Мистик (СИ) - Ростова Татьяна

Мистик изменился в лице от слов мальчика, и поймал взглядом Вику, которая сама несла поднос с завтраком для детей.

— А ты к нему присмотрись, может, он будет тебе папой? — спросил Мистик.

Даня покачал головой: — Не-а, ты будешь папой, — и убежал к матери.

Мужчина медленно подошёл к Вике, которая, держа на коленях Дину, пыталась посадить и бегавшего вокруг стола Даню.

— Даня, маму нужно слушаться, — строго сказал он, и мальчик сразу сел рядом с матерью, поглядывая косо на Мистика.

Вика была бледная, совсем не накрашенная и из-за своего вида, взглянув на Мистика, тут же опустила голову.

— Спасибо, — скрипучим голосом сказала она. — Я уже с ним не справляюсь одна.

— А разве у тебя нет помощников? — вкрадчиво спросил он. — Мир — отличный мужик, и с деньгами, кстати.

Произнеся это, он тут же сам поморщился от своих слов. После ночи, проведённой вместе с ней и говорить такое, особенно когда Даня сказал, что она плакала… Это было жестоко.

Вика ничего не ответила, так и осталась сидеть, ссутулившись, кормя с ложки Дину варёным яйцом. Та, крепко обхватив чайную ложечку, которую ей мама дала поиграть, стучала ею по деревянному, вскрытому лаком столу.

— Прости, Вика. Я к тому, что он был бы отличным мужем…, - опять не с того начал Мистик и прикусил себе язык. Впервые в жизни он не знал, как поговорить с женщиной, чтобы не обидеть её.

— Всё в порядке, Миша, не волнуйся. Я не обиделась, может быть, ты и прав.

— Вот видишь, — расслабился Мистик. — Ты не в обиде за… то, что было вчера?

— Нет, но хотела бы повторить, — откровенно сказала она, и мужчина заметил нежную улыбку у неё на лице.

— Э-э-э, — замялся он и вполголоса спросил: — Может, не стоит? Твой будущий муж мне челюсть свернёт.

Она подняла лицо, и в каштановых волосах он увидел красные ниточки, солнце играло с ними и гладило. Прищурившись, Вика произнесла: — Ты что же — боишься?

— Нет, я не хочу тебе проблем, я же сказал, что не надо усложнять. У тебя что-то наклёвывается…

— Миша, перестань, прошу тебя, мне не смешно. Ничего у меня не наклёвывается.

— Давай поговорим потом, это долгий разговор, — жёстко закончил он, чувствуя, что она упёрлась и всё ещё надеется на то, что они будут вместе. А ему не хватало духу прямо и обстоятельно объяснить женщине вместо того, чтобы перешучиваться и намёками опускать её с небес на землю.

Отойдя от женщины, он пообещал себе по возможности избегать её, а ещё лучше — отправить поскорее домой.

Глава 12. Праздник всем войнам посвящается!

Ветер свистел в ушах, дух захватывало от поездки, Мистику всегда нравилось ехать в мотоколонне, когда чувствуешь сущность братства — вот они, все вместе и едины! На нескольких мотоциклах посередине ехали ветераны разных войн с медалями и орденами на груди. Старых дедушек было очень мало, все они уже отошли в мир иной. Были зато мужчины — участники боевых действий в Афганистане и Чечне, жизнь которых была покалечена уже тем, что они там увидели.

Программа праздника была обширна. Сначала широкой мотоколонной проехать до вечного огня на Театральной площади, возложить там цветы, потом в Змиевской балке почтить память «Жертв фашизма» на мемориальном комплексе. Вернуться на «пост» на концерт предполагалось уже к вечеру.

Алик договорился с артистами, достал деньги, привлекая их тем, что мероприятие будет показано на местном телеканале. Мистик помогал во всём, с головой уйдя в подготовку к празднику. Он отлично знал своё дело, тем более, на «посту» раньше бывал. Сценарий был его, идея тоже, ростовские братья с удовольствием ему доверили эту часть работы. Мужчина не успевал есть, так был занят, а когда появлялась свободная минута, невольно спрашивал себя, не слишком ли он усердствует? Создавалось ощущение, что он пытается загнать себя до изнеможения.

С Викой он больше не говорил, только однажды среди недели как можно непринуждённее подошёл к ней, когда вернулся из поездки в город. Был вечер, уже собирались на «пост» гости, чтобы выпить и отдохнуть, играла во всю музыка на летней площадке, и люди сидели за столиками. Солнце садилось, и вечер обещал быть тёплым.

