Татьяна Герцик - Начнем всё сначала
Бедный муж беспомощно смотрел на нее, не зная, чем еще можно помочь. Она понимала, что при его деятельном характере эта беспомощность терзает его гораздо сильнее, чем родовые схватки – ее.
В очередной раз предложила:
– Езжай домой. Что тебе тут делать?
Павел сердито вскинулся.
– Да я там от неизвестности умру. Нет уж, лучше так. Хоть чем-то помогу.
Тут ее настигла очередная хватка, раздирающая тело напополам, и он с мученическим выражением глаз принялся растирать ей живот, как учила акушерка. Но вот схватки стали всё чаше и продолжительнее, и врач велела перевести ее в родовую. Акушерка хотела привезти каталку, но Павел поднял жену на руки и перенес ее сам.
Оттуда его попросили выйти, но он отказался и, не обращая внимания на возмущенные взгляды жены и недовольство персонала, остался стоять возле нее, утешающе гладя по голове и с болью глядя на страдания жены.
Простоял он так почти час, пока не появилась головка ребенка. Тогда, оторвавшись от нее, он подошел поближе и с ужасом смотрел, как сделанный им человечек разрывает напополам любимую женщину. Когда всё закончилось и Жанна, прикрыв от усталости глаза, отдыхала на высоком родильном столе, Павел, вдоволь наглядевшись на сына, наклонился к ней и прошептал:
– Спасибо, милая, спасибо! Ну, теперь ты видишь, что я был прав!
Тут малыша положили на мамочкин живот и она, довольно улыбнувшись, согласилась:
– Довольно весомый аргумент, конечно.
Он быстро поцеловал ее в губы, с восторгом думая, что еще немного, и он сможет любить ее так же, как и раньше.
Она лукаво заметила:
– Как хорошо, что от тебя больше не пахнет табаком! Жаль, если теперь снова закуришь.
Павел пожал плечами. Во время беременности у Жанны вдруг открылась аллергия на табак, и ему пришлось бросить курить.
– Мне больше и не хочется. Отвык, наверное, за эти месяцы. Если не хочешь, то и не буду.
Жанна горячо воскликнула:
– Конечно, не хочу. Что за радость, дышать этой дрянью. Мне никогда не нравилось.
Павел удивился.
– А почему ты мне этого раньше не говорила? Давно бы бросил.
– Неудобно как-то было. Тебя и так в селе зовут подкаблучником. – Жанна со смущением заглянула в его лицо.
Закинув голову, Павел снисходительно хохотнул.
– Да пусть зовут как хотят, мне-то что!
И она понимала, что это не пустое фанфаронство. Он и в самом деле не зависел от мнения окружающих. Не то, что она.
Но вот врач велела перевести ее в палату. Павел вновь хотел взять жену на руки, но на этот раз это ему не позволили. Чинно положив родильницу на каталку, провезли по маленькому коридору и осторожно переложили на кровать. Жанна попросила принести к ней малыша, и через пару минут новенький человечек лежал рядом с ней.
Дождавшись, когда врач с акушеркой выйдут из палаты, Павел стянул с ног бахилы и лег рядом с женой. Малыш лежал между ними, тихонько посапывая. Было тесновато, но Павел блаженствовал. Наконец-то всё позади! Посмотрев на бледненькую жену, безапелляционно рубанул:
– Ну что ж, на этом мы и ограничимся. Так что страдать тебе больше не придется.
Жанна немедля строптиво возразила:
– Ну вот еще! Я дочку хочу. Вот оправлюсь, и попробуем еще раз! – чем вогнала недоумевающего Павла в полный ступор. Он долго не мог поверить, что после перенесенного кошмара жене еще раз захочется пройти через ту же боль.
С умилением разглядывая крошечное личико новорожденного, Жанна спросила:
– А как мы его назовем?
На это Павел сердито фыркнул.
– А что, у нас есть выбор?
Она подняла на него глаза и согласно проговорила:
– Никакого. Это значит…
И они хором закончили, ласково улыбнувшись друг другу:
– Дмитрий!
