Кайли Адамс - Как в кино
– Ну-у... – Она потянулась к Джеку и поцеловала его в щеку. – Спасибо.
Она огляделась, чувствуя себя неловко.
– Спасибо? Ты говоришь так, как будто я сменил тебе спустившее колесо.
Татьяна подобрала пижамные штаны и рубашку и быстро оделась. На рубашке не хватало пуговиц, поэтому полы приходилось придерживать руками.
– А что ты хочешь от меня услышать?
– Что все это не было ошибкой.
– Ради Бога, давай отложим разговор на завтра! У меня еще немного горит кожа, еще слишком рано проводить разбор ударов после игры.
– Удачное использование спортивной метафоры.
Джек выдавил из себя усмешку, но он видел, к чему идет дело, и его охватило разочарование.
– Уж не знаю, станет ли тебе от этого легче, но, по-моему, то, что было настолько потрясающим, не может считаться ошибкой.
Слова слетели с Татьяниных уст, но в глазах – а это главное – Джек прочел все остальное. Это было сожаление. Татьяна по-детски помахала ему рукой и выпорхнула из ванной так быстро, как только могла.
Джек долго лежал и думал, как они ухитрились все запутать. У судьбы на редкость странное чувство юмора, и самый потрясающий секс вполне может привести к самым печальным последствиям.
Глава 13
– Я только что переспала с Джеком.
– Николсоном? И как он?
– Да не с ним! С Джеком Торпом!
– В первый раз слышу это имя.
Татьяна подумала, что, наверное, она это заслужила, разбудив Септембер Мур в три часа утра.
– Джек Торп – это мой персональный тренер и мэнни близнецов. Ты с ним встречалась, помнишь?
– Кажется, я с ним тоже спала.
– Да нет же, ты путаешь его с Энрике, он мой личный помощник.
Было слышно, как Септембер зевнула.
– Неужели ты думаешь, что я держу в голове имена всех, с кем ты спала? Я не помню даже тех, с кем спала я!
– Сейчас попытаюсь внести ясность, но сначала скажи, чего ты наглоталась?
– Ничего я не наглоталась. Просто я перед сном приняла таблетки от головной боли.
– И чем ты их запила?
– Парой стаканов вина.
Татьяна застонала и на секунду зажмурилась.
– Я не виновата. Вечером я смотрела на DVD-фильм с Мерайей Кэрри, «Блеск». Вообще-то на этот фильм надо лепить наклейку «Опасно для здоровья». Как только он кончился, мне пришлось пить таблетки от головной боли.
– Ладно, иди спи дальше, я тебе завтра позвоню.
– Да ничего, я в порядке.
– У меня кризис, хочу с тобой поговорить, но мне нужно, чтобы ты нормально соображала. – Вспомнив, что имеет дело с Септембер Мур, Татьяна уточнила: – Или хотя бы более или менее нормально. Во всяком случае, хотя бы на одну тему.
– Да будет тебе, расслабься, тебя послушать, можно подумать, что я – Джуди Гарланд. Я всего лишь приняла одну таблетку и немного выпила. Мы вполне можем поговорить.
– Ну хорошо, – не очень уверенно согласилась Татьяна.
– Итак, ты переспала с Джеком. Подумаешь, велика важность! Ты не первая женщина, которая изменяет мужу.
– Септембер, мы с Керром развелись! Так приятно было подписать документы о разводе!
– Не может быть! Когда это случилось?
– Ладно, Септембер, спи.
Повесив трубку, Татьяна некоторое время раздумывала, не позвонить ли доктору Джи по специальному номеру, предназначенному для экстренных случаев, но в конце концов просто выключила свет и закрыла глаза.
– Уже восемь! – Татьяна проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечо. – Твой будильник звонил в семь!
Ничего не соображая спросонья, Татьяна приподнялась на локтях и попыталась сосредоточиться.
– Черт! Позвони на съемочную площадку! Скажи, что я попала на машине в аварию!
На это Энрике резонно заметил:
– Как только ты приедешь, они увидят, что это не так.
– Ну так разбей мою машину до того, как я выехала! Энрике покосился на тумбочку возле Татьяниной кровати.
– Зря ты читаешь эту книжку Энн Хеч, толку никакого, это все равно что дать слепому слепого поводыря.
– Надо срочно что-то придумать, а то они решат, что я такая же несносная, как Шеннон Доэрти: вчера жаловалась, сегодня опоздала.
– Иди в душ, я пока позвоню.
Чтобы согнать Татьяну с постели, Энрике стянул с нее одеяло. В расстегнутый вырез пижамной рубашки выглянула одна грудь. Татьяна поспешно стянула полы руками. Энрике посмотрел на нее с любопытством.
– Прошу прощения. Разучилась застегивать пуговицы?
Татьяна встала с кровати и пошла в ванную, опустив голову и придерживая руками полы рубашки.
– Мне нужно выпить кофе.
– Джек только что заварил свежий. Я налью тебе чашку.
Татьяна остановилась.
– Джек уже встал?
– Тебя это удивляет? Близнецы обычно подают голоса в пять утра.
– Ах да... конечно... я... позвони на съемочную площадку, скажи, что я уже выехала.
Энрике нетерпеливо замахал ей рукой, подгоняя.
– Иди в душ. И обязательно пусти на несколько минут холодную воду.
Татьяна тихо закрыла за собой дверь ванной и подошла к зеркалу.
– Идиотка!..
Только это она и могла сказать своему отражению. Выглядела она просто ужасно: глаза опухли, вокруг них залегли темные круги. А все потому, что у нее был сначала ужасный день на съемочной площадке, потом секс в ванне, и после этого она поспала всего несколько часов. Татьяна приняла горячий душ, потом нашла в шкафчике под раковиной мужской увлажняющий крем, который держала как раз для таких экстренных случаев. Одним из действующих компонентов крема был кофеин, и крем творил настоящие чудеса, если надо было стереть с лица следы бурной ночи.
Татьяна натянула рекламную футболку – такие футболки бесплатно раздавали на приеме по случаю выхода диска Бена Эстеса, – влезла в какие-то низко сидящие спортивные штаны неопределенного серого цвета, обтягивающие бедра, и укротила волосы банданой со стразами.
Как только она вошла в гостиную, туда же прибежали Итан и Эверсон. Обоих нужно было обнять и поцеловать, кроме того, им не терпелось показать Татьяне новых пластмассовых человечков, которых они сжимали в маленьких кулачках. Сделав все, что хотели, близнецы убежали досматривать «Телепузиков».
– Доброе утро, – сказал Джек.
Он стоял посреди кухни в белой футболке без рукавов и линялых джинсах, на его щеках темнела щетина, в руке был грязный подгузник, на плече красовалось пятно – кто-то из близнецов срыгнул, – но при виде его у Татьяны сердце забилось чаще, потому что этот сукин сын даже в таком непрезентабельном виде смотрелся лучше, чем Ричард Гир в наглаженной форме в фильме «Офицер и джентльмен», когда он явился забирать Дебру Уингер с фабрики.
– Доброе утро.
Татьянин ответ прозвучал напряженно, и чувствовала она себя неловко.
