Барбара Фритти - Секрет, который нам не разгадать
Когда она, запыхавшись, прибежала на пристань, Шейн уже сидел в лодке. Увидев, как она быстро запрыгнула на борт, он вопросительно выгнул бровь.
– Я думал, это был лишь разовый перепихон, но ты опять пришла.
– Я не затем. Мне нужна твоя помощь. Эбби говорила мне, что был кто-то, кто принадлежал не ей. Я уверена, именно об этом человеке она писала в своем дневнике утром того дня, когда ее убили. Она была скрытной. Я перерыла весь дом в поисках ее дневника, но так и не нашла. Готова спорить на что угодно, дневник потому и пропал, что записи в нем могли бы изобличить убийцу.
– Ну, ты загнула, – сказал Шейн. – Мне казалось, пропал целиком весь рюкзак, а с ним ее бумажник и мобильник.
– И полиция решила, что мотивом было ограбление, хотя в рюкзаке у Эбби не было никаких ценных вещей. В бумажнике в лучшем случае лежала двадцатидолларовая бумажка. И если кому-то были нужны деньги, он бы их взял, а все остальное выбросил. Разве не так?
– Ты к чему клонишь?
– Должен быть какой-то другой способ выяснить, кто же нравился Эбби. Ее подружки так и не смогли никого назвать, но должны же быть какие-то зацепки. И мне кажется, я знаю, где их искать.
– Выкладывай.
– В тот год Эбби отвечала за фотографии для школьной летописи. В последние месяцы до смерти она не расставалась с фотоаппаратом. Куда бы ни пошла. Это значит, что она успела нащелкать массу снимков из своей жизни.
– Или из жизни других людей. Она ведь не фотографировала себя.
– Это почему же? Иногда она вручала мне фотоаппарат и просила запечатлеть ее вместе с друзьями. Если ей кто-то нравился, думаю, ответ можно найти среди этих фото. – Видя растерянность в глазах Шейна, Лорен вздохнула. – Шейн, пойми. Я тоже была девчонкой и знаю, что делают влюбленные девушки. Они повсюду пишут имя любимого мальчика, они объединяют свое имя с его именем, как будто они супруги. Они бродят вокруг его дома, фотографируют его самого, пишут о нем в дневнике. Они готовы на что угодно, лишь бы оказаться ближе к нему. Например, случайно или нарочно налететь на него на улице или в школе. У Эбби был фотоаппарат, а значит, повод бывать на любом мероприятии. Если ей кто-то нравился, она наверняка его фотографировала, причем – я готова спорить на что угодно – много-много раз.
– Скажи, а мое имя ты тоже писала много-много раз? – полюбопытствовал Шейн.
– Речь не обо мне.
– Убедила, – сказал Шейн с едва заметной улыбкой. – Вижу, что ты что-то нащупала. Так ты пролистала школьный ежегодник?
– Да, но я не знаю, какие из этих снимков сделала Эбби. И вообще, в альбом попадает лишь десятая часть всех фотографий. Я сегодня ходила в школу и говорила с миссис Уайнстайн. Она отвечает за школьную летопись. У нее в подсобке хранятся снимки за последние двадцать лет. По ее словам, как только школьный ежегодник уходил в печать, все фотографы сдавали конверты со сделанными ими снимками. Как тебе это?
– Впечатляет. И ты разжилась этими фото?
– В том-то и дело, что нет. Она мне их не дала из соображений конфиденциальности. Сказала, чтобы я пришла на следующей неделе и поговорила с директором. Но у меня есть идея получше.
Шейн укоризненно покачал головой:
– Не хочу даже слышать, Лорен.
– Неправда, хочешь. Потому что это касается и тебя тоже.
– Даже не думай.
– Прошу тебя, Шейн! – Она положила руки ему на плечи и бесстыдно прижалась к его груди.
Он демонстративно не стал ее обнимать.
– Я – твердый орешек.
– Ты уверен? – спросила она, запуская руки ему под футболку.
Шейн кашлянул.
– Что конкретно тебе от меня нужно?
– Помоги мне сегодня вечером пробраться в школу.
– Ты в своем уме? Почему ты не хочешь дождаться следующей недели и поговорить с директором? Вдруг он отдаст тебе конверт со снимками?
– До следующей недели далеко, – грустно сказала Лорен. – Не знаю, буду ли я в городе. Да и директор может ответить отказом.
– Тогда обратись в полицию. Пусть они сделают в школу официальный запрос.
– В полиции работает Джейсон Марлоу. Не хочу, чтобы он получил доступ к снимкам прежде, чем их увижу я. Эти фото лежат в конверте, а конверт – в ящике. Мы не будем их красть. Мы лишь их посмотрим. – Она погладила ему спину. Кончики пальцев тотчас ощутили его крепкие мышцы.
– Смотрю, ты уже успела придумать оправдание.
– Раньше ты не был трусом.
– Пытаешься меня спровоцировать? Неужели ты думаешь, что, назвав меня трусом, ты чего-то добьешься?
– Парень, которого я когда-то знала, умел нарушить любое правило. Более того, я не прошу от тебя чего-то такого, чего ты не делал раньше. Можно подумать, это не ты привел козла в кабинет к директору Кальвину.
– Девушка, которую я когда-то знал, страшно не любила попадать в неприятности. Она никогда не нарушала никаких правил, даже чуть-чуть.
– Я давно уже не та девушка. – Лорен посмотрела ему в глаза. – Я хочу выяснить, кто убил мою сестру. Кстати, это и в твоих интересах. Тем самым ты мог бы раз и навсегда смыть с себя пятно подозрений. Так что ты все равно поможешь мне. Просто скажи «да», и мы возьмемся за дело.
– Не знаю. Хотя скажу честно, мне нравится твоя тактика убеждения. Если ты сдвинешь руки чуть ниже, я, так и быть, отвечу согласием.
Лорен отступила назад и по его улыбке догадалась, что он разыгрывает ее.
– Ты нахал.
– Хотел проверить, как далеко ты зайдешь в своих планах.
– В любом случае не слишком далеко, – сказала она ему. – Долго тебя уламывать не пришлось бы.
– Когда дело касается тебя, то да. Сейчас возьму куртку и фонарик.
– Как, по-твоему, мы сможем пробраться внутрь?
– Понятия не имею. За последний десяток лет в школе вполне могли установить новую сигнализацию. А там кто его знает.
– Ничего, что-нибудь придумаем, – с уверенностью заявила Лорен.
Наконец-то хоть что-то сдвинулась с места. Возможно, она ошибается и на снимках ничего нет. Но, по крайней мере, она будет точно это знать.
16
Школа располагалась на краю города, у подножия холма. С трех сторон ее окружали высокие густые деревья. Сначала Шейн вел мотоцикл по лесистому склону, затем свернул на узкую дорожку, огибавшую бейсбольную площадку, и наконец остановился в тени трибуны. Если кто-то проедет мимо, с дороги мотоцикл вряд ли заметят.
Лорен соскользнула с седла и сняла шлем. Глаза ее горели решимостью. Куда только подевалась прежняя, робкая и запуганная Лорен. Она ощущала перемену в себе. Теперь она хозяйка собственной судьбы. Они с Шейном прошли мимо спортзала, кафетерия и пересекли лужайку, на которой когда-то ели принесенные с собой завтраки.
– Тебе не страшно? – спросила Лорен, пока Шейн вел ее за собой по дорожке позади школьного здания. – Куда мы идем? Главное здание вон там.
