Татьяна Бочарова - Прости за все
– Ты как, радость моя? Может быть, пить хочешь? У меня есть минералка.
– Спасибо, Игорек, я ничего не хочу. – Вера с преувеличенным вниманием принялась разглядывать ногти. Она чувствовала, что волнуется, и ее это злило.
Подумаешь, «Лексус»! Разве это главное в жизни? И вообще, она не собирается сидеть на шее у Игоревых родственников, завтра же позвонит Динаре и обсудит с ней возможность создания филиала.
– Как там наши? – поинтересовался Игорь у водителя.
– Нормально. У хозяйки голова вчера болела. Давление.
– Врача вызвали?
– Да нет, так обошлось. Полежала немного, и полегчало.
– А сестренки как?
– Младшая все на свидание бегает. Любовь-морковь у нее. Хозяин даже ругался, уроки, говорит, забросила, торчит в саду целый день со своим ненаглядным.
– Рановато для моркови, в ее-то годы. – Игорь усмехнулся.
– Вот и дядя ваш так говорит.
– Ну, а остальные что?
– Что и всегда. Старшая с малышом возится и по дому хлопочет. А среднюю мы и не видим, она у себя в студии, новую картину заканчивает.
– Умница наша. – Игорь улыбнулся с нежностью. – Знаешь, Верочка, моя сестренка художница. Недавно премию на конкурсе получила.
– Ты мне не рассказывал, что у тебя есть сестры, – удивленно проговорила Вера.
– Есть. Целых три. Одна другой красивей. Я уверен, вы с ними подружитесь, они очень хорошие.
– Хотелось бы подружиться. – Вера едва заметно вздохнула.
Значит, ее ждет полный дом народу. Интересно, каково это стать членом большой, дружной, зажиточной семьи? Вера привыкла существовать уединенно, в маленьком, тесном кругу, сначала с бывшим мужем, затем с сыном, и перспектива оказаться в гуще народа ее одновременно и пугала, и притягивала.
«Ладно, посмотрим, – успокоила она себя. – Ничего еще не решено окончательно».
«Лексус» на приличной скорости несся по мокрому шоссе, оставляя за собой другие автомобили. Вдоль обочины потянулись мохнатые елки.
– Скоро приедем, – сообщил Игорь. – Осталось минут пятнадцать.
Алик, устав глядеть в окно, уснул, привалившись к Вериному плечу. Ее и саму начало клонить в сон. Мысли постепенно смешались, реальность отступила, она увидела Кобзю, веселого, улыбающегося, багроволицего. Он грозил ей пальцем и громко смеялся.
– Что вы смеетесь? – с укором спросила Вера. – Я же женщина, в конце концов. У меня должен быть муж. Кто-то, кто заботился бы о мне и о ребенке.
– Муж, – насмешливо хмыкнул Кобзя. – Это кто муж? Он, что ли? – Он кивнул куда-то в бок. Вера обернулась и увидела Митю. Он был без очков, с длинными волосами, на руках его сидела пухлая, двухлетняя девочка.
– Митя? – удивленно проговорила Вера. – Откуда ты? И почему такой вид?
Он хотел что-то произнести, но не успел. Из-за его спины выскочила Маринка – крутобедрая, пышногрудая, как с картины Рубенса. Выхватила у него девочку, смачно вытерла ей ладонью сопливый нос.
– Он теперь мой муж! Мой! – скандальным, базарным голосом прокричала Маринка.
– Да пожалуйста, – растерянно произнесла Вера. – Мне и не нужно. У меня другой. – Она оглянулась, ища Игоря, но позади был только Алик. Он посмотрел на нее исподлобья, протянул руку. – Идем отсюда, ма.
Вера вдруг заметила, что он почти совсем взрослый. Во всяком случае, ему не шесть, а как минимум, тринадцать.
– Алик, сынок… – беспомощно прошептала она помертвевшими губами. – Почему…
– Идем, мама! – настойчиво повторил тот и принялся дергать ее за руку. – Идем же….
… – Идем! – Вера открыла глаза.
Автомобиль стоял на месте, рядом нетерпеливо подпрыгивал на сидении Алик.
– Ма, сколько можно спать! Мы приехали. Вставай, идем!
Вера, стараясь сбросить оцепенение, выглянула в окно, и ей показалось, что она попала в сказку. Вокруг была изумрудно-зеленая лужайка с яркими, разноцветными клумбами и аккуратно подстриженными деревьями. Ровно посередине лужайку разрезала дорожка, посыпанная золотистым гравием. Вдалеке виднелся дом, похожий на игрушечный, если бы не его размеры – красный кирпич, замысловатые башенки, балкончики с резными перильцами.
– Правда, красиво? – спросил Алик.
– Не то слово, – с трудом выговорила Вера. Она поискала глазами Игоря.
Тот стояла на дорожке, и о чем-то беседовал с шофером.
– Все, мне надоело тут сидеть. Я выхожу. – Алик открыл дверцу и выскочил на лужайку.
Игорь заметил его и помахал рукой.
– Иди сюда. Мама проснулась?
– Да. Но она никак не хочет вылезать из машины.
– Это мы сейчас исправим. – Игорь размашистым шагом направился к «Лексусу». – С добрым утром, милая! – Он нагнулся над Верой и протянул ей руку. – Вставай, погляди на место, где будешь жить. Уверен, тебе понравится.
Вера оперлась о его ладонь и шагнула на мягкую траву.
– Фантастика. Я думала, такое только в кино показывают. Твой дядя, часом, не носит фамилию Рокфеллер?
Игорь весело засмеялся.
– Нет, у него совсем другая фамилия. Пойдем-ка, пора уже вам познакомиться.
Он повел ее по дорожке к дому. Алик вприпрыжку бежал впереди, из-под его кроссовок в стороны летели крохотные золотые камушки.
Дверь коттеджа распахнулась, и на крыльцо вышла маленькая, совершенно седая женщина в длинном коричневом платье и теплых войлочных туфлях с помпонами. У нее было смуглое лицо, странно контрастировавшее с ослепительно белыми волосами, и ласковые глаза цвета топленого шоколада.
– Приехали! – Она всплеснула руками, лицо ее сморщилось, точно она собиралась заплакать.
– Приехали! – громко пробасил Игорь и, обогнав Алика, заключил женщину в объятия. – Верочка, знакомься, это и есть моя тетя. Моя милая, добрая, замечательная тетечка! Только не надо слез! Верочка, она у нас такая сентиментальная, чуть что, сразу ревет!
Хозяйка дома, улыбаясь, сошла с крыльца и подала Вере сухую, коричневую от загара руку.
– Фагима.
– Вера, – представилась Вера, смущаясь, от того, что седая не назвала свое отчество. Да и имя показалось ей каким-то странным.
– Правда, Верочка у меня красавица? – горделиво поинтересовался Игорь.
– Правда, правда, мой мальчик. – Фагима продолжала улыбаться, от глаз ее к вискам лучиками разбегались морщинки. – И она красавица, и ее сынок. Как тебя зовут, дорогой? – обратилась она к притихшему Алику.
– Александр.
– Верочка, Александр, идемте в дом. Девочки уже стол накрыли, самовар горячий. Я пирогов напекла. – Фагима открыла перед Верой дверь.
Отчего-то той вдруг сделалось не по себе. Она замешкалась на пороге, но Игорь мягко подтолкнул ее:
– Идем же!
Вера вошла в светлый, просторный холл. На стенах висели старинные гравюры, в углу стояла чугунная скульптура рыцаря в доспехах.
