Даниэла Стил - Горький мед
— Ты не болела? — продолжала допытываться Мэйбл.
— Вроде того, — уклончиво ответила Глэдис, старательно пряча глаза. Ей очень не хотелось откровенничать с Мэйбл, но обмануть подругу всегда было непросто.
— Господи, неужели ты снова в положении?! — выпалила Мэйбл. В ее представлениях это было самое худшее, что могло произойти с женщиной. Но Глэдис не была похожа на беременную. Что-то подсказывало Мэйбл, что с ее подругой случилось нечто похуже, чем утреннее недомогание.
— Может, выпьем по чашечке кофе? — предложила она, не дожидаясь ответа. — У тебя есть время?
— Немного есть, — ответил Глэдис неуверенно, перебирая в уме дела на сегодня.
— Тогда давай встретимся через пять минут в «Кафе ау Лайт», — сказала Мэйбл, садясь в свой автомобиль.
Вскоре обе уже сидели в кафе, ожидая, пока официантка принесет им заказ — два капуччино с обезжиренным молоком и шоколадные бисквиты.
— Слушай, ты же ничего не говорила, когда я звонила тебе в Харвич, — приставала Мэйбл. — Я думала, за лето ты как следует отдохнешь, а оказывается…
Она действительно была очень расстроена. Глэдис выглядела лет на десять старше, чем обычно. Лицо ее было печальным и каким-то безжизненным. Возможно, какие-то серьезные проблемы со здоровьем? Женщинам в их возрасте всегда что-то угрожало — начиная от седины и заканчивая раком груди.
Глэдис вздохнула, и Мэйбл вдруг осенило.
— Ты поссорилась с Дутом? — спросила она.
— Да нет, не сказала бы… Дело скорее во мне, чем в нем. Все началось еще в июне…
— Постой, постой, — перебила Мэйбл. — Что началось? О чем ты говоришь? Неужели, пока ты отдыхала в Харвиче, ты закрутила с кем-нибудь роман?
Это, конечно, было очень маловероятно, но Мэйбл все равно спросила — просто на всякий случай. К тому же в тихом омуте черти водятся, Мэйбл сама была из таких. На первый взгляд — неприступная скромница. Мэйбл хорошо знала, что именно такие женщины, как Глэдис, способны порой на самые непредсказуемые поступки.
Прежде чем ответить, Глэдис поморщилась, словно у нее болел зуб.
— Помнишь, — начала она, — мы разговаривали с тобой о моей работе? Ну про тот репортаж в Корее, от которого мне пришлось отказаться? Я много думала, и в конце концов мне стало казаться, что я действительно могла бы вернуться в фотожурналистику… Так, хотя бы небольшие репортажи типа моей гарлемской истории. Ничего невозможного.
— Гарлемский материал — замечательная работа, — перебила ее Мэйбл. — По-моему, за нее тебе должны были дать премию «Лучший репортаж года» или что-нибудь в этом роде.
Глэдис снова поморщилась.
— Неважно. Я убедилась, что могу работать хорошо, а главное — ничто не мешает мне снимать в Нью-Йорке… или даже где-нибудь в другом городе, в другом штате, лишь бы не слишком далеко от дома. Мы вполне бы могли нанять домработницу, чтобы присматривать за детьми.
— Так это же замечательно! — воскликнула Мэйбл, откидываясь на спинку стула. — Ну и что дальше?
— Дальше? — Глэдис невесело усмехнулась. — Дуг встал на дыбы — вот что дальше. Я не буду сейчас вдаваться в подробности, скажу только, что он пригрозил уйти от меня, если я не передумаю. Практически все лето мы не разговаривали и не… не были вместе, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Мэйбл кивнула. Она все отлично поняла.
— Ну и задница этот твой Дуг! — воскликнула она.
— Да, — сказала Глэдис мрачно. — Я тоже так думаю. Дело в том, что он фактически запретил мне даже думать о возвращении на работу. Дуг заявил, что я предала его и детей, что я нарушила наш договор, который мы заключили семнадцать лет назад, что я разрушила семью, и так далее, и так далее… И он, разумеется, не может с этим мириться. Дуг предложил мне на выбор два варианта: либо я остаюсь домашней рабыней, и он продолжает вытирать об меня ноги, либо я могу убираться на все четыре стороны.
— Ничего себе! — громко возмутилась Мэйбл, как всегда нимало не заботясь о том, что подумают окружающие. — Жуткий эгоист! Все только о себе! Предлагать человеку закопать в землю свой талант, только чтобы не нарушить свой покой. Я даже не представляла себе, что Дуг такой собственник. Это… это низко! Интересно было бы узнать, что он предложил тебе, чтобы подсластить пилюлю?
— В том-то и дело, что ничего… И это подействовало на меня сильнее всего. — Почувствовав, что ее глаза наполняются слезами, Глэдис поставила на стол чашку с кофе, из которой не сделала ни глотка. — В начале июня Дуг водил меня в ресторан, и там у нас состоялось еще одно объяснение. В тот день я узнала, что он, оказывается, уже давно смотрит на меня как на прислугу «за все». Я должна заботиться о детях, убираться, готовить, стирать и вообще — быть рядом. И все бы ничего, но он начисто забыл о главном. — Из глаз Глэдис выкатились две больших слезы и, скользнув по щекам, повисли на подбородке, но она этого даже не заметила. — Он совершенно забыл о чувствах, Мэйбл! И теперь я даже не уверена, любит ли он меня…
— Конечно, любит, — с сочувствием сказала Мэйбл. — Только он сам этого не понимает. Мужчины вообще такие. Твой Дуг — как мой Джефф. Для него я тоже предмет обстановки вроде дивана или полки с книгами, но, если в один прекрасный день он меня потеряет, это его убьет.
Глэдис покачала головой.
— Боюсь, что с Дугом ничего подобного не случится. Я сказала ему, что не буду больше делать никаких репортажей. Но звонить Раулю и просить, чтобы он вычеркнул меня из своих списков, я не стала. Я просто не могу этого сделать, да это и не так важно — в конце концов ему самому надоест звонить мне впустую.
— Значит, ты уступила?! — вскипела Мэйбл. — А Дуг? Что он сказал? Он хотя бы понял, что ты для него сделала?
— Нет. Он принял все как должное. Знаешь, вечером он захотел заняться со мной любовью, а я… я чуть было не ударила его. С тех пор Дуг ни разу ко мне не прикоснулся… — Глэдис вздохнула. — Как мне быть дальше? Этим летом я как будто потеряла часть своей души, и мне никак не удается снова собрать все воедино. А после того, как я сама согласилась, чтобы Дуг владел мною как вещью, я даже не уверена, что это мне так уж необходимо.
Мэйбл внимательно посмотрела на Глэдис. Ее подруга выглядела очень несчастной, но что тут поделаешь? То, что с ней случилось, прекрасно объясняло, почему женщины изменяют своим мужьям и заводят романы на стороне, однако посоветовать Глэдис что-либо подобное Мэйбл не решилась. «Впрочем, кто знает, — подумала она, — быть может, Глэдис сама найдет этот выход. Как бы там ни было, Дуглас здорово рискует, и его „победа“ еще может обернуться жестоким поражением».
— Ну а чем еще ты занималась летом? — спросила она с наигранной бодростью. — Кроме, разумеется, того, что плакала и ссорилась с Дутом? Может быть, ты съездила куда-то с детьми или познакомилась с новым интересным соседом?
