Джессика Адамс - Том, Дик и Дебби Харри
Одной рукой придерживая полотенце на голове, Сара подтащила стул к телефону, не обращая внимания на мокрые следы на ковре. Как и следовало ожидать, она до крови расчесала комариные укусы. Номер Лиз она помнила наизусть, но вот код… К тому же Ричард недавно поменял телефонную компанию, что только усложняло дело. И куда этот проклятый справочник запропастился?
Внезапно телефон зазвонил. Сердце тут же принялось за прежнее.
— Алло?
— Это Том.
— Боже!
— Хорошо, что ты сняла трубку.
— Ты из дому? — тихо спросила Сара.
— Из телефона-автомата, — торопливо ответил он.
— Я не могу сейчас говорить…
— Знаю. Я и не собирался звонить, но потом увидел на небе Венеру и вспомнил тебя… Я ушел от Анни.
— Что?
— Не пугайся. Давно нужно было это сделать. Я пока у друзей поживу. Послушай…
— Ты где?
— Я попозже позвоню. Мне пора. Просто хотел услышать твой голос. Вот и все.
— Послушай, Том…
— Это было потрясающе.
— Том…
— Я просто хотел поблагодарить тебя. Вот и все.
И он повесил трубку. Сара стянула с головы полотенце, провела рукой по мокрым волосам и с ужасом вспомнила, как Том укусил ее за плечо. Она повернула голову, проверяя, не осталось ли на плече следа. След был, но такой крошечный, что вполне сойдет за комариный укус.
— Венера, — прошептала она и привстала, выглядывая в окно. Он был прав — Венера сияла ярче других звезд. Одной рукой придерживая полотенце, Сара потрогала плечо там, куда он ее укусил. Если постараться, можно было даже дотянуться губами до этого места.
— Том, — выдохнула она, оставив запотевшее облачко на оконном стекле. В голове все еще звучал его голос. — Том… Как же мне быть?
Глава двадцатая
Ровно в пять Гарри вышел из банка, надел наушники, врубил на полную катушку «Блонди» и направился к пабу.
Сегодня он намеревался как следует надраться. Раньше он себе такого не позволял, но ему почти тридцатник и надо же когда-то начинать.
— Надраться, — объяснил он своему отражению в мужском туалете на работе. — И никаких вопросов!
Он до сих пор не мог пережить потерю Венди Вагнер, а этим утром она заявилась в банк собственной персоной, что окончательно выбило его из колеи. В довершение всего на Венди было фиолетовое бархатное платье со шнуровкой, едва прикрывающей лифчик.
Уж если такие люди, как Хамфри Богарт, Джон Уэйн и Джеймс Бонд, не брезговали пить в одиночестве, заключил Гарри, то ему сам бог велел. В его положении это самое что ни на есть мужественное решение. Глядишь, и волосы на груди вырастут.
— А-а, Гарри! — поприветствовал его бармен. — Ты рано или она опаздывает?
— «Ее» сегодня не предвидится, — мрачно отозвался Гарри, снимая наушники и усаживаясь за стойку. — Стал бы я здесь торчать, если бы существовала «она».
— Джин?
— Виски со льдом. — Гарри решил, что на свете есть лишь один подходящий напиток, чтобы залить горе.
— Бабское пойло, — ухмыльнулся бармен, но послушно налил ему скотч.
— Еще рюмку — двойного, — добавил Гарри, в очередной раз пожалев, что не умеет презрительно кривить губу.
— Скажешь, когда захочется чего-нибудь покрепче, — усмехнулся Дон.
— Меньше льда, больше виски — и счастливее меня человека не найдешь. — Гарри облокотился о стойку.
— Так кто разбил твое сердце? — сжалился Дон. Гарри явно хотелось поговорить.
— Та, что еще пожалеет об этом, — пробормотал Гарри в стакан.
— Тут моя жена на прошлой неделе «Касабланку» взяла посмотреть, — задумчиво сказал бармен, протирая бокалы. — Отличный фильм. И с чего это он мне вспомнился, не знаешь?
— Ладно, колюсь, — вздохнул Гарри, неохотно выходя из роли Хамфри Богарта. — Я безнадежно влюблен в Венди Вагнер.
— В ведьму?!
— А ты откуда знаешь?
— Да она каждый раз, когда заказывает калуа с молоком, бормочет «с лихвой» — думает, я ей больше налью!
— Да ты что! — Гарри был поражен. — Она и в банке то же самое говорит!
— Значит, Венди положила глаз на Пиппин, так?
Гарри остолбенел.
— Истина в словах твоих! — восхищенно проговорил он, приступая к второй рюмке, которую поставил перед ним Дон.
— Они сюда заходили, — признался бармен. — Так и липли друг к дружке, смотреть противно.
— Лесбиянки хреновы. Это же противоестественно! Идет вразрез с законом эволюции!
— Да уж, где бы мы сейчас были, если бы среди динозавров водились лесбиянки, — согласился Дон.
— Но главное, Пиппин даже не лесбиянка! Все успевает, и нашим — и вашим!
— Еще виски? — услужливо предложил бармен.
— Тройной.
— С лихвой, — пошутил Дон, но шутку явно не оценили.
Гарри вздохнул, выбрал на стойке самое липкое место и аккуратно пристроил локти. Заливать горе нужно с достоинством, а о каком достоинстве может идти речь, когда локти то и дело разъезжаются в разные стороны?
— Мой тебе совет, — Дон поставил перед Гарри очередную рюмку, — поговори с женщиной.
Гарри мрачно кивнул.
— Не потому, что женщины больше знают, — это, конечно, чушь, — продолжал Дон. — Просто то, что Пиппин с Венди мутят, — из разряда их бабских штучек. Мужикам вроде нас с тобой в этом ни в жизнь не разобраться.
Польщенный тем, что его причислили к категории мужиков, Гарри слегка воспрянул духом.
— Но самое обидное — я же знаю, что Венди все еще хочет меня, — с горечью пробормотал он.
— Конечно, хочет, — согласился Дон, — ты ей можешь выгодный кредит устроить.
— Да нет же, мы с ней родственные души. Плесни-ка еще виски… Брехта любит, на укелеле играет!
— Бойся всеядных женщин, на укелеле играющих! — пробормотал Дон, протягивая руку за бутылкой «Джонни Уолкер».
— К тому же Пиппин она на хрен сдалась. Эта сука мне все назло устроила…
— Я же говорю — посоветуйся с женщиной. Напиши в какой-нибудь женский журнал.
— Вроде колонки «Поговорим по душам» в «Долли»[34]?
— Из «Долли», пожалуй, ты уже вырос, но таких колонок в каждом дамском журнале навалом. Моя жена их обожает.
— Ну да, ты же женат, — сообразил Гарри. — И не первый год… Тогда, наверное, знаешь, о чем говоришь.
— Ну конечно знаю, — уверил Дон, наблюдая, как локти Гарри разъезжаются в разные стороны. — Хелен туда все время пишет.
— Да ты что?
— Это все равно что бесплатный психолог. Нашей семейной жизни только на пользу пошло.
— Как думаешь, твоя жена не отдаст мне свои журналы?
— Сомневаюсь.
— Тогда придется купить, — пробормотал Гарри. Окутанный облаком алкогольных паров, он чувствовал, как по телу разливается тепло.