Вика не гуляла по площадке с детьми, когда приезжало много народу. Она уходила в поле за пространство, огороженное деревянными балками. Там, на молодой траве они и бегали: то ловили кузнечиков, то наблюдали за ящерицами, выползшими погреться на солнышке. Чаще всего Мистик видел женщину одну, Мир всё это время ходил злой и недовольный, наверняка Вика дала ему отставку. Зря, ей надо было подумать о будущем своих детей, а не о том, что могло бы быть у неё с Мистиком. Лично он так считал.

Здесь, в поле, куда слабо долетала музыка и не напрягала нервы, было так хорошо! Дышалось легко, как будто всё время до этого ты просто вдавливал в себя воздух, и только сейчас понял, что он может просачиваться даже через любую пору тела.

На секунду прикрыв веки, Мистик задержал дыхание, ощущая во рту вкус горьковатого воздуха от свежей потревоженной травы под ногами. Ветер нёс запахи нежных клейких листьев и влажной, проснувшейся земли, смешиваясь с пыльными отголосками сухостоя, пережившего зиму.

— Привет, — тихо сказал он, подойдя.

Она почему-то вздрогнула, обернулась мимолётно, и сорвала палочку с сухого куста травы, оставшейся с прошлого года, взяла её в рот.

— Привет.

— Привет! — закричал Даня. — Миша, ты видел настоящих ящериц? А я сегодня видел!

— Ух ты, а покажешь?

— Нет, — покачал огорчённо головой мальчик, — они захотели домой и убежали, спрятались.

— Осторожно, Дина, — сказала Вика, поднимая девочку с земли. На ней был костюмчик голубого цвета, сразу понятно, чей. Девочка донашивала вещи брата.

Мистик нахмурился, думая об этом, но тут же одёрнул себя. Ему-то какое дело, чей костюм на ребёнке Вики.

— Я хотел спросить, ты едешь домой? Я могу организовать машину, чтобы вас отвезли. Только скажи — когда.

Ему показалось, что Вика впала в какой-то транс, она долго не отвечала и смотрела на детскую возню. Только плечи её приходили в какие-то движения, как будто на них лежала тяжесть, и она пыталась её сбросить.

— Я пока побуду здесь, если ты позволишь, — медленно произнесла она, искренне сомневаясь в том, о чём говорила.

— Зачем? Нет, я не против, только там же работа, квартира… Я всё оплатил, твои вещи остались.

— Да, спасибо, я догадываюсь. Но я хотела бы немного побыть здесь. Детям нравится, они ещё ни разу ни один не болели с тех пор, как мы приехали. Здесь очень хорошо, да и в Москве нет ни такого воздуха, ни такого солнца. Когда они ещё это увидят?

Сверкнул её взгляд, окрасившийся в золотые тона в свете заката. Женщина была серьёзна, даже слишком, ни тени улыбки, даже мрачность залегла в уголках глаз и губ. Она выкинула былинку и подняла лицо в широкое синее небо, которое бывает только весной и осенью. Длинные каштановые волосы скользнули по спине, и снова в них загорался алый отсвет. Мистик знал, что волосы она ничем не красила, такие они были от природы.

— Ладно, как хочешь, — бросил он и пошёл обратно. Можно было бы сейчас начать откровенный разговор на тему: «прости», но нужен ли он был? Это всё равно, что пьяному втолковывать, что он пьян, и так ясно. И Мистик решил, что ничего не будет говорить, просто жить дальше… без неё.

Он пригласил выпить вечером Марину, и хотелось верить, что с ней что-то срастётся. Она была довольно миленькой и не похожа на тех женщин, которые у него были до неё. Стриптизом она не увлекалась, со всеми подряд не гуляла, и у неё не было раньше семьи и детей. Не было прошлого, которое бы тянуло за собой, как камень тянет ко дну.

Они посидели с ней за одним из столиков, и так получилось, что возвращавшаяся Вика с детьми и бравшая ужин в номер, видела их. Её глаза показались Мистику глазами отчаянной кошки, которая сидит в темноте и сверкает своими огромными, бездонными глазищами. Она всё поняла, отвернулась, держа за одну руку упиравшуюся Дину, другой прижимая поднос к себе. Никто ей не помогал, женщина привыкла всё делать сама, не прося помощи. Мистик было дёрнулся, но подоспел Мир, и проводил женщину до самой двери номера. Вот и отлично, просто идеально.