Айрис Джоансен - Золотая валькирия
Свербение в носу Хани стало совершенно непереносимым. Ну почему Бен Рашид не курит трубку?! Неужели никто не удосужился сказать ему, что восточные владыки и их наследники должны курить кальян?
– Возможно, – легко согласился принц Руби. – Может быть, я не стал бы возражать, если бы речь шла о крытом катке. Но Эрика настаивала на том, чтобы мы встретились на природе – где-нибудь в горах, на льду естественного водоема. Для меня Швейцария вообще слишком холодная страна, а в это время года особенно.
Хани почувствовала, что сейчас чихнет. Ну почему, почему ей так не повезло?! Почему столь блестящему плану обязательно нужно было провалиться? И чем-то еще все это закончится…
– Я отлично тебя понимаю, – согласился Бен Рашид. – Осень в Швейцарских Альпах способна охладить чей угодно энтузиазм. Вот если бы, кроме коньков, ты мог надеть что-нибудь еще…
Он не договорил. Хани чихнула три раза подряд, чихнула с такой силой, что белые крылья скатерти заколыхались и едва не взлетели вверх. Не услышать эту канонаду было невозможно; во всяком случае, наступившая в комнате тишина показалась ей очень выразительной. В других условиях Хани сделала бы все возможное, чтобы как-то подготовиться к предстоящей конфронтации, но сейчас ей было не до того. Сражаясь с подступившей к горлу тошнотой, она покорно ждала, пока ее обнаружат и вытащат на свет Божий.
Белая скатерть из плотного дамаскина поднялась, и Хани оказалась лицом к лицу с обладателем ярко-голубых глаз, в которых, как справедливо заметила Нэнси, действительно прятались озорные бесенята. Взгляд принца пробежал по всему ее скрюченному телу и снова вернулся к лицу.
– Вы здесь в качестве десерта или холодной закуски? – вежливо осведомился он, опускаясь на корточки возле тележки.
Хани собрала все свое мужество в кулак.
– Вы ведь не поверите, если я скажу, что я сотрудник отеля, который проверяет качество обслуживания гостей в номерах? – спросила она.
Принц задумчиво наклонил голову.
– Нет, скорее всего не поверю, – согласился он.
– Я так и думала, – вздохнула Хани. – Помогите мне хотя бы выбраться отсюда!
– С удовольствием. – Принц галантно протянул руку и помог Хани покинуть ее стальное укрытие. Когда она наконец встала на ноги и медленно выпрямилась в полный рост, губы его вытянулись трубочкой, словно он собирался присвистнуть от восхищения. – Похоже, я вас недооценил. Вы не десерт, а самое главное блюдо!
Но Хани было не до его цветистых метафор. Взглянув на Алекса Бен Рашида, она поняла, почему сигарный дым так быстро на нее подействовал. Кузен принца сидел в удобном кресле в каких-нибудь пяти-шести футах от ресторанного столика и, рассматривая ее с беззастенчивым любопытством, со вкусом затягивался длинной и тонкой коричневой сигарой. Должно быть, она была очень крепкой, так как теперь, когда Хани больше не защищала плотная ткань скатерти, она почувствовала, что совсем не может дышать. Голова у нее закружилась, и Хани поняла: еще немного – и ее вырвет прямо на ковер.
– О нет!.. – жалобно простонала она и бросилась к окну, скрытому за тонкой шелковой занавеской.
– Что вы делаете?! Алекс, она хочет прыгнуть! – воскликнул принц Руби, увидев, как Хани рывком раздвинула шторы и отчаянно затрясла ручки окна. – Стой! Мы же на двадцать втором этаже!
Хани удалось наконец справиться с запорами и поднять тяжелую раму окна. Навалившись животом на подоконник, она высунула голову наружу и с жадностью глотнула чистого и прохладного ночного воздуха.
Кто-то крепко схватил ее сзади за пояс.
– Ты с ума сошла? – сердито осведомился принц Руби. – Ты же могла убиться насмерть! Что это, черт возьми, на тебя нашло? – От потрясения он даже утратил свою обычную вежливость.
Чистый воздух подействовал на Хани почти мгновенно. Тошнота отступила, но она сделала еще несколько глубоких вдохов, прежде чем решилась повернуться к нему и ответить.
– Я… я не собиралась прыгать, – пробормотала она. – Просто мне стало нехорошо и необходимо было глотнуть свежего воздуха.
– Понятно, – кивнул принц и сильнее сжал талию Хани. – Так, значит, вы не собирались от нас сбежать?
Хани отрицательно покачала головой и снова глубоко вздохнула. Принц тем временем придвинулся к ней, и его руки скользнули вверх, остановившись под самой ее грудью.
– И вы не склонны к суицидомании? – уточнил он.
– Конечно, нет! – возмутилась Хани. – Так что вы вполне можете меня отпустить.
– Мне почему-то кажется, что это не самое лучшее предложение, – отозвался принц Руби, и его руки поднялись еще чуточку выше. – Вам же только что было нехорошо. Что, если у вас закружится голова и вы все-таки вывалитесь из окна?
– Она у меня больше не кружится, – отрезала Хани, слегка погрешив против истины: ей снова перестало хватать воздуха, а в голове образовалась странная пустота. Впрочем, кажется, на этот раз сигарный дым был ни при чем: близость Ланса подействовала на нее совершенно непредсказуемым образом, а его сильные, крепкие ладони прямо-таки жгли ее сквозь тонкую ткань водолазки.
– Вы уверены? – негромко спросил принц. – Очень, знаете ли, не хотелось бы, чтобы из-за вас разразился международный скандал. Я уже представляю себе заголовки: "Особа королевской крови выбрасыва-ет прелестную американку из окна отеля", "Похотливый принц избавился от очередной любовницы"… Ну, и так далее.
Хани беспомощно хихикнула. Положительно, странные мысли приходят ему в голову!
– Абсолютно уверена, – сказала она твердо. Отпустите же меня…
– Очень жаль, – сказал принц Руби и неохотно опустил руки. Хани тут же воспользовалась этим обстоятельством и, отступив на шаг, повернулась к нему лицом. Голубые глаза принца ярко блестели, и она сочла это не слишком обнадеживающим признаком. – С другой стороны, вряд ли кто-нибудь поверит, что я оказался способен выбросить такой лакомый кусочек, – продолжал принц, насмешливо изогнув бровь. – Я одного не понимаю: неужели вы не могли изобрести какого-нибудь более подходящего способа, чтобы встретиться со мной? Ведь вы наверняка знали за собой эту маленькую слабость и должны были предвидеть, что в таком замкнутом пространстве вас подстережет приступ клаустрофобии.
– Это не клаустрофобия, – почти сердито перебила его Хани. – Это табачный дым. У меня на него аллергия. – И она с негодованием указала на Бен Рашида, который разглядывал обоих с очевидным удовольствием, – Скажите ему, чтобы он затушил свою сигару!
– Потуши свою сигару, Алекс, – повторил за ней принц Руби, чуть заметно дернув ртом.
