой вверх и вниз. Он стонет, а я говорю:
— Позволь мне позаботиться о тебе. Я не хочу причинить тебе боль.
Чейз опускает руку и хватает меня за запястье. Затем он поднимает мою руку над головой и прижимает запястье к стене.
— Не беспокойся за меня.
Его пальцы медленно двигаются вниз по щеке, затем между грудей. Они кажутся невероятно тяжелыми, когда я с трудом дышу. Соски такие упругие, такие твердые, они почти болят.
Его пальцы продолжают опускаться все ниже и ниже. Мой живот напрягается, когда кончики его пальцев слегка прикасаются к нему. Он говорит мне:
— Просто сосредоточься на том, что чувствуешь.
Его пальцы гладят все мои выпуклости, скользят по намыленному телу.
— Чейз, — задыхаясь, говорю я.
Он наклоняет голову и поглощает ртом мой следующий вздох.
Чейз целует меня, его рот, его язык терзают меня, в то время как его руки путешествуют туда-сюда. Я чувствую слабость в коленях, теперь у меня дрожат ноги. Здесь так жарко, так душно, что я едва могу дышать. У меня начинает кружиться голова, и я, потрясенная, прихожу в себя, когда его толстые пальцы вдруг проникают в меня.
Мой клитор пульсирует под его ладонью, когда он погружает пальцы глубже, все это время я не могу сдержать крик. Кажется, ему нравятся мои стоны. Глотая их с моих губ, упиваясь ими. Чем больше я кричу, тем сильнее он погружается.
Он издает животный звук, когда я дрожу.
— Это мое, — говорит он мне, прежде чем его язык встречается с моим. — Эта сладкая, мокрая киска — моя, — повторяет Чейз, покусывая мою губу.
Я чувствую, как все мое существо сжимается, плоть сокращается под его пальцами. Я так близка, уже почти. Он как будто чувствует это, как будто только и ждет, что мое тело возбудится, мои мышцы напрягутся, он вдруг начинает требовать от меня:
— Скажи это.
— Не останавливайся, — хнычу я и извиваюсь у стены. Он прижимает только одну мою руку над головой, другая ведь свободна. Я опускаю ее и обхватываю его руку пальцами, будто могу сдвинуть его с места. Я издаю стон в разочарования, потому что он даже не шевелится, он слишком сильный.
— Скажи это. Скажи мне, — повторяет он, и я чувствую, как его пальцы осторожно, как никогда раньше, двигаются внутри меня.
