Жемчужинка для Мажора (СИ) - Мур Лия
— Арина… Ты играешь с огнём. — Опаляет меня взглядом из-под полуопущенных ресниц.
— Ты тоже, — с вызовом смотрю на него. — Или только тебе одному можно меня дразнить? Ты ведь не собирался всерьёз принимать со мной ванну. — Утверждение.
— Возможно, я дал бы тебе выбор. Но не сегодня. — В который раз за этот день ошарашивает Соколовский. И утыкается своим лбом в мой. — Ты нужна мне, Жемчужинка. Прямо сейчас. Обещаю, что как только ты скажешь остановиться, я в тот же момент отпущу тебя.
Ложь. Он жадно желает меня. Так же, как и я его.
Но я не подаю вида. Соглашаюсь, расстёгивая пуговицу на его джинсах, как призыв к действию. Не проходит и минуты, как мы оказываемся друг перед другом в одном нижнем белье. Одежда небрежно валяется под нашими ногами, забытая и ненужная.
Мне кажется, или в ванной стало как-то слишком жарко?
Глеб смеётся своим раскатистым и сексуальным смехом, от которого мурашки по коже.
Похоже, последний вопрос я задала вслух.
— Если тебе уже жарко, то ты расплавишься от моих прикосновений, любимая. — Возвращает мне неосторожное слово, брошенное мною на парковке.
Не отпуская меня от себя, словно боится, что я убегу, мажор включает кран, добавляет пену и усаживается на чёрный, хромированный край, пока вода с шумом наполняет ванну.
Кроме этого момента, больше он не отвлекался от меня.
Притянув мою тушку к себе, Соколовский интимно прислоняется щекой к моей груди, которая оказывается прямо перед его лицом. Моё сердце колотится так, что я боюсь, оно вот-вот выпрыгнет из груди.
Глеб довольно улыбается, слыша его стук. И, словно этого мало, проводит сильными пальцами по бокам моей талии. Неторопливо и ласково. Пока не натыкается на преграду в виде белых кружевных трусиков.
Обычно я не ношу кружево, тем более один из моих любимых комплектов, коих у меня очень мало. Но что-то дёрнуло меня сегодня надеть вязаный свитер цвета слоновой кости и светлые брюки, а из белого нижнего белья у меня только этот комплект.
Может, это и вправду знак поощрения от Вселенной?
Я вцепляюсь в плечи брюнета, опираюсь на них, дабы устоять на ногах, и охаю, когда его средний палец ощутимо проводит по самому средоточию желания. Я вздрагиваю, но не отстраняюсь, а наоборот, повинуясь желанию тела, прижимаюсь к Соколовскому ещё ближе.
Ванную заполняет аромат пены для ванной. Инжир и иланг-иланг. Обострённые ощущения воспринимают это, как дополнительный афродизиак, заставляя меня буквально плавиться от прикосновений мажора.
Глеб скользит ладонью по моему животику вверх. Обхватывает томящуюся грудь поверх кружевного лифа, ласково сжимая её. Я откидываю голову назад и не сдерживаю стон. А когда его губы начинают спускаться вниз, оставляя влажную дорожку из поцелуев на животе, я окончательно теряю голову.
— Ванна готова, Жемчужинка.
Я опускаю взгляд. Смотрю на мужчину, который, кажется, вылеплен из самого настоящего порока. Сглатываю, потому что в горле пересохло. И понимаю, что это было предупреждение.
Сейчас мы будем абсолютно нагими друг перед другом. И в прямом и в переносном смысле.
Наверное, я могла бы уйти прямо сейчас. Он всё-таки дал мне выбор. Но…
— Тогда давай насладимся ей вместе, — выдыхаю я, сквозь распахнутые губы. Обхватываю ладонями лицо брюнета, наклоняюсь и требовательно целую его.
Глава 27
До Посвящения остаются считанные дни. Я жду эту вечеринку почти как Новый Год, потому что мы пойдём туда с Глебом вместе. Отдых и молодёжные танцы — это то, что мне, да и, наверное, всем первокурсникам, нужно сейчас. Особенно после недели модулей. К тому же, мечта каждой девочки с самого детства — попасть на бал со своим принцем или встретить его там.
Я кручусь у зеркала, прикладывая атласное платье небесного цвета, подаренное Глебом. Думаю, какую сделать причёску, мельком ловя ассоциации, что моё отражение очень похоже на Снежную Королеву или Золушку.
С губ слетает нервный смешок стоит понять, что пример с Золушкой подходит мне, как нельзя кстати.
И смешно и грустно. Туфелек хрустальных не хватает.
Я хихикаю вслух. Квартира отвечает мне тишиной — Соколовский сказал, что ему нужно ненадолго уехать по кое-каким делам. Но он обещал вернуться до вечера. После той ночи, когда мы стали ещё ближе, я отбросила все сомнения в нём и пообещала уже самой себе верить ему и в него.
Но одно дело сказать, а другое — сделать.
Прикусив щёку изнутри, не могу избавиться от мыслей, что Глеб, как и в прошлый раз, мог уехать на встречу с Крицкой. И что его «дела» могут стать в итоге тем, что мне не понравится. Или ещё хуже — семенем раздора в наших отношениях. Не зря же мажор так загадочно отмалчивался, когда я спросила, куда это он собрался в выходной и без меня.
Если вкратце, то после ванной, наполненной удовольствием во всех смыслах этого слова, и заставляющей меня даже сейчас краснеть от того, что мы там вытворяли, у нас всё же состоялся разговор. Правда, уже на следующее утро. Глеб был максимально скуп в объяснениях, но мне хватило и того, что он сдержал своё обещание и рассказал о том, что произошло на парковке.
Крицкая и Соколовский победили в общем голосовании на звание Мистера и Миссис Университет. И должны открывать церемонию вместе. После пар они как раз обсуждали этот момент. Мажор просил её отказаться от условий открытия вечеринки Посвящения или найти себе другого кавалера.
Итог сего разговора мы с Красновой имели честь лицезреть на парковке.
Что-то в версии Глеба не сходилось, но я отгоняла негатив от себя. Его и без этого достаточно в жизни. Главное, что больше я ни разу не видела их с Леной вместе. Он всё свободное время проводит со мной. А Полина укрепила уверенность в брюнете, рассказав, как Соколовский жёстко сбрил брюнетку, когда та подсела к нему на следующий день. Над ней вся группа потом хихикала.
Так что сомневаться в Глебе нет смысла, хоть он и умалчивает о чём-то. Я чувствую.
Звонок мобильного становится неожиданностью. Сейчас практически все обмениваются сообщениями. Даже Соколовский звонит мне только по каким-то срочным причинам, в основном чатится.
На экране высвечивается неизвестный номер. Я подавляю в себе липкий страх, внезапно сковавший грудь. И около минуты решаюсь: ответить на звонок или нет? Удивительно, что звонивший к тому времени не сбросил вызов.
— Алло?
— Привет, замарашка.
Два слова и больше не нужно гадать, кто находится по ту сторону связи. Елена Крицкая.
— Назовёшь меня так ещё раз, и весь поток будет знать тебя только как высокомерную курицу. — Шиплю в ответ, сама от себя не ожидая.
Видимо, наша с Полиной фирменная шутка «с кем поведёшься», далеко не ирония. Так отвечать — манера Соколовского. Я раньше никогда такой не была. Промолчала бы просто, чтобы избежать конфликта. А сейчас я ловлю себя на том, что меня переполняют холодная ярость и ледяная решимость.
— Да-да, я уже поняла, что жизнь с Глебом не прошла для тебя даром. Но коготки — не зубки, их можно отрезать. А к тому времени, как у тебя прорежутся зубки, Соколовский и думать про тебя забудет.
— Если ты звонишь просто ради того, чтобы испортить мне настроение, то найди себе другую девочку для битья. Я тебя предупредила.
Я собираюсь нажать кнопку «отбой», но в последний момент меня останавливает фраза Лены:
— Завтра вечером твой любимый Глебушка будет на званом ужине в семейном особняке Соколовских.
Большой палец зависает над красной кнопкой на экране смартфона в миллиметре. Я медленно подношу динамик обратно к уху. Всё это время Крицкая молча ждёт и, наверняка, упивается тем, что у неё получилось задеть меня за живое.
— Он ничего мне не говорил об этом. Ты врёшь. — Мой голос звучит сухо и безэмоционально.
— На твоём месте, я бы не верила нашему красавчику столь безоговорочно. Жаль мне тебя, Скворцова, наивные дурочки очень больно падают в конце. Это реальная жизнь, Арина. — Брюнетка вдруг становится очень серьёзной, без привычной змеиной манеры общения. — Забудь все сериалы, что ты смотрела. Это не сказка. В жизни всё по-другому. — Припечатывает она. — Богатые женятся на богатых, чтобы приумножить капитал или извлечь выгоду от договорного брака. И если Глеб первое время покочевряжится на фоне своей псевдовлюблённости в тебя, то против отца вряд ли пойдёт. А я тебе уже говорила, ждать я умею.
