Елена Веснина - Преодоление преград
— Выходит, иногда можно, Машенька! Фу, прямо гора с плеч! Это не дар у тебя пропал, это заклятие с тебя спало, Машенька!
Маша пораженно смотрела на бабушку:
— Ты о чем, бабуль? Какое заклятие?
Баба Зина испуганно прикрыла рот ладонью, шлепая себя по губам. Но поздно — слово не воробей. Маша пристально смотрела на нее.
Зинаида торопливо оправдывалась:
— Разве я сказала «заклятие»? Да ты меня не так поняла, Машенька. Проклятие, а не заклятие. Я имела в виду, жалко, что пропал твой дар. Ты ж стольким людям помогала.
Маша с укоризной покачала головой, грозя бабушке, как маленькой:
— Бабуля, я все прекрасно поняла. Ты сказала, что с меня спало заклятие. Расскажи мне, что это?
— Да оговорилась я, — настаивала Зинаида. Маша требовательно сказала:
— Не ври, а? Ты ж не умеешь. Сразу видно. Если это касается меня, то я имею право знать.
Баба Зина тяжело вздохнула:
— Вот уж правда: язык мой — враг мой! И как ляпнула? Сама не заметила… — сокрушалась она, но под требовательным взглядом Маши все же сдалась: — Ну ладно, раз уж так вышло. В общем, это старая история. Когда ты была маленькая, у нас в городе, неподалеку от дольменов, стоял цыганский табор. И там была старая цыганка.
— Неужели ты ходила к цыганам гадать, бабушка? Ты же никогда в это не верила! Говорила, что они людям мозги пудрят, — удивилась Маша.
— Эта цыганка никому не гадала. А когда увидела нас с тобой, сама подошла и сказала, что у тебя необычная судьба. — Зинаида со значением посмотрела на Машу, которая слушала ее, затаив дыхание. — Это от нее я узнала, что ты наделена даром лечить людей. Но цыганка предупредила, что за все придется платить. И эти способности окажутся опасными для тебя самой, Машенька.
— Но в лечении нет ничего опасного, — удивилась Маша.
Бабушка ей пояснила:
— Дело в том, что тебе нельзя будет лечить только одного человека — того, кто станет твоим суженым, потому что ему ты можешь отдать все свои силы. Без остатка. Понимаешь? И исцелить его можешь ценой собственной жизни.
Баба Зина печально смотрела на Машу.
— Понимаешь теперь, почему я была против того, чтоб ты ходила к Самойловым? Ведь все начало сбываться, Машенька! И дар целительский у тебя появился. И Леша тебе понравился.
Маша была потрясена. Она с жалостью смотрела на бабушку:
— Бедная моя… Представляю, как ты переживала. Ты боялась, что я могу умереть?
— Боялась, Машенька. Но теперь, слава Богу, все позади. Раз у тебя пропал этот проклятый дар, значит, тебе теперь больше ничего не угрожает.
Маша, недоумевая, спросила:
— Бабушка, а почему же ты мне раньше ничего об этом не говорила? Почему скрывала?
— Не хотела, чтоб ты знала. Да и не уверена была, что цыганка правду сказала. А зачем же тебя попусту волновать?
Маша укоризненно возразила:
— Значит, предпочитала сама волноваться? С твоим больным сердцем!
— Я же давно заметила, что ты мне боль снимаешь и приступы лечишь. Вот и стала бояться: вдруг влюбишься в кого, вдруг появится этот суженый. И что тогда? Даже подумать страшно! — и она с тревогой и любовью посмотрела на Машу. — И как только ты с Алешей этим встретилась, я поняла — он это! Никогда так не переживала, с тех самых пор, как нашла тебя.
Тут Зинаида опять осеклась. Маша переспросила:
— Погоди. Ты меня нашла? Как это? Где?! Бабушка, что ты еще от меня скрывала?
Зинаида сокрушенно вздохнула:
— Вот опять с языка сорвалось. Ну уж, ладно. Знать, время пришло открыть тебе всю правду, внучка, — она с любовью смотрела на Машу. — Я всю жизнь говорила, что твои родители уехали, что они погибли. А на самом деле…
— Что? — затаила дыхание Маша.
— На самом деле, двадцать лет назад я нашла тебя, Машенька. В старом парке, недалеко от Ворот любви, — бабушка смотрела перед собой, словно видя ту самую картину. — Ты была совсем крошечная. Лежала в корзиночке, в лоскутном одеяле и улыбалась…
Маша была потрясена.
— Выходит, ты нашла меня на улице, как котенка?
— Ну, не могла же я пройти мимо! Я взяла тебя и принесла домой…
Маша переспросила:
— Значит… ты мне не родная бабушка? Зинаида с трудом вымолвила:
— Нет…
Маша изумленно спросила:
— И ты так и не смогла узнать, откуда я там взялась… в этой корзинке?
Не смогла, Машенька. Я пыталась, писала запросы, узнавала в роддоме, в милиции — никаких следов твоей родни. Никто не писал заявлений о пропаже ребенка, никто не рожал в это время девочку. — Зинаида смотрела на Машу и грустно улыбалась. — Словно ты с неба упала. Как звездный мальчик… помнишь?
— Ты мне в детстве часто эту сказку читала, — растерянно кивнула Маша.
— Мне предложили сдать тебя в дом малютки, но я не смогла. Ты мне сразу как родная стала, — продолжала Зинаида.
— И что, никто не знал, что я приемная? Зинаида поправила:
— Анфиса знала. Но она — баба надежная, язык попусту не распускает. А кроме нее, никто. Сказала всем, что дочка с севера внучку к морю отправила…
— Так у тебя же не было дочки… Или была? — с интересом взглянула на бабушку Маша.
Зинаида грустно покачала головой:
— Нет. Не завела я детей по собственной дури. Одна ты у меня, Маша. На всем свете одна…
— Значит, ты двадцать лет меня растила, а я неизвестно кто… подкидыш с пустыря?
Баба Зина вздохнула, с еще большей любовью глядя на Машу:
— Да я и не вспоминала об этом. Как документы оформила, так и выбросила из головы, постаралась забыть. И о том, что нашла тебя, и о цыганском пророчестве.
Она помрачнела, встряхнула головой, словно отгоняя черные мысли.
— До тех пор не вспоминала, пока ты не встретила Лешу и предсказание не начало сбываться.
Трудный для Зинаиды разговор завершился. Она словно тяжелый груз с плеч сняла. Теперь Зинаида понимала, что все будет хорошо. Маша может любить своего суженого и быть счастливой с ним.
* * *Сан Саныч уныло плелся по набережной. Он должен был сообщить Женьке о пропаже бриллиантов, а потому особо не торопился. Его нагнала веселая, радостная Ксюха с цветами.
— Ой, Сан Саныч! Здравствуйте!
— Здравствуй, Ксюша, — кивнул он понуро.
— Вы в порт? Женьку встречать? Я так соскучилась, просто не дождусь, когда он сойдет на берег! — радостно щебетала Ксюха, в радости не замечая состояния Сан Саныча. Тот подтвердил:
— Да. Корабль уже подходит.
Ксюха еще пару шагов прошла рядом с Сан Санычем, пытаясь приноровиться к его медленным шагам, но не выдержала — ей безумно хотелось скорее увидеть Женьку.
— Сан Саныч, я побегу. Ладно? — выкрикнула она и побежала к причалу. Сан Саныч пошел еще медленнее.
