Тина Габриэлл - Идеальный скандал
Приблизившись к жене, Маркус опустился перед ней на колени и сказал:
— Дорогая, мы обыскали все вокруг, однако не нашли никаких следов вторжения.
Она подняла на него свои огромные синие глаза.
— Но вы верите, что я его видела?
Он ответил, ни секунды не колеблясь:
— Да, верю. Пожалуйста, расскажите обо всем подробно. Как все это произошло?
— Я долго не могла уснуть и пошла в свою студию. По дороге увидела свет под дверью библиотеки, но мне не хотелось вас беспокоить и отрывать от работы. А в студии я принялась приводить в порядок мои краски, кисти и прочее… И я занималась этим, пока меня вдруг не отвлек удар грома. И я еще услышала треск ветки, когда молния угодила в старый дуб… Тогда я подошла к окну и увидела… этого страшного человека. И он, стоя под дождем, смотрел прямо на меня. Смотрел и ухмылялся. А потом вдруг вскинул пистолет и направил его на меня. Я закричала, а он мгновенно исчез в темноте. И знаете… мне кажется, он не хотел меня убивать, хотел только напугать.
— Почему вы так считаете?
— Если бы он хотел меня убить, то мог бы это сделать гораздо раньше. Ведь я долгое время ничего не знала о нем, даже не подозревала о том, что он стоит под окном.
Маркус молча кивнул. Следовало признать, что Изабель права.
— Дорогая, а почему вы не могли сегодня уснуть? — спросил ой наконец.
— Что?.. — Изабель взглянула на него с удивлением.
— Ну… вы сказали, что не могли уснуть и потому спустились в студию. Почему вы не могли уснуть?
— Маркус, неужели вы не понимаете? Меня мучили кошмары. Я думала о Данте.
Он тихо вздохнул и пробормотал:
— Да, конечно… Прошу прощения, дорогая. Послушайте, Изабель, а может быть, вам лучше уехать в Париж прямо сейчас? — спросил он неожиданно. — Я не хочу, чтобы вы тут подвергались опасности или страдали из-за меня.
Она резко вскинула голову и, глядя ему прямо в глаза, отчетливо проговорила:
— Нет, Маркус, я не согласна. Потому что у нас с вами — договоренность. Мы остаемся вместе на шесть месяцев, в течение которых я буду помогать вам в расследовании. Помните?
— Да, помню.
Она потянулась к нему и коснулась его руки.
— Маркус, вы не обнимете меня?
— Но, Изабель… — Он замер.
— Только подержите меня немного в объятиях, Маркус. Я так нуждаюсь… нуждаюсь в утешении.
— Но, дорогая, я весь промок под дождем. Хотите, я вызову вашу горничную?
— Нет-нет, мне нужны вы, а не Кейт!
В следующее мгновение она обвила руками его шею и привлекла к себе. Все еще стоя перед ней на коленях, Маркус прижался к ее груди и тотчас же почувствовал, что ее легкое ночное одеяние почти не представляло преграды — в своем полупрозрачном пеньюаре она казалась обнаженной.
— Пожалуйста, поцелуй меня, Маркус, — прошептала Изабель, целуя его в шею.
— Что?.. — Он отстранился от нее.
Поднявшись с кресла, Изабель опустилась на колени с ним рядом. Заглянув ему в глаза, она повторила:
— Пожалуйста, поцелуй меня.
— Дорогая, но как же наше соглашение? Изабель, неужели ты хочешь…
— Я не об этом, — перебила она. — Просто хочу забыться хоть ненадолго.
Он тяжко вздохнул.
— Поверь, Изабель, никакие поцелуи не отменят того, что сегодня произошло. Ты сейчас ищешь близости из-за своего страха. А когда успокоишься, то будешь испытывать сожаление и раскаиваться.
Она решительно покачала головой, и ее темные локоны разметались по плечам.
— Я прошу у тебя только поцелуя.
— Уверяю тебя, Изабель, это ничего не изменит.
— Да, возможно… — Она пожала плечами. — Но мы ведь ничего не потеряем, если попробуем, не так ли?
Маркус снова вздохнул; он чувствовал, что не может отвести глаз от ее губ.
— Хорошо, дорогая, но только один поцелуй, — прошептал он, привлекая к себе жену. — Только для утешения…
Его губы коснулись ее губ, а потом осторожно прижались к ним. «Только для утешения, — думал Маркус. — Только для того, чтобы избавить ее от страхов».
Тут губы Изабель раскрылись пошире, а руки ее коснулись его груди. В следующее мгновение она расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки, а затем, прежде чем Маркус понял ее намерение, ее ловкие пальчики расстегнули и три другие пуговицы.
Маркус сжал ее руки и, прервав поцелуй, пробормотал:
— Дорогая, что ты…
Она пристально посмотрела ему в глаза:
— Пожалуйста, сними рубашку, Маркус.
На его щеке задергался мускул.
— Изабель, но я же мужчина… Я не смогу этого выдержать… То есть не смогу сдержаться.
— А я и не прошу тебя сдерживаться.
— Нет, Изабель, я должен уйти. Ты сейчас не можешь мыслить ясно.
Глядя на него все так же пристально, она проговорила:
— Поверь, с моей головой все в порядке. Просто я после произошедшего совсем недавно кое-что поняла. Знаешь, когда я увидела этого ужасного человека, этого убийцу, целившегося в меня… Знаешь, чего я в этот момент испугалась больше всего? Я подумала о том, что никогда не стану настоящей женщиной, никогда не узнаю тебя, Маркус. Да-да, я хочу быть с тобой — и ни с кем другим. И еще я поняла, что жизнь слишком коротка и что глупо не пользоваться всеми ее радостями.
Маркус замер в изумлении, затаив дыхание. Неужели Изабель действительно все это сказала? И ведь она сейчас выглядела совершенно естественно, а речь ее казалась вполне разумной. Да, она говорила так, как будто точно знала, чего хочет. А хотела она его, Маркуса. Хотела, чтобы он лег с ней в постель.
Тут она вдруг прижалась к нему и коснулась губами его губ. И в тот же миг, не в силах более сдерживаться, Маркус впился в ее губы страстным и яростным поцелуем. Теперь он уже целовал ее так, что у нее не могло возникнуть сомнений относительно его намерений. А она, отвечая на его поцелуй, принялась расстегивать следующую пуговицу на его рубашке, и на сей раз он не стал ее останавливать. Когда же Изабель провела ладонью по его груди, Маркус со стоном содрогнулся — никогда еще он не испытывал такого мучительного возбуждения.
Тут Изабель попыталась снять с него рубашку, и Маркус, прервав наконец поцелуй, прохрипел:
— Позволь мне… Я сейчас…
Чуть отстранившись, он сорвал с себя рубашку и отбросил в сторону. А Изабель уставилась на него с восторженным удивлением и прошептала:
— Когда я была девочкой, мне очень хотелось прикоснуться к тебе.
Она снова провела ладонью по его груди, затем потрогала пальчиком сосок.
Из горла Маркуса вырвался стон, и он пробормотал:
— Изабель, ты сведешь меня с ума.
Она лукаво улыбнулась и прошептала в ответ:
