Джэсмин Крейг - Ускользающая любовь
– Теперь я понимаю, как виноват перед тобой, – сказал Блейк. – Я не просто дурак. Я последний идиот. Но теперь для нас все это слишком поздно, верно, Кейт?
Она продолжала молча смотреть в окно, и он в три прыжка пересек комнату.
– Повернись ко мне, черт побери! Ответь на мой вопрос: нам поздно начать все заново?
– Ты просишь у меня согласия на то, чтобы продолжить наш брак?
Последовало долгое молчание.
– Да, – наконец промолвил он.
– Из-за того, чтобы не поднимать шумиху в прессе?
– Нет.
– Потому что тебя соблазняет мое тело?
– Отчасти поэтому.
– Что же еще, Блейк? Почему еще ты хочешь остаться со мной?
– Потому что я люблю тебя, черт побери! Я не смогу работать, есть, спать, думать, если не буду знать, что ты ждешь меня дома. Ты этого признания добивалась от меня, Кейт? Хочешь услышать еще? Я люблю тебя и не могу без тебя жить.
– Каким тоном ты это произнес, Блейк, – заметила она. – Словно признался в убийстве с отягчающими обстоятельствами.
Он лишь махнул рукой.
– Я не привык оказываться в такой уязвимой позиции, – сказал он. – И мне это не нравится.
– Но я тоже уязвима, – тихо возразила она. – Я люблю тебя, а когда любишь человека, у того появляется возможность обидеть тебя так, как этого не сможет сделать никто другой.
– Это правда? – спросил он.. – Несмотря на все, что я натворил, ты все еще любишь меня?
– Да.
Она услышала его прерывистый вздох и не успела ничего больше произнести, как он осыпал ее поцелуями. Его холодные губы обжигали ее кожу. Она прижалась к нему и ласково провела ладонями по сильным плечам, вслушиваясь в мощное биение его сердца.
Его поцелуй стал таким неистовым, что у нее заболели губы, но она ответила на его страсть не меньшим огнем, обняв его руками за шею. Через некоторое время его поцелуй стал более нежным, хотя в том, как они прильнули друг к другу, ощущалось неутоленное желание.
– Я хочу любить тебя, – произнес Блейк, тяжело дыша. – Уже полжизни прошето с тех пор, как я тебя обнимал в последний раз.
Она не произнесла в ответ ни слова, однако он, вероятно, почувствовал ее согласие. Взяв ее на руки, он отнес Кейт на узкую девичью кровать. Ей хотелось, чтобы он лег рядом, но вместо этого Блейк присел на краешек кровати, поднес к губам ее ладони и покрыл каждую поцелуями.
– Скажи мне еще раз, – попросил он. – Чтобы я знал, что не ослышался.
Ее не нужно было спрашивать, что он имел ввиду.
– Я люблю тебя, Блейк, – тихо повторила она. – И буду любить всегда.
– Никогда больше не бросай меня, – попросил он между поцелуями. – Я думал, что сойду с ума, когда вернулся на Фиджи в отель и обнаружил, что ты уехала.
Он поднялся с постели и стал снимать одежду. Она наблюдала за ним с нескрываемым желанием, едва не сгорев от страсти к тому времени, когда Блейк наконец улегся рядом с ней на узком ложе. Дрожащими пальцами он начал расстегивать ее блузку, а она радовалась тому, что способна вызвать в любимом человеке такую бурю чувств.
Медленно раздевая ее, он целовал ее тело, и их страсть нарастала от каждого прикосновения его губ к ее коже. В его ласках ощущался голод, но одновременно и нежная любовь, и в душе Кейт смешались безудержное счастье и огонь страсти. Она различила шепот Блейка: «Я люблю тебя, Кейт», а потом окончательно стала слепой и глухой к окружающему миру. Реальным остался лишь лихорадочный жар, который Блейк вызвал в ее теле, и она стонала и звала его по имени снова и снова, когда он любил ее. Потом они погрузились в сон, крепко обнявшись на узкой кровати, а ее голова уютно покоилась на его плече.
Через несколько часов Блейк разбудил ее, включив свет. Она улыбалась ему, а все ее тело было наполнено сладкой истомой.
– Кто-то очень деликатно подсунул под дверь записку, – сказал Блейк, гладя ей спину ладонью. Потом неохотно поднялся и направился к двери. – Твоя мать уезжает на вечер в госпиталь, – сказал он, пробежав глазами записку. – А еще она пишет о том, что экономка оставила нам на кухне обед.
– Ты голоден?
– Я умираю с голода, – весело ответил он. – По-моему, прошла целая вечность, с тех пор как я в последний раз что-то ел с аппетитом.
Когда они оделись и спустились на кухню, Блейк осведомился об ее отце.
– Что говорят врачи, Кейт? Он полностью поправится?
– Левая рука будет уже не такой, как раньше, – ответила она. – В остальном доктор настроен оптимистично. А у меня хорошие новости насчет отцовской фирмы. Один нью-йоркский банк дает ему ссуду на приемлемых условиях. И я уверена, что теперь папа сумеет поправить дела. Корпорация как раз нуждается в притоке свежего капитала.
– Да, – отрывисто произнес Блейк. – Я уверен, что все позади.
Что-то в его голосе заставило Кейт поставить бокал и с неожиданным подозрением посмотреть на него.
– Это был ты, – догадалась она. – Ты позвонил президенту того банка и предложил ему гарантийный капитал, подкрепив им отцовскую просьбу о ссуде.
– Разумеется, я этого не делал, – заявил Блейк, сердито сверкнув глазами.
– Ах, Блейк! Ты позвонил в нашу свадебную ночь, да? Хоть и думал, что я хитростью заманила тебя под венец, ты все же старался помочь…
– Просто не знаю, откуда у тебя эти нелепые мысли… – Однако смиренная мина, появившаяся на его лице, лишь укрепила ее уверенность в своей правоте.
Не обращая больше внимания на его заверения, Кейт нежно коснулась его руки.
– Спасибо тебе, – сказала она. – Спасибо тебе, Блейк.
– Мне нужно сообщить Саше, где я нахожусь, – произнес он, поспешно меняя тему. – Беднягу хватит апоплексический удар, если я и во второй раз сбегу со съемочной площадки.
– Да, ты лучше уж позвони ему сегодня вечером. – Теперь повеселевшая Кейт даже к Саше испытывала симпатию. – Тебе нужно возвращаться на Фиджи?
– Нет. Мы завершили все натурные съемки, и теперь Саша будет заканчивать фильм в Калифорнии, так что мы сможем жить в моем доме. Он стоит на берегу океана, и вид из его окон просто замечательный.
– Я поищу себе там работу, – сказала Кейт. – Раз уж у меня есть специальность, мне хочется применять ее на деле.
– Прекрасно. Остается лишь надеяться, что в штате Калифорния принимают на работу беременных педагогов-дефектологов.
– Почему ты заговорил об этом?
– Я намерен стать отцом как можно скорей и знаю, что ты придешь в восторг, когда узнаешь, что тебя я выбрал на роль будущей матери…
– Разве я не сказала тебе пару часов назад, что ты спесивый индюк? – спросила она со счастливым смешком.
Блейк не дал ей больше ничего сказать. Их губы слились в поцелуе, и она вновь поразилась силе их страсти.
